Стрела Аримана - Антология российской фантастики

Геф сразу же оттянул назад Иса и захлопнул створку:

– Можешь через рупор говорить, еще лучше слышно будет.

– Есть ли кто в твоем шатре, Липпин?

– Нет, - ответил ошарашенный наместник.

– Отойди. И солдаты пусть отойдут. Сейчас он загорится.

Повторять не пришлось. Мгновенно вокруг шатра образовался пустой круг. Наместник медленно вышел из круга.

Ис прицелился и метнул из открытого на мгновение люка глиняный сосуд. Хрупкая глина лопнула на вершине шатра, брызнули огненные ручьи, шатер вспыхнул как сухая щепа.

– Тушить не советую. Если здесь есть участники прошлого похода, они могут порассказать, что это такое.

Участники были. И круг раздался еще шире.

– Давайте возьмем наместника, - вдруг предложил Улук.

– Нави, готовь лассо, ты же бывший пастух! - перешел к делу Ис.

Корабль отлично управлялся, и Ис толчками подвел его к тому месту, где неподвижно стоял глядящий в огонь Липпин. Солдаты отползли на четвереньках, не смея поднять головы. Наместник стоял, словно понимая, что бежать бесполезно. Внизу раздался вопль ужаса. И сразу после этого спокойный голос Нави:

– Можно подниматься, баран на борту.

Корабль набрал высоту в тридцать метров и медленно прошел над имперским лагерем.

– Слушайте все! - гремел сверху динамик. - Все, кто останется здесь до завтра, будут испепелены. Идите к морю, грузитесь на корабли и отправляйтесь домой.

И Ис похлопал потного Липпина по вздрогнувшему плечу.

Корабль еще не успел улететь, как шевельнулись возы, а уже издали увидели они клубы пыли, поднятые ногами солдат, спускавшихся с перевала. Им долго идти до Лазурного моря, минуя города: заходить в них Ис запретил.

– Теперь - курс на Узкую щель.

Там произошло то же самое. А день едва перевалил за середину.

– Воистину время измеряется не часами, а событиями, - изрек вдруг, вновь обретя велеречивость, Учитель.

– Прикажешь высечь это на каменных досках? - смиренно прошептала, лукаво блеснув глазищами, Мер.

– Бронза надежнее, - не растерялся Ис. - И дайте, бога ради, чего-нибудь покрепче воды нашему гостю, а то он не дождется посадки.

Обмякшему наместнику дали вина.

– До Священного города теперь меньше часа полета. А у нас там есть кой-какие дела. И верховному жрецу это будет приятным сюрпризом.

– Воображаю! - расхохотался Ртеп и энергично потер руки.

28

– Привет, Иф! - раздался с неба громовой голос, когда верховный жрец во главе семидесяти высших жрецов вышел из храма, дабы встретить небесного посланца. Верховный жрец задрожал, услыша этот голос, - у него была хорошая Память - и, как был, в парадных одеждах, опустился в пыль. Его спутники рухнули ничком, бороды в пыли, не решаясь поднять глаз. Они тоже знали, чей это голос!

– Онемел или не признаешь? В прошлый раз ты был побойчее! - наслаждаясь, гремел Ис.

Корабль снижался, уже можно было различить сквозь остекление рубки Иса, сзади него - Ртепа, Мер, Улука и Гефа, полубесчувственного Липпина успели убрать из рубки в нижнее помещение. Мер накинула на плечи Иса широкий фиолетовый плащ:

– От этого зрелища, как ты изящно выражаешься, жрецов хватит кондратий.

– Помилуй нас! - поднял дрожащие руки верховный жрец, он уже уверовал в Учителя. И трудно было осуждать его за это, слишком много впечатлений обрушилось на эту голову, хотя и не была эта голова дурной!

“Все так, но кузнец Геф сразу воспринял все по-иному!” - словно прочел мысли верховного жреца Ис. И снова докатилось снизу:

– …в священных книгах сказано…

– Что сказано в священных книгах, мы здесь разбирать не будем, - ответствовал Ис.

Верховный жрец умолк, сраженный собственной дерзостью. И медленно лег ничком, положив руки на голову.

– Прямо-таки классический жест, - неприметно толкнул в бок Учителя Геф.

И только взволнованный Ртеп начисто утратил чувство юмора.

Вот если бы он был на месте Учителя! Как бы он сказал!

Но все оставались на своих местах, и приходилось довольствоваться красноречием Иса:

– Немедленно распусти мздоимцев - храмовых стражей. И сам зарабатывай хлеб руками, а не кадилом! Десятина - отменяется. Все рабы - свободны. Имперских солдат - вон, их соплеменники уже ушли с перевалов. Они двинулись к морю садиться на корабли…

По плексигласу звякнула стрела, выпущенная имперским лучником. Других стрел не было - стрелка разорвала на куски наэлектризованная толпа. Прежде чем Ис договорил, толпа ринулась к имперской резиденции, хватая по дороге ошеломленных такой решительностью имперских солдат и вытряхивая их, как раков, из панцирей. Лишь голос Иса остановил всеобщее избиение. А через час, опасливо оглядываясь, сломленные солдаты Империи покинули бурлящий город.

– Ртеп, остаешься здесь комендантом. Нави, оставь ему свой десяток. Улук, будешь помощником Ртепа. Срочно собери имперское оружие, организуй охрану - здесь найдутся любители руки погреть! Борова-наместника - вон с корабля! Мы возвращаемся в долину. Люди, здесь остается мой друг Ртеп, я скоро вернусь!

Наместник не ушел далеко - его забили каменьями у городских ворот. Это уже потом Улук сформировал милицию и навел порядок.

Корабль пролетал над Малой долиной, и Ис снизился до бреющего полета. И когда аппараты, сжижавшие гелий, вдруг вышли из-под контроля и стали потреблять чудовищные порции энергии, Ис почувствовал знакомое полуобморочное состояние. Вновь совершился переход. Корабль вынырнул в пространство над каким-то парным чавкающим болотом. Ис рванул ручку, рабочие баллоны вновь наполнились гелием, и корабль медленно пошел вверх, направляясь туда, где виднелись белые от пены пороги какой-то реки с берегами, заросшими буйной зеленью.

– Земля! - каким-то непонятным чувством определил Ис. - Пожалуй, Африка.

Они едва дотянули до твердого берега - истонченная при пространственно-временном переходе оболочка не выдержала.

ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ

1

Они возникли в пустыне, недалеко от маленького оазиса - расчет был точен, ошибка в десять-пятнадцать километров была допустима.

Моды в этой адовой земле менялись мало Во всяком случае, единственное здесь живое существо - пустынник, умерщвлявший в этих краях свою плоть, хотя и принял поначалу неведомо откуда явившихся людей за дьявольское наваждение, данное для испытания твердости его в вере, довольно быстро, сотворив положенные молитвы, убедился, что сие - не от дьявола. А то, как они одеты, его вовсе не удивило. Лишь красавица Мер долго смущала своими формами высушенного, как саранча, анахорета. Пустынник потреблял саранчу, подсушивая ее на раскаленных камнях, когда эту благодать заносило ветром с тучных полей, лежащих у Великой реки.