Андрей Чернецов - Звероликий

Дальше были корявые закорючки непрочитанных кодов. Уж что он там еще добавил — было непонятно. Над сообщением стояли дата и время. Сегодня, 14 апреля. Всего несколько часов назад.

Пробормотав ядреное проклятие, девушка схватила ординатор и вылетела стрелой из каюты. Только одна мысль владела ею — как можно скорее показать сообщение Крису.

— Так вот, — произнес сыщик, — возможно, я удивлю вас, но полагаю, что…

— Ну, не тяните время, — нетерпеливо бросил Кир Александр.

— Наш друг хочет, наверное, сказать, что мы попари в другой мир, — предположил Сай Тояма, и не единый мускул не дрогнул на его густо напудренном лице.

— Другой мир? - Капитан Горгий сжал в кулак бороду. — Вы думаете?

Присутствующие принялись на разные лады обсуждать эту идею.

Как ни странно, возражать никто не пытался.

В конце концов, именно в этих водах когда-то появилась флотилия крестоносцев, что принесли на Геб истинную веру.

— М-м-м, выходит, мы попали в их мир? — встревоженно буркнул магнат.

Его тревогу можно было понять.

Трудно сказать, как тут воспримут пришельцев из ниоткуда. Тем более, насколько было известно из старых летописей, всякое древнее язычество и колдовство в том мире были давным-давно искоренены и жестоко преследовались. Конечно, с одной стороны, минуло почти полтора десятка столетий, и нравы могли смягчиться. Но опять-таки — случиться может все, что угодно, и тут вполне могло пройти не так уж много времени. Вдруг «Титаник» вынырнул задолго до славного похода крестоносных рыцарей?

— Нет, — вдруг вспомнил кое о чем ниппонец. — Это никак не может быть тот самый мир. В том мире сорнце было нормарьное, как написано в книгах, а тут оно в небе сровно прибитое…

И в самом деле.

— Важно не то, в какой мир мы попали, а как нам отсюда вернуться домой! — резонно изрек Трималхион. — Скажите, курсографы, по крайней мере, не сдохли? Может, мы сумеем пройти прежним путем и выскочить из той же дыры, в которую сюда провалились?

— А откуда вы про них знаете? — осведомился Горгий.

— Про курсографы-то? Еще бы не знать — это ведь моя фирма поставляла их Ферштейну и Асинусу…

Крис поморщился — разговор явно зашел не туда. И вообще — окружающие как-то странно вели себя. Эти переходы от суетливости к заторможенности, эти долгие словопрения по пустякам.

Словно подтверждая последнюю мысль, в дверях появился весьма возбужденно выглядевший матрос.

— Капитан! — возопил он. — Доминус Горгий! Там… какие-то медузы за нами гонятся! И Клейтос… С вахтенным что-то неладно. Валяется как труп — и не разбудить.

Началось, обреченно подумал сыщик, вместе со старпомом выходя на палубу.

Тут он нос к носу столкнулся с Урквартом. За спиной старого знакомого маячили два взволнованных парня лет двадцати.

— Слушай, друг, — бросил Север, не тратя время на приветствия. — Тут такое творится — надо бы с капитаном переговорить. Ты вроде должен чувствовать…

— Так, а это что за каракатицы там болтаются? — вдруг выпалил он, обернувшись и выглянув за борт. Да, похоже, влипли мы, дружище кинокефал…

По мелким волнам цвета мутного бутылочного стекла, следом за «Титаником» скользили серо-белесые большие спруты — размером с небольшой катер. И щупальцами своими каждый удерживал живое существо. Поглядев на любого из них, посвященный опознал бы в создании типичного Птилай'йи — он же Глубоководный. Серовато-зеленые, с бледным рыбьим или, скорее, лягушачьим брюхом, покрытые чешуей, скользкие, как жабы, антропоиды. Выпученные глаза зло и непреклонно смотрели на людей. На могучих шеях хлопали жаберные крышки, между кривыми корявыми пальцами влажно блестели перепонки. А сами пальцы были украшены длинными черными когтями.

И вот эти рыбо-лягушки явно и недвусмысленно намеревались взять лайнер на абордаж.

Незамеченными поравнялись спруты с кораблем и пристали к нему вплотную.

Они бодро ползли вверх по гладкому окрашенному борту, кое-кто — двое или трое — запрыгивал на нижние палубы, но остальные стремились добраться до самого верха, не отвлекаясь на мелочи.

Пассажиры третьего класса иногда успевали увидеть в иллюминаторах оскаленные пупырчатые рыла…

— Безобразие! — произнес свесившийся с верхней палубы гуляка, морща нос. — Сначала эти дурацкие иллюзии, теперь вот ряженые лягушки… Господа Ферштейн и Асинус чер-те что творят! Не могли придумать развлечений поумнее. В суд на них подать надо…

Еще минута, и немало народу прильнули к бортам и принялись с интересом следить за происходящим, совершенно не представляя, что же будет дальше.

— Йе-е-е! Й-й-йааа! Йааххх'ххх!!

По палубе разлилась волна крепкой рыбной вони, смешанной с запахом гнилых водорослей и мускусным духом хищного зверя.

— Что за черт?! — пробормотал Уркварт, да чуть не прикусил язык.

На фальшборт взгромоздилось, довольно ловко подтянувшись, странное и страшное создание:

— Йяяяя! Йооо!

Страшная мысль на миг пронзила мозг Лайера: а что если в этом мире вот эти зеленые — единственные хозяева и жители?!

Потом стало не до того — перед ним появился новый противник. И кинокефал словно сам собой метнулся к пожарному щиту, сорвав с креплений тяжелый топор на длинной рукояти.

Натали выскочила на палубу по ошибке — просто в волнении проскочила нужный коридор.

И была несказанно рада увидеть своего шефа, о чем-то напряженно беседующего с красноносым пожилым типом. Хотела его окликнуть, да так и замерла на месте.

Над ограждением медленно поднималась морда кожистой здоровенной твари, которая не была ни рыбой, ни лягушкой, ни человеком, хотя носила гротескные черты всех троих. Жабий рот был приоткрыт в жуткой усмешке, а длинные мускулистые руки скребли когтищами по палубным доскам.

Невольно Куркова отступила назад, ее каблук зацепился за ступеньку трапа, она несколько секунд еще пыталась балансировать, но не удержала равновесия и упала на спину — прямо на трап затылком. Мир исчез в ослепительной вспышке.

Крис запоздало рванулся к девушке, да так и замер под злым взглядом твари.

Глубоководный пристально смотрел на сыщика. Его мощные задние лапы напряглись, торчащий над головой гребень задрожал. Оскалив зубы, тварь злобно зашипела, забулькала сипящей глоткой, взмахнула когтищами, метя ему в шею.

Секунда — и огромное тело взвилось в воздух. Мощные задние лапы глубоководной нежити отправили ее туда, где лежала Натали.

Детектив не понял, как произнес мантру, включающую магический режим восприятия, но полет существа показался Крису необычайно медленным, а движения — вялыми и ленивыми. Фигура твари медленно увеличивалась как в дурном сне. Перед его глазами были вытянутые вперед когти — он мог даже пересчитать их. Лягушачья пасть распахнулась, обнажив мелкие острые как иглы зазубренные зубы. Глаза глубоководного злобно встретили взгляд сыщика.