Мэтью Гэбори - Сердце Феникса (Хранители - 1)

Беглецы прокладывали себе путь среди быков и повозок, скопившихся у ворот, и, проходя мимо кордона, даже не обернулись на провокации солдат. Это безразличие было знакомо ветеранам, и они усмехнулись, иронизируя над надменностью этих воинствующих дев, а потом занялись купцами и путешественниками, выстроившимися в длинной очереди перед воротами.

Под облачным небом Януэль и Шенда постепенно продвигались в направлении Башни материнской лиги, которая возвышалась в северо-западной части верхнего города. Через свой шлем фениксиец слышал оглушительный гул города, ощущал различные запахи, доносившиеся из окон и отдушин, видел толпу, протискивавшуюся между повозок. Ошеломленный этим зрелищем, Януэль пытался уйти в себя, почерпнуть силы в молитве и в общении с Фениксом, это было необходимо, чтобы совладать с грядущими испытаниями. Теперь, когда он был так близко к цели, его пугала предстоящая встреча с мэтрами Огня. Какой прием они готовят ему? Будут ли они судить его и обвинять в том, что он подверг опасности всю лигу? Януэль пока предпочитал не думать об этом и концентрировался на дороге, ведущей к Башне.

Они прошли мимо медных шпилей храма пилигримов, который принадлежал ордену, почитавшему грозу. Януэль не знал, с чем это связано. Поговаривали, что пилигримы умеют управлять молнией и используют это мастерство в магических целях. Это казалось ему очень странным, но сияние храма восхитило его. Потом, свернув в переулок, они спустились к порту. Шенда указала ему на лазурный город тарасков, видневшийся вдали. Он стоял на спине Тараска-Хранителя, напоминавшего огромного кита, в пасти которого творили самые знаменитые ювелиры Миропотока. Никто не знал, как они работают, но легенда гласила, что они живут отшельниками между зубами этого существа и там же умирают, ни разу не увидев света дня.

Это был космополитичный город. В сети его улиц Януэль постоянно делал открытия, которые разжигали его любопытство; ему больше чем когда-либо захотелось отправиться в путешествие по Миропотоку. Шенда, за спиной у которой остались долгие годы странствий, не была столь очарована. Властным жестом она вернула фениксийца к реальности. Она будто говорила: "Сначала нужно преодолеть то, что нам предстоит, а уж затем отправляться глазеть на чудеса этого города".

Чтобы миновать квартал, где жила община василисков, им пришлось задержать дыхание. Узловатые наросты, покрывавшие фасады домов, испаряли едкий запах. Они перешли мост, украшенный мраморными статуями Грифонов, и оказались среди огромных конюшен из белого камня, в которых содержались Пегасы, удивительные белые лошади с шелковистыми крыльями. Потом беглецы оказались на рынке, где драконийские служащие по цене золота покупали перья умерших в этом году Грифонов.

Но удивительные вещи, которые им довелось увидеть по пути, не уменьшили страха и не убавили опасений. Каждый следующий шаг, приближавший их к Башне, увеличивал опасность разоблачения. Грифоны непрерывно парили в небе, а вооруженные до зубов патрули останавливали случайных прохожих. Шенда сделала Януэлю знак ускорить шаг и немного пригнуться, чтобы спрятать их необычные лица от вездесущих Грифонов. По мере приближения к центру города фениксиец все острее чувствовал, как его спину сверлили пристальные взгляды.

Наконец перед ними показалась Башня материнской лиги. Стены цвета крови напоминали суровый вид Алой Башни Седении. Януэлю и в голову не приходило, что когда-нибудь это здание будет олицетворять для него приговор. Башня высотой в двести локтей, а диаметром в тридцать стояла на прямоугольной площади. Из прорезавших ее узких слуховых окон валили клубы густого дыма. Несмотря на гул толпы, были слышны доносившиеся изнутри глухие удары кузнечных молотов.

Мимолетного взгляда Шенде было достаточно, чтобы оценить расположение имперских сил, размещенных вокруг. Про себя она отметила, что солдат не так много, как она ожидала. Бесспорно, Чану удалось увлечь за собой какую-то часть. Она представила несущуюся галопом конницу и за ней свору пеших солдат, разразившихся смехом, о котором ходили легенды. Сможет ли она когда-нибудь его отблагодарить?

Чтобы перекрыть улицы, ведущие на площадь, солдаты натянули тяжелые цепи. Другие заняли позиции в зданиях, выходивших на площадь, а на крышах разместились стаи Грифонов. Драконийке и фениксийцу с трудом удавалось держаться рядом, так их толкали столпившиеся на подходах к площади зеваки. Жители квартала недовольно галдели, стоя за натянутыми цепями. Подстрекаемые грифийскими жрецами, они требовали, чтобы фениксийцы открыли врата и немедленно выдали оружие для борьбы с Харонией.

Ведя за собой Шенду, Януэль протискивался сквозь толпу. Цель была уже так близко, и в голову ему приходили сумасшедшие мысли: ему хотелось, например, растолкать солдат и кинуться бегом к вратам Башни. Он просто кипел от негодования. Закрыть доступ в лигу тому, кто беззаветно служил фениксийцам! Охваченный гневом, он мечтал сорвать свой шлем и на глазах у всех выпустить Феникса. Но пристальный взгляд солдата сразу же охладил его.

- Эй, сестры мои, здесь проход закрыт! - закричал он. - Нужно обойти площадь.

Януэль опустил голову и вслед за своей спутницей поспешил смешаться с толпой. Они спрятались в узком тупике, где журчала тонкая струйка фонтана. Здесь было пусто, и шумные горожане остались где-то далеко.

Януэль готовился к встрече с мэтрами Огня с того самого момента, когда им удалось выбраться из имперской крепости. Только чуду они были обязаны тем, что сейчас находились здесь, в нескольких сотнях аршинов от материнской лиги. Теперь им предстояло самое трудное: миновать последнюю преграду, прорваться через оцепление, отделявшее его от наставников. Одеяние монастырских сестер не могло облегчить им эту задачу по той простой причине, что Феникс никак не был связан с альмандинским монастырем и ни у кого из сестер не было ни малейшего повода входить в Башню. Иными словами, медузница была теперь совершенно бесполезна. Он решил снять ее, несмотря на протесты Шенды, которая отрицательно мотала головой. Он потянул медузницу, чтобы отлепить ее от головы. Послушное воле хозяина, существо вытащило острие, связывавшее его с сознанием фениксийца. Затем медленно отлепились и щупальца. В конце концов лицо юноши обнажилось, ему пришлось схватиться за стену, чтобы не упасть. Шатаясь, он дошел до фонтана и приник к нему, чтобы смыть с лица липкие следы щупалец. Какое-то время он беспомощно хватал ртом свежий воздух. Повернувшись к Шенде, он обнаружил, что она тоже сняла медузницу.

- Как ты себя чувствуешь? - прошептала она, с трудом шевеля губами.