Елена Горбачевская - Не имей сто рублей...

— Может быть, не с той стороны в туман заехали? — не унимался Саня.

— Может, — неуверенно пожал плечами Сережа. — Хотя и вряд ли. Совсем как-то нелогично.

— Ага, а проваливаться на сорок лет назад — ну просто воплощение железной логики! — возразила я. — Хотя, надо сказать, и мне кажется, что тут дело не в направлении движения через туман, а в чем-то другом. Только вот в чем?

— Слушай, Ежик! — подал голос ребенок. — А если тебе попросить помощи у Бартона?

— В смысле?

— В смысле того, чтобы разобраться, как действует эта «дырка»!

— Знаешь, в этом что-то есть, — поддержал его Сережа. — Заодно и факты получим, которые подтвердят наш рассказ.

На том и порешили. Оставалось только дождаться Бартона. И в это время снова полетели перед глазами разноцветные сполохи, а уши заполнил уже знакомый треск. Мы уже настроились на очередной документальный фильм по истории родного края, но перед глазами буквально мелькнула пара-другая картинок с изображениями красот природы, откуда-то из-за кадра донесся звериный рев, и тут же все пропало.

Пожалуй, даже «короткометражкой» такой фильм можно назвать с большой натяжкой! Все произошло так стремительно, что Сережа даже не успел засечь время. Но огромная симпатичная ворона, которая незадолго до «сеанса» уселась на сосновом суку прямо перед нами, все так же невозмутимо чистила свой огромный клюв.

— Интересно, — отметил Сережа. — Чем дальше, тем короче!

— Может быть, потому, что глубже? — в тон ему добавила я и подумала, какой бы простор для самых гнусных инсинуаций получил бы Черноиваненко, если бы подслушал этот наш разговор.

День тянулся так неимоверно долго, что к вечеру мы совершенно измаялись от скуки вынужденного безделья, а Петренко абсолютно извелся на своем посту. Дошло даже до курьеза.

Захотелось мне по нужде. У мужчин этот вопрос решался быстро и просто, поскольку было оборудовано отхожее место на несколько отверстий, условно огороженное псевдозабором из тоненьких деревьев с обсыпавшимися листиками. Но, будучи единственной женщиной на несколько километров в округе, я вряд ли могла воспользоваться подобными удобствами. Так что пришлось примитивно прятаться в кустиках.

Бедный Петренко, нервно любуясь окрестностями, вдруг обнаружил мое отсутствие! Разумеется, истинная причина оного могла прийти ему в голову разве что в последнюю очередь. Скорее всего он решил, что я, бросив семью, тайными тропами пробираюсь в стан врага, чтобы сообщить ему, то есть врагу, все мыслимые и немыслимые секреты и тайны. И, не долго затрудняя себя размышлениями, бдительный старшина тут же ринулся в погоню. Поскольку никуда убегать я не собиралась, то догнал он меня очень быстро. Я только успела развязать веревочку на своих спортивных брюках, даже спустить их не успела, когда он едва не сбил меня с ног.

Та гамма чувств и мыслей, которая отразилась в этот момент на его физиономии, была достойна кисти классиков живописи! Цветисто выругавшись, что, должно быть, заменяло извинения, он отошел на несколько метров и принялся внимательно изучать кору молодой березки. В общем, когда я вернулась на место, облегчение мы испытали оба.

Наконец по проселочной дороге пропылил «Виллис». Это вернулся Бартон. А с его приездом даже Петренко слегка успокоился, уже не подпрыгивал при каждом нашем движении.

40. Назвался клизмой — полезай в анус!

Вскоре после ужина мы были приглашены в штабную палатку.

Крепкий чай был разлит в огромные полулитровые солдатские кружки, от которых я успела отвыкнуть за то время, которое прошло с тех пор, как я была в стройотряде. Его, то есть чая, запах смешивался с ароматом трубочного табака Бартона и дымом моих сигарет.

— Нам очень нужна Ваша помощь, — неожиданно начал полковник. — Дело в том, что у нас творятся совершенно странные и непонятные вещи, и если вы сможете пролить на них свет, то спасете не одну жизнь.

Вот это да! А ведь это мы хотели просить его о помощи!

Между тем он продолжал:

— Война близится к своему завершению, и мы успешно гоним врага на запад, в его логово. Но вдруг обнаруживается, что на территории, занятой нашими войсками, происходит что-то совершенно необъяснимое. Почти открыто действует хорошо вооруженная механизированная группировка врага, которая по-видимому пытается прорваться к своим, но никак не может догнать линию фронта.

И с другой стороны, пропадает человек, который держал в своих руках всю нашу разведывательную сеть в Польше. Имея особо ценную информацию, объем которой не позволял передать ее по рации, он пошел навстречу линии фронта. Неделю назад от «Портного», это его позывной, была получена последняя радиограмма, в которой он назначал встречу именно в этом квадрате. Но с тех пор — как в воду канул! И если его перехватили немцы, последствия даже страшно себе представить. А с другой стороны, эта немецкая группировка, которая насчитывала несколько единиц бронетехники и два-три взвода живой силы, вдруг тоже словно сквозь землю провалилась! Мы рыщем по окрестным лесам уже неделю, осмотрели и обнюхали каждый кустик по несколько раз, но все без толку. Быть может, эти странные исчезновения как-то связаны с этой «дырой» во времени? Просто найти какое-то другое объяснение я уже не в состоянии. Поэтому не откажите в любезности, расскажите, пожалуйста, все, связанное с этой «дырой» и туманом максимально подробно!

Кажется, теперь понятно, чего так вызверились на нас сначала лейтенант Коновалов со своим Петренко, а вслед за ними и Черноиваненко!

Мы с радостью принялись выполнять его просьбу, поведали не только о собственных приключениях, включая последнюю «короткометражку», но и рассказали Легенду Черного озера и историю о пропавшем мужике тетки Антонины.

— Видите ли, мы с женой оба — физики, люди далекие от мистики и предрассудков, — закончил Сережа коллективный рассказ. — Но, к сожалению, реально объяснить происходящее мы не в силах. Ни саму природу этого явления, ни вызванные им эффекты типа коллективных галлюцинаций и смены образов. Кстати, если вдруг увидите, что мы в кого-нибудь превращаемся, не спешите открывать огонь! Это не на долго.

Бартон задумался, попыхивая трубкой.

А Сережа добавил:

— Я все-таки лейтенант запаса, какой никакой, а военный. И поэтому мне кажется, что стоило бы поставить вокруг этого дурацкого тумана пост круглосуточного наблюдения. В особенности если предположить, что не только разведчик, но и немцы тоже провалились в эту дыру и теоретически могут в любой момент вернуться и ударить с тыла.