Юрий Бурносов - Право хотеть

И другой отрывок: «Вы спрашиваете, смотрело ли оно на меня с похотью. Уверена, что нет. Вообще, я нахожусь в монастыре с самого детства, и не должна бы различать подобного, но я чувствую, когда меня возжелают, хотя матушка и говорит, что это грех. Те, кто наблюдали за мной, не хотели меня, они или оно просто смотрели. Пристально смотрели, вглядывались. Так можно смотреть увлекательный фильм или наблюдать за любопытным зверьком.

— Не считаете ли вы, сестра Анна, что ваши невидимые друзья оказали вам помощь во время приступа?

— Нет. Они ничего не сделали и не пытались сделать. Они просто смотрели.

— Не возникло ли у вас страха находиться в кольце невидимых и непонятных возможно внеземных существ?

— Нет. Я ну ощущала ни малейшего страха. Скорее, не могла поверить, что не вижу.

— Куда же делся кожаный диван, после того, как вы с него встали?

— Я не знаю, после того, как из зеркала на меня глянуло это, я вышла из кабинета, и наткнулась в коридоре на сестру-кастеляншу, которая выговорила мне за то, что я простоволоса. Мы вернулись вместе в кабинет добрейшей матушки, но никакого дивана там уже не было, и зеркало… когда я убегала из комнаты, вряд ли я успела закрыть ставенки на зеркале. Но теперь, они были аккуратно заперты.

— Спали ли вы когда-нибудь на кожаной мебели? А если нет, то откуда вам знать, что вы правильно оценили обивку дивана на ощупь?

— Кожаный диван стоял в школе при монастыре, в которой я училась. Несколько раз меня подвергали наказанию розгами на этом самом диване. Я хорошо помню его запах и гладкость поверхности, помню следы от ногтей и царапины… Но диван, на котором я оказалась в кабинете настоятельницы, был новым и гладким. Это был замечательный — наверное, дорогой диван.

— Не возникло ли у вас печальных воспоминаний связанных с вашим детством в связи с этим диваном?

— Нет, мне было все равно, на чем лежать, если бы топчан в комнате был завален бумагами, как это случалось нередко, я легла бы прямо на пол».

Вот, собственно единственное, как мне видится вполне правдоподобное описание представителей мира-паразита, если таковые конечно существуют.

Что же получил от сестры Анны этот мир? Возможно, новый опыт общения с человеком отягощенным болезнью и вызванным ею страданием? Помните, как она описала внимательно смотрящую на нее пустоту? Можно предположить, что Анна, как раз потому и была удостоена посещением представителей иной, пока еще неизвестной нам цивилизации, так как была больна, возможно, находилась между жизнью и смертью и нуждалась в помощи. То, что ей не было оказано помощи, тоже не говорит о злом нраве пришельцев, не исключено, что они понятия не имеют, как именно следует лечить людей нашего вида. Для сравнения представьте, что перед вами лежит истекающий прозрачной плазмой инопланетянин не относящийся к гуманоидной расе. Лечить которого нашими медикаментами, быть может, равносильно убить.

Впрочем, слова Анны невозможно проверить. Хотя, на сегодняшний день я уже встречал немало распространившихся в прессе мнений, о, якобы, разгулявшейся фантазии ленивой и строптивой монахини, не желающей подчиняться строгому монастырскому уставу. На сегодняшний день все эти суждения не подкреплены ровным счетом никакими доказательствами, а следовательно, не могут в полной мере опровергать историю Анны.

Доктор Христофор Коул отложил листки, с сомнением посматривая на экран недавно приобретенного ноутбука. Он не любил компьютеры, но для статьи были необходимы не только материалы, почерпнутые из бумажной прессы и скопированные из отчетов международного сообщества по изучению феномена «Мир-паразит», или в библиотеке научного института им. Г. Л. Тори. Быстрее всего информация проходила через Интернет, а значит, следовало мониторить, а для этого… — Коул вздохнул и уставился на дверь перед собой. Прекрасные способности медиумата помогли ему распознать проплывающие как раз в этот момент подходящие завихрения пространства, и выбрать идеальный удобный во всех отношениях город. На этот раз он не мог рисковать, устанавливая комнату-двойник в более приятной ему деревенской местности, где компьютеров, тем более Интернета могло попросту не оказаться. Перед его мысленным взором возникли белокаменные стены, крыши домов, покрытые уродливыми антеннами, завертелись разноцветные информационные поля.

Приехали. Коул, нащупал подходящий дом, тихий, с минимальным количеством досужего люда. Респектабельный такой, красивый дом… впрочем, дом как раз и не подошел, в виду внезапных погрешностей связанных непосредственно с сетью.

Коул вздохнул и свернул в сторону ближайшего неказистого здания, которым оказался торговый колледж, он бегло проглядел коридоры, и приметив пустой в это вечернее время класс информатики, соорудил рядом свой собственный, почти такой же, как и реальный. Коул не особенно задумывался над деталями, ему было нужно место насыщенное Интернетом, там, где он мог спокойно присосаться к какой-нибудь беспроводной сети, и скачать все что ему могло понадобиться. Странный мир, который в последнее время был дан в разработку и старательно изучался, не требовал от искателей никаких паролей или денежных вложений. Вероятность, что кто-то — пусть уборщица, не сдавший экзамен ученик, решивший разложить пасьянс сторож, вдруг зайдет в фальшивый класс, была ничтожно мала. Поэтому Коул не сильно задумывался о правильности расположения растений на окнах, идеально точном цвете стен и парт… Его работа тянула на вполне достойный диссер, основанный на распространенном мнении людей о его мире, как о ненаселенном пространстве, имеющем в своей структуре начатки разума. Христофор Коул прекрасно отдавал себе отчет, что выбранная им тема на самом деле лежит на поверхности, и в любой момент… поэтому он должен был торопиться, опасаясь, как бы кто-то более молодой и активный не раскрыл раньше него тему.

Коул уселся на заднюю парту, подальше от глаз, сотворил защитный кокон, много раз выручавший его от нежелательного внимания чужих, и принялся за дело.

Сон разума

Сергей Слюсаренко

Зима опять случилась сырая и противная. И особенно уныло она выглядит из окна поезда. За те шесть часов, которые мне нужно высидеть в купе, одно и то же — грязь на окнах и сумрак за окном. Хорошо, что народу в вагоне мало, и в моем купе всего двое — я и попутчик, сразу же уткнувшийся в книгу. Никто не мешает просто сидеть и, прикрыв глаза, ни о чем не думать, слушать музыку из плеера. Спокойствие.

— Вы спите?

— Нет, просто музыку слушаю, — ответил я машинально.