Мария Симонова - Профессия - смертник

За спиной послышался шорох - в щель заглядывал кузнечик. У Степана еще по дороге закралось подозрение, что тот может завести его в места, далекие от "центра" - в какую-нибудь ловушку. Насчет ловушки он действительно не ошибся, но все-таки был уверен, что перед ним именно "центр": кто мог предвидеть, что после роботов и прочих убойных бригад его, к тому времени покойника, придется еще куда-то вести? Опытный диверсант и сам по идее должен был знать, где на объекте расположен "центр". А уж "центр" - он всегда под охраной: где ж им еще кучковаться, как не в его преддверии?

Выходит, вот он и дошел до заветной двери. А она, как водится у них, у заветных - заперта. Что дальше? "Используем-ка мы лазерник", - подумал Степан, проходя для удобства на середину помещения. Но не успел он поднять ствол, как его сжало со всех сторон, а оружие оказалось притиснутым к животу и оттого совершенно бесполезным.

Не вся, однако, аппаратурка-то прогорела при взрыве - ой, не вся!

Вот и случилось то, чего он больше всего опасался с тех пор, как удрал из-под их "колпака" - его схватили. А точнее - схватило. И держит. И может продержать так сколь угодно долго, потому что против насильственных действий такого плана - не калечащих, лишь обездвиживающих - его "зверь" ничего не имел.

Надо было срочно что-то предпринимать, пока его не вышвырнули со станции кто знает, быть может, пронаблюдав за его "битвой" с роботами и кузнечиками, они уже о чем-то догадались. Но что можно сделать, когда все тело сковано? Правильно - в такой ситуации можно говорить, то есть воздействовать словом. К счастью, рот ему законопатить не позаботились. Правда, существовала вероятность, что никто его не услышит, кроме запертой двери и проводившего его сюда кузнеца, но тогда он все равно ничего не терял.

- Откройте дверь! - заорал Степан в слабой надежде на то, что звук проникнет в запертое помещение благодаря своей силе, безо всяких переговорных устройств. - Хватит прятаться, трусливые насекомые! Я довольно погонялся за вами, а теперь хочу посмотреть в ваши подлые рожи! - он намеренно сыпал оскорблениями в надежде, что если его слышат, то не удержатся от ответа. Его ожидания оказались оправданны: он был услышан, и ему ответили.

- Ты - бешеный гравк, - раздался над ним все тот же спокойный вибрирующий голос. - Мы поняли, в чем секрет твоего успеха.

Сердце у Степана упало. "Ну все, пропал! Догадались!.." - подумал он, но все же следующий его вопрос прозвучал с насмешливой издевкой:

- Да? И в чем же, интересно знать?

- Дело не только в приборе, которым ты воздействуешь на аппаратуру. Повторяю: ты - бешеный гравк. Таким, как правило, сопутствует удача. ("Дуракам везет", - упростил для себя сию мудрую мысль Степан.) - Но берегись! Всякой удаче когда-нибудь наступает предел, если не суметь вовремя остановиться.

- Уж не вы ли, кроличьи хвосты, рассчитываете меня остановить? - вряд ли они были в курсе, что на Земле существует такой зверек, считающийся эталоном трусости, но уже сами по себе "хвосты", чьи бы они ни были, являлись порядочным оскорблением.

- Мы тебя уже остановили.

- Ха! Связать по рукам и ногам еще не значит остановить!

- Пока только в пространстве, - терпеливо пояснил голос. - А если ты не будешь послушным, то мы остановим тебя и во времени.

При этих словах над дверью отошли две квадратные пластины, из образовавшихся отверстий выдвинулись узкие дула и уставились на пленника. "Ага, вот это уже ближе к телу!" - обрадовался про себя Степан. Однако теперь, когда он был схвачен, его почему-то медлили убивать.

- В каком это смысле послушным? - спросил он.

- Мы сейчас тебя отпустим, ты положишь резак и, не делая резких движений, выйдешь отсюда. А потом отправишься обратно к своим хозяевам псифам и скажешь им...

- Псифы мне не хозяева! - крикнул Степан, понявший главное: это поле стационарно, оно способно только держать на месте, и нечего бояться, что его выпрут таким макаром к самому шлюзу. - Вы только и можете, что оскорблять, прячась за дверью! Но я до вас все равно доберусь! Уберите это поле, трусы, и я отключу своим прибором ваши пушки, взломаю дверь и поговорю с вами лицом к лицу!

- Спасибо, что предупредил о своих намерениях, - медленно произнес голос и, помолчав, сказал презрительно: - Бешеный гравк. Глупец.

Через пару секунд в наведенных на него орудиях что-то щелкнуло, затем последовали вспышки, но не выстрелов - просто что-то там замкнуло и перегорало. И вместе с тем в тихом, мерном гуле работающей аппаратуры - непрерывном и в обычном состоянии неслышимом - возник ощутимый сбой: звук как будто запнулся, кахыкнул несколько раз, натужился и, обессилев, сошел на нет.

В тот же момент разжались тиски, сжимавшие Степана, - словно незримый великан, поймавший его в ладонь, испустил дух со скорбным стоном. И дверь великанского замка, запечатанная могучими заклинаниями, ослабла и приотворилась. Степану даже не пришлось использовать резак - они сами запороли себе аппаратуру, сделав все-таки последний шаг: решившись убить его. А в результате - вход в центр управления был перед ним открыт!

Перед тем, как войти туда, Степан быстро огляделся: тот, кого он искал, так и торчал у дверей в "предбанник", наблюдая за происходящим выпуклыми немигающими глазами.

- А ну иди сюда! Пойдешь вперед! - велел ему Степан. Нельзя было оставлять в тылу заведомого врага: мало ли что он предпримет, оставшись здесь в одиночестве - еще, чего доброго, подмогу приведет.

Резак по-прежнему был при Степане - подтолкнув кузнечика, Степан ступил вслед за ним в двери центра, считавшегося для него неприступным, каковое заявление было им только что блистательно опровергнуто.

Центр управления станцией представлял собой небольшой аккуратный зальчик, куда, очевидно, стекалась информация со множества расположенных кругом операторских. Посреди помещения за полукруглым пультом сидели двое и в панике давили на все кнопки.

- Руки вверх! - произнес Степан. Сказано это было куда менее твердым голосом, чем требовалось в подобных обстоятельствах: дело в том, что он просто не сразу поверил своим глазам. Он преодолел слишком много препятствий, чтобы, дойдя наконец до цели, встретить здесь такое.

Перед ним были псифы. Устрашенные самоличным явлением того, кого они считали международным террористом, наверняка в совершенстве знающим, как обращаться с резаком, они подняли вверх свои мохнатые лапы.

- Встать! - голос Степана окреп. - Отойти к стене!

Они молча повиновались. Подтолкнув туда же кузнечика (никто, кстати, не говорил, что это моз-жорг), Степан бегло осмотрел пульт и из увиденного понял две вещи - во-первых, что заложники пока еще целы, а не плавают в вакууме, как он опасался. И, во-вторых, что трансверсию эти "мозжорги" не подключили, стало быть, удирать никуда не собирались. Наверное, так до конца и не верили, что придется. Теперь код трансверсии надлежало набрать ему - чтобы через восемь минут сюда мог телепортироваться десант. Однако Степан не стал пока ничего нажимать, лишь опустился в кресло, развернув его к арестованным: для начала ему предстояло тут самому кое в чем разобраться.