Джеймс Хоган - Сибирский эндшпиль

Ну, по крайней мере Ко заговорил. Мак-Кейн решил продолжать.

- А что движет такими, как Нолан?

- Страх свободы.

- Это звучит непривычно.

- Нет, если ты задумаешься над этим. На своем пути человечество развивается на пути к индивидуализму. Слияние западной философии индивидуальной свободы, связанных с этим экономических принципов, и собственной культуры - пожалуй, величайшая вещь, когда-либо происшедшая в Азии. Это та сила, которая создает двадцать первый век.

- Старая добрая американская система.

- Да. Но никто не говорил, что она должна навсегда остаться в Америке. В любом случае, родилась она в Европе.

- О'кей.

Ко продолжал:

- Иногда социальные изменения происходят слишком быстро, чтобы люди успевали к ним приспособиться. Когда это случается, люди чувствуют себя в опасности, им начинают угрожать силы, которых они не понимают и не могут с ними справиться. Поэтому они пытаются избежать их, повернув часы назад. Ранние общественные системы, феодальные системы подавляли индивидуальность, но взамен они предлагали безопасность и стабильность. Ты знаешь, кто ты, откуда ты, и что от тебя ждут. Как в семье, где авторитет семьи ограничивает, но и защищает.

- Но дети вырастают.

- Да, и люди тоже должны расти. Но когда перемены слишком быстры, и оставляют их в изоляции, люди поворачиваются к авторитаризму в поисках уверенности и безопасности, которые они потеряли. Начиная с подъема реформистских религий Лютера и Кальвина, когда разрушался европейский феодализм. Средние классы сбивались вместе, чтобы отдаться под власть всемогущего Бога, мощь которого защитит их.

- И то же случилось с Германией и нацистами, - заметил Мак-Кейн, махая граблями.

- Точно. Они были не готовы стать страной либеральной демократии, которую союзники попытались сделать из них в 1918. Они искали такую власть, к которой привыкли, сильного лидера, который возьмет на себя ответственность и будет принимать решения, - Ко пожал плечами. - Они нашли такого.

Он оторвал руку от грабель и широким жестом показал на всю колонию вокруг.

- То же самое относится и к этому советскому политическому монстру. Прогрессивная? Да-да! Ничего подобного. Это последний реликт вымирающего общества.

- Похоже, вы со Скэнлоном много говорили об этом.

- А разве ирландцы не любят пофилософствовать о жизни, "которая значит все"? - ответил Ко.

Мак-Кейн разогнулся и вынул из кармана штанов платок, чтобы вытереть пот со лба.

- Кстати о Скэнлоне, - напомнил он. Четыре дня назад он сказал мне...

Ко оборвал его жестом руки.

- Не трать время на долгое вступление, - он кивнул головой в сторону грузовичка в сотне ярдов у них за спиной. Там лежала их одежда, инструменты, пакеты с завтраком. Когда будешь брать свою куртку, посмотри во внутреннем кармане. Там ты найдешь кое-что, что поможет ответить на многие вопросы. Смотри на это, как на жест доброй воли со стороны комитета побега. Они считают, что у вас может быть общие области сотрудничества. И у меня сложилось впечатление, что так же думаешь и ты.

- Значит, он все-таки существует?

- Конечно.

- Но как?...

Ко улыбнулся и покачал головой.

- Никогда не задумывайся, откуда я знаю то, что знаю. Давайте лучше скажем, мистер Эрншоу, что мы оба что-то да понимаем в разведке.

28

Когда на педаль газа жмут сильнее, машина едет быстрее. В пределах нормальной работы мотора его мощность плавно меняется вместе с нажатием педали. Математическое отношение, связывающее эти два фактора, называется "линейной функцией". А вот когда плавно нажимают на курок пистолета, то это, без сомнения, нелинейная функция; не происходит ничего, пока курок не доходит до предела, а потом даже самое малейшее увеличение давления приводит к резкому и выразительному изменению системы - пистолет стреляет.

Большинство математических представлений природы имеют форму линейных функций. Реальные процессы, которые они моделируют, однако, продолжаясь долгое время, приводят к разрывам функции. Тогда эти модели становятся всего лишь приблизительными расчетами, достаточно точными к действительности, хотя и в очень ограниченных пределах. Но твердое тело может расплавиться, жидкость - вскипеть, звезда может превратиться в черную дыру, а обезьяна - в человека. Происходит резкий сдвиг фазы, после которого старые принципы и законы сменяются новыми, и все предыдущие ограничения уже ничего не значат. Вот такие точки сдвига и есть самые интересные места в мире: переход через них называется Эволюцией.

Пола получила первое представление о том, какие невероятные сложности могут возникнуть в нелинейных системах, когда изучала в колледже теорию комплексных чисел. Комплексное число состоит из двух независимых частей, как широта и долгота в координатах точки на карте. И, как точки на карте, множество комплексных чисел может быть представлено бесконечным числом точек на плоскости - в отличие от обычных чисел, которые могут быть представлены точками на бесконечной прямой. И так как на бесконечной плоскости может существовать бесконечное количество точек, как бы близко они не лежали, точно так же и между двумя числами на плоскости комплексных чисел может лежать бесконечное количество чисел. И тогда, если провести на такой плоскости прямую, то значение чисел, через которые она будет проходить, будет плавно меняться вместе с положением на прямой: бесконечно малое перемещение по прямой приведет к бесконечно малому изменению величины числа. Резких скачков нет.

Но особенно потрясла Полу функция, которая называлась "множество Мандельброта". Эту функцию называли самым сложным объектом, известным математикам, хотя метод ее создания удивительно прост. На комплексной плоскости берется точка, и число, соответствующее ей, служит вводом для простой функции. После этого функция рассчитывается, и в зависимости от границ, в которые попадает результат, соответствующей точке на плоскости присваивается определенный цвет. Повторяя процедуру для остальных точек, генерируют карту с результатами изменения значении функции на множестве равномерно изменяющихся чисел. Результатом, как можно было бы предположить, была не смесь бесформенных комков и пятен, а организованная структура! Возникали совершенно неожиданные разрывы и нестабильности, малейшее изменение чисел на входе давало результат, стремящийся к бесконечности, однако сохранялась удивительная последовательность сложных и причудливых форм, спиралей, снежинок, волокон, бесконечное разнообразие изменявшееся с каждым новым уровнем разрешения.

Задумавшись над тем, как с помощью простого математического соотношения из обычного множества равномерно изменяющихся чисел создается такое неисчерпаемое разнообразие форм и структур, Пола неожиданно связала это с происхождением форм и структур в окружающем нас мире. Водовороты и снежинки, паутина и кристаллы, возникавшие на экране компьютера, настойчиво напоминали о формах, существующих в природе. И разве вся наша Вселенная не результат работы "физических" микропроцессоров, так же обрабатывающих переменные градиенты электрических и магнитных полей, химических концентраций, давления, температуры, скоростей и плотности молекулярных полей, и направляющих растущие эмбрионы галактик сквозь ухабы пространства-времени? Тогда Пола в первый раз ощутила истинное восхищение миром физических наук, из которого родилось и желание понять его как можно глубже.