Александр Сиваков - Настя

Перебрав несколько сотен книг, я остановилась на "Введении в теорию современного правового государства". Это название показалось мне наиболее соответствующим теме первого вопроса. Книга оказалась изрядно зачитанной. Я прихватила ещё несколько книг из этой же ячейки, потом прошла к длинному столу в конце зала.

С одной стороны от меня оказалась симпатичная светловолосая девочка, как и всем здесь, включая меня, ей было не больше восьми. Она окинула меня быстрым взглядом, тряхнув высоким "хвостиком", и снова склонилась над своими записями. С другой стороны – двое мальчишек, которые не обратили на меня ровно никакого внимания. Пыхтя от усердия, они увлечённо вычерчивали какую-то суперсложную схему.

Я даже забыла, что хотела поговорить с Сашей и открыла первую страницу.

Странное ощущение, к которому я уже начала привыкать. Очередная серия длинного сериала под названием "Прощание с прошлой жизнью". И называется она, наверное, "Начало учёбы". Первая книга, которую я читаю. Первый абзац. Первая мысль, которую мне нужно вложить в свою голову в качестве студентки.

"Право служило и служит тому, чтобы упорядочить сосуществование людей в обществе путем разработки разрешающих и запрещающих нормативов. Понимание правовых проблем отдельной личности в значительной мере облегчается, если понятны взаимосвязи, определяющие их. Существование современного правового государства не мыслится без размежевания функций законотворчества, государственного управления и юрисдикции. Законодательство регламентируется конституционным правом, а управление государством – административным правом, а также разъясняющими его процессуально-правовыми предписаниями…"

Что-то в прочитанном показалось мне знакомым. Я перечитала ещё раз, и вдруг меня словно громом огорошило: это были те самые слова, которые говорил странный нечеловеческий голос за каменной стеной в конце лестницы!!

Так страшно мне никогда не было никогда в жизни. Каким образом обладатель этого голоса смог узнать, что именно я буду читать через несколько минут? Зачем он это говорил? И, главное, как он узнал, что я это услышу?

У меня так сильно затряслись руки, что это было заметно даже в виртуале. Не представляю, какую глупость я могла бы совершить, если бы именно в эту минуту не появилась Саша. Тряхнув многочисленными косичками, она невозмутимо уселась рядом со мной, достала из сумочки кипу брошюрок и принялась раскладывать их по столу в известном только ей порядке.

ГЛАВА 26

Краем глаза Саша, наверное, увидела выражение моего лица, бросила на меня быстрый обеспокоенный взгляд.

– У тебя такой вид, словно ты привидение увидела, – прошептала она.

Её неторопливые точные движения, которыми она перекладывала с места на место свои бумаги, позволили мне немного прийти в себя.

– Что-то вроде того, – пролепетала я.

– Тише, – Саша по-прежнему избегала смотреть в мою сторону.

Я снова принялась за чтение и опять наткнулась на злополучный абзац про то, что законодательство регламентируется правовыми нормами. Теперь я более чем уверена, что этот факт запомню на всю оставшуюся жизнь.

Чернокожая рука с длинными тонкими пальцами положила мне на страницу лист бумаги, на котором от руки было что-то написано. Я вздрогнула, удивлённо взглянула на Сашу, та делала вид, что она тут не при чём.

"НЕ СИНУС ПОКАЗЫВАЙ КОСИНУС ЧТО ТАНГЕНС ТЫ КОТАНГЕНС МЕНЯ ЛОГАРИФМ ЗНАЕШЬ ФОРМУЛА"

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что читать нужно через слово. Только вот что это за шпионские страсти?

С как можно более невозмутимым видом я положила записку в карман, показывая, что всё поняла.

Я листала свою книгу, привычно поглощая строчку за строчкой, автоматически запоминала прочитанное, но основная часть сознания была направлена на ожидание того, что сделает моя соседка по столу.

Мальчики, вычерчивающие схему, куда-то ушли, на его место уселся тот китаец, с которым я сюда пришла. На меня он не обратил ровно никакого внимания. Я решила отплатить ему тем же. Не хочет он со мной общаться – не надо. Сама я ему навязываться не буду.

Следующую записку Саша передала мне минут через десять. Как и в прошлой, нужные слова в неё перемежались со всякими математическими терминами. Смысл записки заключался в следующем: я должна была выйти в общий зал и ждать Сашу около лестницы на второй этаж.

Удивляясь сама себе (влезать во всякие авантюры – это было совсем не в моём характере), я встала со своего места, тоскливо взглянула на книги, которые намеривалась просмотреть. Теперь их нужно расставлять туда, откуда они были взяты. Если бы я только знала, столько бы не набирала!

Сверяясь со сложными буквенно-цифровыми обозначениями, мне удалось разместить все книги, не знаю уж, насколько правильно я это сделала…

Я вышла за дверь библиотеки, встала на четвереньки и, стыдно признаться, в такой вот более чем позорной позе преодолела расстояние до двери в большой мир, почти не ошибшись в направлении. Несколько раз в воздухе свистело что-то, напоминающее лопасти пропеллера, я падала и вжималась в пол. Всё обошлось.

– Ты чего тут делаешь? – Подозрительно осведомился проходящий мимо мальчишка, когда я добралась до места, указанного Сашей и остановилась, поджидая её.

– Просто стою. А что, нельзя?

– Нельзя. Проходи, не задерживайся.

Я сделала несколько шагов в сторону. Он удовлетворился этим и ушёл. Я возвратилась на прежнее место. Тут же появилась Саша, воровато оглянулась по сторонам, привычным движением приложила палец к губам, поманила меня за собой. Мы поднялись на второй этаж и очутились в длинном коридоре. Одна стена была пуста, с другой стороны тянулся длинный ряд одинаковых металлических дверей.

– Здесь почти никто не бывает, – сказала Саша. – Это закрытые фонды.

– А как сюда можно попасть?

– Только с персонального разрешения Красной Шапочки.

– У меня его нету! – Испугалась я.

– А мы сюда и не собираемся заходить. Нам дальше.

В конце коридора, в торце, оказалась ещё одна дверь, деревянная, самая обычная (если такое понятие можно применить к виртуальным предметам), за которой обнаружилось крохотное помещение. Как только мы вошли, включился свет.

Уборочные механизмы, стоящие вдоль стены при нашем появлении зажужжали, кое-кто даже тронулся с места, но потом всё быстро успокоилось.

Саша пропустила меня вперёд, потом вошла сама, плотно закрыла за собой дверь, привалилась к ней спиной.

– Всё! – Широко улыбаясь сказала она. – Здесь можно говорить всё, что думаешь. Тут прослушки не работают.

Я подняла брови.

– Не веришь? – Она задорно хмыкнула. – Красная Шапочка – уродка, каких ещё свет не видел. – После этих слов помолчала минуту. – Вот видишь, – сказала она. – И ничего не происходит. Это – дежурная фраза для проверки. Если бы я сказала это в коридоре, очки с меня слетели тут же. Значит, говоришь, ты с первого курса?