Андрей Ливадный - Колония

«Происходящие события становились всё более интересными… — Губы Дейвида слегка дрогнули, но Мошер быстро справился с секундным замешательством. — Неужели это и вправду ОН?!»

Сканер безуспешно пытался разрешить вставшую перед ним дилемму: чуткие анализаторы уже сняли образец ДНК с кованого металла калитки, которой только что воспользовался Дитрих Фридман. В глубинах стереоэкрана сканирующей системы теперь вращались две спиралевидные молекулы ДНК. Та, что справа, была извлечена из архивного банка данных и принадлежала покойному Майлеру фон Брауну, вторая, только что полученная от датчиков и расшифрованная программой идентификации личности, была снята с поверхности металла после прикосновения руки управляющего.

Различия, которые сумела определить кибернетическая система, были локальными и незначительными — именно так изменилась ДНК самого Дейвида после процедуры генетического омоложения.

Мошер коснулся сенсора внутренней связи и произнёс:

— Проводите господина Фридмана ко мне.

Минуту спустя, когда открылась дверь, он встал с кресла и, дождавшись, пока выйдет дисциплинированный охранник, протянул свою сухопарую ладонь колониальному управляющему.

— Ну, здравствуй, Майлер, — произнёс он, чувствуя, что ещё немного — и голос всё же дрогнет, выдавая волнение.

Знакомая усмешка скользнула по губам Фридмана.

— Всё так же стойко держишь удары, Дейв? — Он пожал протянутую руку и добавил: — Мне очень хотелось повидать тебя, но сам понимаешь — инкогнито. Твои сканеры слишком хороши для преждевременных визитов.

Они сели в глубокие кресла друг напротив друга, и Мошер, наливая кофе во вторую чашку, спросил:

— Ну, какие потрясения ты привёз в наш тихий, уютный мирок?

Майлер прищурился, с удовольствием узнавая в сидящем напротив человеке того самого Дейвида Мошера, который долгое время был его правой рукой в управлении огромной империей «Фон Брауна».

— Ты знаешь, я не играю по мелочам, Дейв. Сегодня последний день, когда в колонии существуют условные границы и сектора освоения. Завтра здесь всё будет принадлежать корпорации, и мне, как в старые времена, нужна твоя помощь.

Рука Мошера всё же чуть дрогнула, и часть кофе выплеснулась на стол.

— Ты решил объявить войну азиатам?

— Зачем? Они сами уничтожат себя, а заодно и русских. Нам, как всегда, достаётся роль жертвы, а чуть позже силы корпорации предстанут перед мировым сообществом в качестве мужественных борцов за очищение Марса от той инопланетной дряни, которую воззвали из тьмы веков жадные азиаты. Обещаю, апокалипсис будет красив, я даже сказал бы — утончён.

Мошер несколько секунд пристально смотрел на Майлера, а затем спросил без тени эмоций в бесцветном голосе:

— Послушай, а твою премьеру нельзя отложить?

— Нет. — Майлер посмотрел на дорогой хронометр, вшитый в манжет рубашки. — Уже началось. Сейчас наш давний друг Ляо ощущает, как к его заднице подносят очень горячую сковородку. Скоро зашипит, — от души хохотнул он и тут же добавил, перейдя на абсолютно серьёзный тон: — Дейв, ты, видно, забыл, что я никогда и ничего не делаю без причины. Азиаты готовились к захвату колонии, для этого им оставалось лишь преодолеть санкции международного сообщества относительно частного космического флота. Данный вопрос уже предрешён, причём в положительную сторону, поэтому у тебя есть небогатый выбор: поддержать меня или спустя годик уступить свой уютный особняк какому-нибудь косоглазому.

Дилемма, обрисованная Майлером, Мошеру не понравилась.

Он принадлежал к редкому числу людей, похожих на фон Брауна, просто спокойная жизнь в колонии несколько расслабила его за истёкшие десять лет.

— Какой помощи ты ждёшь от меня? — напрямую спросил он.

— Мне необходим голос твоих акций. Я уже отправил на Землю сообщение о своём «чудесном» возвращении в строй. Там всё готово, юристы ждут лишь поступления сигнала отсюда.

— Нужно принять срочное непопулярное решение? — интуитивно предположил Мошер.

— Последнее решение совета директоров «Фон Брауна», — уточнил Майлер. — Завтра акции корпорации на Земле уже не будут стоить ничего, можешь мне поверить. В обмен на это мы получим Марс со всеми терраформированными территориями, производственными мощностями и аграрными комплексами. Весь план продуман до мелочей, но существует один нюанс — для его успешной финализации мне необходимо, чтобы «Орион» покинул зону высоких орбит и в полной боевой готовности повис над нашими головами. Такое решение о передислокации крейсера в запретную зону может принять только совет директоров корпорации большинством голосов.

Мошер задумался.

В глубине души он был потрясён, но давняя практика управления огромной корпорацией научила его многому, в том числе и самоконтролю. Сейчас, исподволь глядя на Майлера, он пытался понять, насколько сильно изменился тот за минувшее десятилетие. Дейвида не интересовала внешность сидящего напротив человека, исключительно важным был иной аспект: насколько адекватен разум помолодевшего фон Брауна, не находился ли он в стадии старческого маразма, перед тем как отдать себя в руки биогенетикам?

— Я хочу знать все детали разработанного тобой плана, прежде чем приму своё решение, Майлер.

Фон Браун кивнул:

— Это справедливо. Хотя я буду вынужден излагать кратко, дорога каждая минута.

Мошер откинулся в кресле.

Казалось, само время откручивается вспять, и они снова на Земле, в небоскрёбе корпорации. Даже голос фон Брауна звучал как тогда, в памятную ночь принятия решений по острой марсианской проблеме…

— Знаешь, в последние дни перед своей мнимой кончиной я пребывал в скверном расположении духа. Была мысль плюнуть на всё и пойти по твоим стопам, Дейв. Вся жизнь — борьба, а что в итоге? Подкравшаяся старость и острое понимание, что корпорация, которой посвятил всего себя, попросту рухнет, когда я уйду.

— И ты решил напоследок хлопнуть дверью?

Майлер поморщился:

— Можешь называть это как угодно, но я смотрел на вещи с иной точки зрения. Последние сообщения из колонии явно указывали на то, что клан Ляо вскоре начнёт действовать. Да, мы раскусили их ход с андроидами, обезопасили себя от внутренней угрозы, но этого мало. Я смотрел на карту Марса и думал: почему мы спокойно ждём, когда они нанесут удар? Что мешает объединить колонию, очистить её от скверны, придать планете статус независимости? Это не хлопок дверью, Дейв, а смысл жизни, достойный повод для того, чтобы помолодеть. Корпоративные земли не худший образчик терраформирования, и, в конце концов, если рядом существует зловонная яма, постоянный источник потенциальной угрозы и мелких повседневных неприятностей, почему мы должны молча и терпеливо взирать на это?