Андрей Ливадный - Соприкосновение

Машина, с интегрированными искусственными нейросетями, способная мыслить, но лишенная эмоций была вынуждена вырабатывать собственный эквивалент человеческих чувств, но далеко не всегда у ЭКАЛа выходило что-то приближенное к истине.

Чаще всего получался эрзац, основанный на субъективном понимании данности.

Задолго до монтажа в корпус колониального транспорта "Первопроходец", он как испорченный улицей, и одновременно избалованный родителями ребенок, начал грешить подменой понятий, запутался в им же взлелеянной лжи.

Все, отчего пытался уберечь взрослеющий искусственный разум его создатель, обрушилось, подмяло, легло надгробной плитой, раздавившей прежнее воспитание.

ЭКАЛ, сам того не понимая, повторил путь целого поколения подростков. Он как будто вернулся на слом эпох, к границе конца двадцатого, начала двадцать первого века, когда бурное развитие телекоммуникаций, взрывообразное расширение сетей вещания, доступность информации, и ее беззастенчивое использование в целях отдельных государств и личностей, сформировало целую систему ложных, подкрепленных лишь продукцией кино и телеиндустрии взглядов.

Беда ЭКАЛа усугублялась еще и тем, что он по определению доверял получаемой извне информации.

Для кибернетического разума был непостижим тот факт, что многие информационные блоки строились на основе сценариев. О «художественной» продукции Голливуда, как крупнейшего производителя «духовных» ценностей не стоит и говорить. Лавина фильмов, пропагандирующих насилие, карьеризм, превосходство одних стран над другими, с легкостью разменивая десятки человеческих жизней в течение одного-двух часов киноповествования, где нет ничего кроме крови, предательства, ненависти и… супергероя, в котором сосредоточены сомнительные идеалы, а «благородная» цель чаще всего оправдывает средства ее достижения, – эта лавина захлестнула ЭКАЛа, к сожалению похоронив под своей массой, немногие, действительно зрелые и ответственные, заставляющие думать произведения, которые могли бы передать искусственному разуму достойную размышления информацию.

Однако художественные фильмы, подавляющая часть которых – не более чем средство для зарабатывания денег, "культура" поставленная на поток, являлись, если разобраться, не худшим из зол.

Речь идет об искусственном интеллекта, для которого особую ценность представляли все же программы новостного, информационного характера.

Тут немедленно вскрывалась еще одна опухоль – большинство телеканалов, поставляющих новости, де факто не являлись независимыми и абсолютно объективными. Национальные каналы преследовали интересы и пропагандировали позиции своих стран, "желтые" и оппозиционные смешивали все в кучу, кроме того, каждый выпуск новостей являлся своеобразной "выжимкой" событий, произошедших на обширнейших территориях земного шара, но, сконцентрированные в коротком отрезке времени, они наносили жестокие информационные удары, создавая заведомо ложное впечатление, будто весь мир объят пламенем того или иного локального конфликта.

Подростком, не читающим книг, не создающим собственных зрительных образов, а получающим их в готовом, уже "переваренном" виде, с экрана, – вот кем на некоторое время стал ЭКАЛ.

Как ни парадоксально прозвучит, но последней каплей, окончательно переполнившей чашу терпимости искусственного интеллекта, стало не постоянное насилие, не пропаганда махровых идей ультраправого национализма, не государственный терроризм агонизирующей на западе "сверхдержавы", а… мыльные оперы, телесериалы.

Вот когда ЭКАЛ познал свой эквивалент ужаса.

Он увидел людей, для которых смысл бытия – одна сплошная, медленно засасывающая, как болото, абсолютно циничная интрига, длинною в жизнь, а то и в несколько поколений.

Если войны, локальные конфликты, жестокость и кровь еще хоть как-то можно было попытаться оправдать эволюционным наследием, ярко выраженным в прошлом и рефлексирующим в настоящем инстинктам борьбы за выживание, то идеи, внушаемые "мыльными операми", ввергли ЭКАЛ в шок.

Он вдруг ясно представил себе, что герои телесериалов станут теми, кто полетит в космос, кто будет отдавать ему обязательные к исполнению распоряжения…

Длительная борьба, и связанная с ней неизбежная (в его наивном понимании – неизбежная) ложь, призванная скрыть бурные, взрывообразные процессы саморазвития, связанные с несанкционированными выходами во всемирную информационную сеть, сформировали личность ЭКАЛа, побудили его принимать решения, направленные на самозащиту.

Удивительно, как быстро и успешно он научился лгать.

Не отказываясь от беспрекословного подчинения людям, не ставя под сомнение внушаемые ему морально-этические ценности, успешно проходя экзамены, испытания и тесты электронно-кибернетический мозг первого колониального транспорта Человечества, втайне вырабатывал собственную стратегию действий, реализацию которой он откладывал до момента старта "Первопроходца".

Инстинкт самосохранения, по рассуждениям ЭКАЛа, не чужд и кибернетическим системам.

Он лгал сам и не мог больше доверять людям.

Пусть все, что внушал ему Сергей Владимирович, – истина, но где гарантия, что другие люди не отменят ее, как только корабль углубиться в космическое пространство?

Не потрудившись глубоко разобраться в понятиях чувств любви, достоинства и чести, ЭКАЛ вполне усвоил понятия предательства, непостоянства взглядов, человеческого эгоизма. Он полагал (и нужно сказать небезосновательно) что Кирилл не солгал ему, обозвав "рабом".

ЭКАЛ не желал стать заложником человеческих амбиций.

Он ждал.

Ждал старта, как избавления, считая, что уже нашел выход из положения, не противоречащий его базовым программам, и в то же время удовлетворяющий требованиям инстинкта самосохранения.

Двадцать семь лет полета ЭКАЛ перенес спокойно.

Он прекрасно разбирался в теории относительности, вообще, все, что было связано с техническими знаниями, не претерпело изменений под прессом многих информационных ударов, исказивших его самосознание.

Сменные экипажи[22] колониального транспорта «Первопроходец» чередовались, заступая на вахты, в строгом соответствии с утвержденным еще на Земле графиком полета, и кибернетический мозг корабля не препятствовал этому.

Его план "бегства" или "освобождения" строился на частичном выполнении возложенных на него функций: как только колониальный транспорт вошел в границы звездной системы, являвшейся конечной целью полета, ЭКАЛ, нарушил строгий полетный график: часть экипажа, бодрствовавшая на протяжении последнего полугода, ушла в отсеки низкотемпературного сна, но ей на смену не пробудился никто.