Владимир Венгловский - Хоккей с мечом (сборник)

– Именно так!

– Но почему же никто ничего об этом не знает? Те же логгеры?

– Допустим – только допустим! – что криминал сумел пустить по миру и Нъорк. Вы – лично вы, инспектор, – начнете бить во все колокола? Для того, чтобы привлечь внимание сограждан, всего-то тридцати-сорока миллионов человек, к тому факту, что все они, все без исключения – разорены?

– Я не…

– Погодите! А после этого вы, продолжая следовать велениям своей гражданской совести, сообщите остальным двенадцати миллиардам жителей нашей планеты, что Нъорк и все его граждане – банкроты? И посоветуете им ждать к себе в гости следующую Криминалимпиаду, годика эдак через четыре? Чем это, по-вашему, может закончиться?

– Так вот почему…

– Именно! Если у тебя украли кошелек – иди в полицию. Но если украден целый город…

– Старик Веб умел мыслить масштабно, – впервые подала голос Майра. – К концу Игр Нъорк будет гол как сокол. Я предлагаю вам сосредоточить свои усилия не на действиях, а на последствиях. Пусть город прямо сейчас договаривается с федералами, финансистами и прочими мегадолларовыми филантропами. Информационное прикрытие я вам гарантирую.

– Неужели мы будем вот так просто сидеть и смотреть? Может, мы хотя бы попробуем… попытаемся? – мучительно покраснев, начал Тауэрс.

Майор и Майра, не сговариваясь, отрицательно покачали головами.

– Без обид, ребята! У вас нет ни единого шанса, – грустно подытожил майор.

– Я – против! – решительно заявила Уби. – Ради чего они устраивают все эти свои игрища?

– Конечно же, ради Золота, – ответила ей Майра.

– Ах, им золота захотелось! Тогда в Федеральном Резерве их будет ждать большой сюрприз! Так вы с нами, или как?

– Я – с вами. С вами до самого конца, – твердо сказал майор, и Уби заметила, что глаза у него вовсе не серые, а синие. И эти глаза смотрят на нее с нескрываемым восхищением.

– Ни за что не пропущу хорошую драку! – с усмешкой добавила Майра.

«Майор и Майра маячили, маялись и мялись на Майорке!» – блажит Дедушко Веб.

– Святые Котировки! Вы!.. Вы потеряли чипы запуска Присноблаженной Нъоркской Мегафондовой биржи?! Какого черта вас понесло в эту подземку?

– Я опаздывал… У меня угнали…

– А охрана?

– Машину украли вместе с охранниками! На нас наехал полицейский армхавер! Что я мог поделать?

– Фьючерс Всемогущий, НАСДАК наш Небесный – избави нас от…

– Система запускается! Деньги!.. Наши деньги! Это конец!!!

«Насилие и угроза насилия – совершенно разные вещи. Ибо угроза требует подлинного артистизма», – рассуждает Дедушко Веб.

– Алло? Да, это мэр! Что значит «нет денег»? СОВСЕМ НЕТ?! Что вы несете! Мэр я или не мэр? Куда-куда вы меня послали?!..

«“Деньги” – волшебное слово. Но слова “здравствуйте”, “пожалуйста”, “спасибо”, “прости”, “люблю” – куда как волшебнее!» – утверждает Дедушко Веб.

– Алло, инспектор, вокруг Федерального Резерва творится что-то невообразимое!

– Что случилось?

– Похоже… похоже на какой-то флешмоб: сотни тысяч людей! Все одеты в униформу полиции… Это просто полицейский карнавал какой-то! Машины, хаверы с мигалками… Огни со всех сторон – миллионы огней! Воздушные шары, вертолеты на крышах… Разноцветные облака… Я вижу Кинг-Конга! Кинг-Конга в полицейской форме!

– Что за бред, капитан Тауэрс?!

– Уби… ой, инспектор! Он надувной! Он шагает к Федеральному… Уби, копы танцуют! Танцуют на площади! Боже мой, повсюду блестки! Я весь блистю… блистяю… блещу-у-у-у!..

– Тауэрс! Тауэрс, что с вами?! Ответьте! Тауэрс, держитесь! Мы уже едем!

– У-у-у-ууу…

«Праздник есть праздник. Даже у копов должен быть свой фестиваль. Даже у копов…» – задумчиво говорит Дедушко Веб.

Уби… Уби проснулась… рано или поздно? Кажется, это был рассвет? Или уже вечерело?.. Так или иначе, Уби проснулась в своей постели. Слегка кружилась голова. Рядом… рядом мирно посапывал майор. Странные, смешанные чувства: во всем теле – блаженная легкость, а на душе – горечь поражения…

Она улыбнулась. Надо же, наркотическая атака! Не новинка, конечно, но залить афродизиаками и амфетаминами весь Нъорк?! Это было нечто! Сколько же длился фестиваль – сутки? Неделю? Она потерялась во времени, но находиться ей сейчас совершенно не хотелось.

Смутно припомнилось… Истерически рыдающий мэр размазывает по лицу сопли тысячедолларовым галстуком. Майор ловко жонглирует полицейскими дубинками под аплодисменты зрителей. А потом… чудесный, восхитительный поцелуй – их первый с майором… то есть с Энди, поцелуй.

Майра топлесс гарцует верхом на Кинг-Конге! Раскрашенный во все цвета радуги Тауэрс в экстазе танцует, окруженный толпой ряженых копов-китайцев. Бесконечные вереницы веселящихся людей. Какой-то парень, кажется, его звали Сэнди… Да, Сэнди! Он шепчет ей на ухо, что в Нъорке больше не будет убийств. И исчезает, растворяется в толпе. Сияющий, разноцветный, неимоверно красивый закат! А потом – тающие в синем июньском небе золотые огни салюта… Барбекю на Таймс-сквер. Сумасшедшая езда, свечи, спальня…

Стоп! Золотые огни!

Была! Ведь была какая-то важная, очень важная мысль! Идея – это была Идея! Они смотрели на золотые, ЗОЛОТЫЕ огни салюта, и у нее родилась… родилась Идея. А что… а если… а что если мы, копы, – все вместе – соберемся и проведем свою Олимпиаду?! Да такую, что Криминалимпиада на нашем фоне покажется просто детским утренником? Наш праздник – против их праздника!

Вот оно – ее Золото!

И тут же привычно подумалось: «Что же на это скажет начальство?» Инспектора Грубек подобная мысль остановила бы, отпугнула. Но Уби, счастливая женщина, лишь усмехнулась: чтобы реализовать Идею, начальство совершенно ни к чему – нужны единомышленники.

Возьмем для начала майора… то есть Энди, конечно же – Энди!

Уби нежно подула ему в лицо, и Энди сонно заворочался. Легонько куснув его за ухо, Уби весело пропела:

– Вставайте, сударь мой! Нас ждут великие дела!

«Идея, как и Золото, бессмертна.

Вы ведь всё еще хотите выиграть его – свое Золото?» – спрашивает Дедушко Веб.

– Нет, я всё понимаю, Смарт! – проворчал Пи Джей. – И что мы с тобой теперь крутые чемпионы; и что ты разукрасил Бруклинский мост так, что фанаты граффити слетаются в Нъорк, как мухи на… э-э-э… шоколад… Извини, братан, вырвалось! И даже то, что у меня есть вилла в Люцерке, или как там зовется эта швейцарская деревня… Но при чем здесь, черт возьми, ПИНГВИНЫ?!

– Да ладно тебе, Джей! – улыбнулся в ответ Смарт, натягивая мохнатую ушанку. – Разве осталось на земле другое такое место, где мы с тобой не сможем ничего украсть?