Лора Андерсен - Союз времен

— Очень приятно. — Наташа встала и протянула руку.

— Почему вы так уверены, что я телепат? — спросил Строггорн.

— Не знаю. — Она пожала плечами. — Видно. Олег тоже не сразу признался.

— Зачем ты ей сказал?

— Я не говорил, — Олег отвечал спокойно. — Несколько раз, в постели, ей в голову приходили весьма своеобразные мысли, которые, так, скажем мягко, сильно охлаждали меня, и примерно после третьего раза Наташа стала догадываться, в чем дело.

— И ты ей сказал?

— Она меня обхитрила. Когда я не смотрел на нее, задала вопрос: телепат ли я? Конечно, я ответил — нет, только Наташа вопрос задала мысленно, понимаете? Пришлось сознаться.

— Опять разговариваете мысленно, — констатировала Наташа, безошибочно определяя это, хоть ничего и не слышала.

— Здорово! — восхитился Строггорн, первый раз видя нетелепата, который так легко расправлялся с телепатами. — Наташа, почему вы не хотите идти со мной?

— Мне все это не нравится, — нахмурилась она.

— Вы же знаете, какой завтра день. Мы хотим просто поместить вас в камеру, где будет безопасно.

— Какой день? Неужели, вы думаете, я поверила в конец света? Столько раз его ждали, теперь уже ни за что не поверю! Как вы сами его пережить собираетесь? — Наташа снова села в кресло.

— Ну и ну! Первый раз не могу приказать обычному человеку! — Строггорну не хотелось применять силу, но времени уговаривать девушку не было. — Вы на редкость упрямы, Наташа.

— Да, так же считала моя мама, только для нее это не было недостатком. Нет ничего хуже покорности, по крайней мере, меня так воспитывали.

— Что еще говорила вам ваша мама?

— Никогда ничего не бойся, мало ли что бывает в жизни. В большинстве случаев, если хорошенько подумать, обязательно найдется выход. У меня была очень хорошая мама, только рано погибла.

— Тогда вас не испугает, если я сейчас вызову охрану и мы силой уведем вас в эту камеру? — спросил Строггорн. Наташа долго смотрела на его спокойное лицо, а потом встала и улыбнулась:

— Лучше я так пойду с вами. Мне кажется, ничего плохого вы мне не сделаете, хотя всегда можно и ошибиться.

Камера со сложным оборудованием все-таки ее испугала. Правда, Строггорн понял, что Наташа вообще терпеть не могла врачей.

— А почему вы так не любите врачей? — Он старался не смотреть, как она раздевается.

— Много обещают, выкачивают деньги и ни за что не отвечают, когда не получается, — пояснила Наташа.

— Откуда такое мнение?

— Просто у меня были проблемы, никак не могла забеременеть, угрохала кучу денег на это…

— От Олега? — Строггорн подумал, что тот наверняка предохранялся.

— Что вы! Олег детей не хотел, еще до него. Но все было бесполезно, только измучили. С тех пор терпеть врачей не могу. — Наташа легла в ванну с раствором. — Это больно? Что со мной будут делать?

— Нет, вы сейчас уснете, и, надеюсь, когда проснетесь, все уже кончится, — пояснил Строггорн. — А с ребенком мы сможем вам помочь, если будем живы, конечно.

— Неужели такой человек, как вы, серьезно относится к концу света? удивилась Наташа.

— Приходится, — вздохнул Строггорн, закрывая ванну сверху прозрачной сферой. Через несколько минут девушка заснула, к ней подключили сложную систему жизнеобеспечения, закрыв дополнительно все помещение силовой защитой. Советники надеялись, что этого в любом случае будет достаточно, хотя наверняка этого никто не мог знать.

Когда Строггорн вышел в холл, Олег по-прежнему сидел в кресле и ждал его.

— Когда все закончится, ты можешь развестись с ней, — сказал Строггорн.

— Зачем? — Казалось, Олег удивлен.

— Не понимаешь? — Теперь был удивлен Строггорн. — Зачем тебе жить с нетелепатом?

— Меня это нисколько не тяготит. — Олег улыбнулся. — Наташа совершенно непредсказуемый человек с хорошим психическим иммунитетом, всегда трудно понять, что у нее на уме, при этом никогда не залезает в мою голову это тоже приятно. Скажите, Советник, ее мать была телепатом? Откуда такая сопротивляемость? И еще: никак не могу понять, зачем вам эта девушка?

— Ее мать была телепатом, здесь ты прав. По поводу дальнейшего — нам эта девушка не нужна, но важно было обеспечить ее безопасность, больше ничего не могу объяснить.

— Значит, я могу с ней остаться?

— Пожалуйста! Если тебя устраивают такие отношения. — Строггорну это было сложно понять, а Олег сразу улыбнулся:

— Устраивают. Хорошо, что Наташа не нужна вам, я боялся доставить ей неприятности.

«Пути Господни неисповедимы», — думал Строггорн, возвращаясь за пульт управления и садясь в пси-кресло. Сейчас все Советники занимались тем же самым: проверяли готовность оборудования и людей к прохождению Многомерной флуктуации и слиянию зон времени. Было понятно, что эти события совпали не случайно и одно из них являлось следствием другого.

До назначенного времени осталось 22 часа относительного времени и всего 22 минуты — абсолютного.

Генри Уилкинс помог жене и сыновьям лечь на спину, лицом вверх, и заботливо накрыл всех одеялами. До назначенного времени осталось всего пять минут, но он знал, что на самом деле люди должны сначала умереть и только потом начнется прохождение флуктуации. Генри лег на приготовленное для себя место, накрылся одеялом, но, в отличие от рекомендаций, лишь на секунду посмотрел в пронзительно-голубое, в прожилках облаков, небо и сразу закрыл глаза. Он прекрасно ощущал страх жены и детей и постарался немного ослабить его.

Овчарка несколько раз обошла их кругом и, наконец, пристроилась рядом с Генри, решив, видно, для себя, что он самый надежный сейчас человек. Тихо шелестели листья деревьев, не раздавалось ни одного звука. Казалось, на Земле уже все умерли.

Все шесть Советников, обнаженные, лежали на операционных столах, размещенных лепестками к центру круга, под огромной сферой. Пси-экран закрывал почти половину ее поверхности и сейчас казался абсолютно черным. Антон, сын Этель, занял место оператора, но не подключался к Машине, управляя голосом. Он видел, как на объемном экране инопланетные корабли выстраивались в строгую сеть вокруг Земли, готовясь передавать потоки энергии. Они были разной формы, только сферы Дорна выделялись своими чудовищными размерами. На экране с огромной скоростью изменялись цифры, сообщая о готовности кораблей к работе.