Филип Дик - «Если», 1993 № 01

Но и это не все. Раньше, в традиционном сельском обществе, дети с малых лет становились ценными помощниками родителей в хозяйстве. Десятилетний мальчик уже гонял лошадей в ночное, пас скот, боронил. Девочка помогала по дому, нянчила младших братьев и сестер.

Громадное отрицательное влияние на рождаемость оказывает «вовлечение женщин в общественное производство», неизбежная при этом «двойная занятость» — на работе и дома. На домашнее хозяйство средняя советская женщина-горожанка тратила примерно столько же времени, как и на работу. И почти не имела свободного времени на отдых, развлечения и т. д. А потребность в этом у образованной, квалифицированной женщины очень велика. Так что приходится выбирать — или еще один ребенок, или сравнительно «нормальная» жизнь, возможность читать, гулять, ходить в театры…

Я совсем не хочу сказать, что решения о рождении детей принимаются непременно рассудочно, рационально. Всегда имеются более или менее общепринятые образцы поведения, на которые равняется подавляющее большинство. Кстати, отступление от этих норм вызывает общественная осуждение. Смешон для окружающих и неуважаем малодетный кишлачный узбек. И столь же неуважаема, к сожалению, многодетная жительница большого города.

Весь современный городской образ жизни — не только у нас, но и повсюду в мире — «работает» против многодетности. А в общественном сознании у нас это отразилось таким образом — уже и трехдетную женщину стали считать многодетной, что с демографической точки зрения совершенно, конечно, неверно: многодетность начинается с пятого ребенка. Замечу попутно, что признание трехдетных многодетными не так уж и безобидно. «Много» здесь нередко понимается как «слишком много», стимулируя отказ от третьих детей. Между тем, без массовой трехдетной семьи не может быть нормального демографического развития страны.

Итак, в мире две главные демографические проблемы: слишком быстрый рост населения в одних странах и слишком низкая рождаемость в других. Соответственно, и государственная демографическая политика в разных странах резко различается: одни хотят снизить рождаемость, другие повысить ее.

Наиболее жестко политика снижения рождаемости проводится в Китае, где тоталитарное государство не стесняется применять в этом деликатном вопросе административные меры. В директиве ЦК КПК и Госсовета от марта 1982 года говорилось:

«В отношении неплановых рождений следует применять соответствующие экономические санкции. Для городских жителей, за исключением особо утвержденных случаев, должна стать нормой однодетная семья. В сельской местности следует пропагандировать однодетную семью, если же некоторые семьи сталкиваются с реальными трудностями, то их требования о рождении второго ребенка должны быть рассмотрены и после утверждения включены в план деторождении».

Был провозглашен принцип: «Награда — за одного ребенка, прогрессирующее наказание — за третьего и последующего». Семьи, имеющие только одного ребенка, получают субсидии, связанные с медицинским обслуживанием, более высокие пенсии, приоритет в обеспечении жилищем в городе и личным огородом в сельской местности. Семьи, имеющие более двух детей, не получают продовольственных талонов и платят десятипроцентный налог на заработную плату. Цель демографической политики — прекращение естественного прироста населения Китая к 2000 году.

Во Франции, где население уменьшается и «стареет», наоборот, осуществляется очень сильное стимулирование рождаемости. Выплачивается дородовое пособие в размере 2800 франков (1 доллар равен примерно 5 франкам), послеродовое пособие в размере 3670 франков; при третьем ребенке и последующих — 6890 франков; выплачиваются немалые ежемесячные пособия на детей до достижения ребенком 16 лет, в случае продолжения образования — до 23-х. Практикуется и ряд других значительных мер стимулирования.

Поощрение рождаемости осуществляет большинство развитых стран мира; обычно показатели воспроизводства населения в них очень низки. В первой половине 80-х годов в наиболее экономически процветающих странах Европы чистый коэффициент воспроизводства населения был таким:

ФРГ — 0,68,

Швейцарии — 0,70,

Нидерландах — 0,73,

Австрии — 0,76,

Бельгии — 0,78,

Великобритании — 0,78,

Дании — 0,81,

Италии — 0,84,

Франции — 0,88.

Это катастрофически низкие демографические показатели, говорящие об абсолютной естественной убыли населения в ряде стран.

Тут, видимо, нужно пояснение… Почему при очень низких чистых коэффициентах воспроизводства у большинства стран еще имеется некоторый естественный прирост населения?

Дело в том, что дети замещают родителей только в структуре населения (родители стареют, а дети переходят на их место), а количественно они замещают предшествующие поколения. В этом смысле девочки чаще всего замещают своих прабабушек. В бывшем Советском Союзе в последние годы средний возраст матерей — около двадцати шести лет, то есть бабушке в момент рождения внучки — немного за пятьдесят, прабабушке — менее восьмидесяти.

Общие коэффициенты естественного прироста камуфлируют реальное положение дел: они показывают призрачное благополучие, когда оно уже в далеком прошлом. Дело в том, что доля стариков в населении страны обычно много меньше, чем должна была бы быть при нынешнем режиме воспроизводства. Однако в ряде случаев и эти грубые показатели уже ничего не могут скрыть. Естественная убыль населения уже наблюдается в Австрии, Венгрии, Дании, а в недалеком будущем прогнозируется и для Западной Европы в целом.

Посмотрим теперь на положение в бывшем Советском Союзе и России. — сейчас и в будущем.

Демографическая история России в нашем веке трагична. Первая мировая война, гражданская, голод начала 20-х годов, коллективизация и голод начала 30-х, массовый террор, вторая мировая война унесли десятки миллионов жертв. Демографическая статистика 30-х годов все еще не опубликована, поэтому сколько- нибудь точные цифры жертв многих событий неизвестны. Всегда были сильные стремления властей эти потери занизить. Так, долгие годы по миру гуляла цифра потерь Советского Союза в Великой Отечественной войне, 20 миллионов человек, и только несколько лет назад она была «уточнена» на 7 миллионов жертв. Однако полные потери страны от этой войны, включая и «недород» военных и первых послевоенных лет, — много больше. В начале 1950 года в стране было 178,5 миллионов человек, на пятнадцать с половиной миллионов меньше, чем в начале 1940 года! Тщательные расчеты возможного естественного прироста за 10 лет показывают, что он, если бы не было войны, составил бы около 40 миллионов человек. Таким образом, общие потери Советского Союза только по причине войны составляют более пятидесяти миллионов человек.