Айзек Азимов - Безобразный Малыш

— Послушай, тебе не подобает быть здесь. Здесь будет война.

— Война? Когда же она будет? Вы стоите и кричите на них, словно глупцы, и они отвечают вам тем же. Они такие же трусы, как и вы. Почему вы не нападаете?

— Тебе не понять, — с презрением ответил Волчье Дерево.

— Где уж мне.

Бесполезно было просить у них копье. Все равно не дадут — вон как вцепились каждый в свое древко, не иначе вспомнили, как она однажды стащила копье Пылающего Ока и ему же угрожала. Это считалось осквернением. Пылающему Оку пришлось делать себе тогда новое копье. Мускусный Бык сказал ему, что нельзя идти в бой с копьем, которого коснулась женщина, и Пылающее Око сжег старое копье и вырезал новое, все время ругаясь при этом. Но что толку в новом копье, спрашивала себя Ведунья, если у Пылающего Ока не хватает духу пустить его в дело?

— Ладно. Обойдусь и без копья.

Ведунья повернулась и подошла на несколько шагов к шеренге Чужих, которые смотрели на нее так, словно она демон о трех головах и шести клыках.

— Эй, вы! Чужие! Смотрите сюда! Смотрите на меня! — Она снова распахнула накидку и показала им свои размалеванные груди. — Я — воин Богини. Вот что означает эта раскраска. А Богиня приказывает вам уйти отсюда. Это ее алтарь. Мы построили его для нее. Вам здесь нечего делать.

Чужие все так же пялили на нее глаза.

Ведунья смерила их взглядом с ног до головы. Все они были высокие и бледные. Густые черные волосы сзади спадали им до плеч, но спереди были коротко подрезаны, будто Чужие нарочно выставляли напоказ свои безобразные, плоские и высокие лбы.

Руки и ноги у них были длинные и тонкие, рты маленькие, носишки просто смешные, а подбородки омерзительно торчали внизу. Челюсти, похоже, слабые, глаза какие-то бесцветные. Их вид пробудил в Ведунье старые воспоминания, и она снова увидела перед собой тощего, длинного Чужого, которого встретила у озерца в скалах давным-давно, когда была еще девушкой. Эти выглядели точно так же, как тот. Ведунья не могла отличить их ни друг от друга, ни от того, что встретила когда-то. Ей казалось, что тот, из леса, сейчас тоже здесь. Но ведь это невозможно — эти все молоды, а тот должен быть стар, почти так же стар, как она.

— Ну и уроды же вы, — сказала Ведунья. — Бледные мерзкие твари. Чего вы скалитесь? Чего рыщете у алтаря Богини?

Богиня никогда вас не создавала! Вас сотворила из носорожьего помета бежавшая мимо гиена!

Чужие таращили на нее глаза в полном недоумении. Ведунья опять шагнула вперед и сделала рубящий жест, словно отметая Чужих прочь от алтаря.

Один из Чужих заговорил.

Так, по крайней мере, это выглядело. Он стал издавать какие-то низкие, густые звуки, точно язык у него был приделан не так, как надо. Никакого смысла в этих звуках не было.

— Ты что, говорить не умеешь? — сказала Ведунья. — Ничего нельзя понять. Пусть говорит кто-нибудь другой, раз у тебя не выходит.

Чужой заговорил снова, так же непонятно, как и раньше.

— Нет. Не понимаю я тебя.

Она подошла поближе и заглянула в конец вражеской шеренги.

— Вот ты, — показала она на одного из воинов. — Может, ты лучше умеешь говорить? — И хлопнула в ладоши. Тот, выпучив глаза, промямлил что-то.

— Говори слова! — приказала Ведунья. — Не бормочи, что попало! Ба! Да вы что, все умом повредились? — Она опять ткнула пальцем в прежнего: — Говори! Словами! Вы не умеете говорить словами, что ли?

Чужой снова произнес свои звуки.

— Мало того, что вы уроды, вы еще и полоумные, — потрясла головой Ведунья. — Гиены вас делали из носорожьего помета.

Ошарашенные мужчины словно окаменели.

Ведунья прошла мимо них к алтарю. Со всех сторон шумели, высоко взлетая, воды трех рек. Люди построили алтарь на том самом месте, где они сливаются, на встающей из воды скале. Жрица работала в брызгах ледяной воды, размещая камни как надо и украшая их блестящими пластинами. Подойдя ближе, Ведунья различила линии Богини, нацарапанные жрицей на камне: пять туда, три сюда, три в другую сторону. Однако с ними что-то произошло. Кто-то другой начертил вокруг каждой группы линий круг, врезав его глубоко в камень, и нарисовал там краской чужие мерзкие знаки, извилистые и скрюченные — только в дурном сне такие привидятся. Были там нарисованы и фигурки животных: мамонт с большой, горбом, головой, волк и еще один зверь, неизвестный Ведунье. Работа Чужих, не иначе. Люди раскрашивали только себя, когда приходила нужда — они никогда не рисовали знаков на скалах. Никогда. А уж рисовать животных и вовсе глупо. Духи зверей, которых ты рисуешь, прогневаются, и тебе никогда уже не добыть такого зверя на охоте.

— Что вы сделали, гнусные твари? Вы осквернили алтарь Богини. Богини. — И Ведунья повторила погромче, видя, что ее не понимают — Алтарь Богини.

Чужие пялились на нее и пожимали плечами.

Ведунья показала на землю и на небо — общепринятый знак Богини. Коснулась грудей, чрева, лона: она ведь создана по образу Богини, и они ее обязательно поймут. Обязательно.

Но Чужие не поняли.

— У вас что, вовсе нет разума? — крикнула Ведунья. — Глупцы! Глупцы! Глупые твари!

Она полезла на скалу, скользя по мокрым камням, и чуть не упала в бурлящую воду. Тут бы ей и конец, но она ухватилась за выступ скалы и удержалась. Добравшись до алтаря, Ведунья постучала пальцем по изображению мамонта.

— Не годится! Плохо! Кощунство! — И потерла рисунок мокрым пальцем, размазав краску.

Чужие заволновались — начали переглядываться, переговариваться и топтаться на месте.

— Вашей мазне здесь не место! — кричала Ведунья. — Это наш алтарь! Мы построили его для Богини! И пришли сюда поклониться ей и испросить ее совета. — Ведунья принялась усердно скрести рисунок, пока не уничтожила его окончательно, и хотела было взяться за другие, но не смогла до них дотянуться. Только паучьи лапы Чужих могли так высоко достать.

Но Ведунья была довольна уже и тем, что выразила свое мнение. Она слезла со скалы и снова пошла к воинам.

— Поняли? — спросила она Чужих. — Это наш алтарь! Наш! — И бесстрашно подошла к ним вплотную. Они забеспокоились, но никто не поднял на нее копья. Так Ведунья и знала: они ее боятся. Ведь она святая, руководимая Богиней, — они не посмеют противиться ей.

Ведунья свирепо глядела на Чужих снизу вверх. Они возвышались над ней, как деревья, как горы. Она указала на запад

— Ступайте обратно в свою страну. Оставьте нас в покое. Дайте нам с миром принести свою жертву, гнусные зловонные твари! Тупоголовые! Безмозглые! — И она толкнула одного из Чужих в ту сторону, куда показывала. Он отпрянул от нее и отступил назад. Она махнула рукой, прогоняя его.