Василий Головачёв - Искатель. 1997. Выпуск №6
До этого момента они с час колесили по Грозному, уклоняясь от встреч с постами ГАИ, купили кое-что из одежды на рынке, а также кое-какие продукты: рис, хлеб, овощи, фрукты, — и определили стратегию поведения на случай задержания машины. Потом нашли этот дом и поднялись на пятый этаж. Дом недавно отремонтировали, поэтому он представлял собой своеобразное сочетание темных и светлых пятен, гладких кирпичных заплат и щербатых от пуль и снарядов стен.
В квартире, где их таким образом приняли, Вася и Горшин переоделись в неновые джинсовые костюмы, оставив рубашки гвардейцев, и некоторое время напоминали американских ковбоев в бегах, пока не навели марафет. Тарас сделал себе чеченское лицо сам, за Васей ухаживала Ульяна, что было приятно и от чего замирало сердце. Вскоре их славянские лица преобразились в «лица кавказской национальности», так что узнать их не смогли бы и родители. Горшина преобразили усы, высокие скулы и всклокоченные волосы, Василия — борода, усы и шрамы на лбу.
— Типичный абрек, — констатировал он, оглядев себя в зеркале. — Только сабли и ружья не хватает. Итак, господа Посвященные, долго мы будем тут сидеть? Раз Соболев не вышел оттуда, значит, он в плену. А как говорит пословица: если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе.
— Существует другой вариант этой пословицы, — серьезно сказал Парамонов. — Если гора не идет к Магомету, он объявляет ей джихад.
Вася и Ульяна обменялись улыбками, и это не ускользнуло от внимания Самандара, кружившего по комнате, как тигр в клетке.
— Не нравится мне астральное шевеление, — сказал он отрывисто, ни к кому особенно не обращаясь. — Это явно след иерарха. Торчит здесь, как заноза.
— Скорее, это его взгляд, а не след, — покачал головой Иван Терентьевич. — Хотя, может быть, наших возможностей не хватает, чтобы идентифицировать динамику воздействия.
— О чем речь? — осведомился Василий. — Хорошо, если бы вы делились со мной своими наблюдениями.
Самандар не обратил на реплику внимания, и Парамонов пояснил:
— В данном земном районе потревожен психофизический фон. Складывается впечатление, что здесь кто-то побывал из адептов Внутреннего Круга, причем очень сильный мастер, не пожелавший даже скрыть свои следы.
— Кто-нибудь из нашего родного Союза Девяти?
— Нет, кардиналы не обладают столь мощной аурой, оставляющей отпечатки на полевых структурах астрала. Вполне возможно, что здесь таки побывал иерарх. Но что ему понадобилось в «запрещенной реальности»?
— Не что, а кто, — задумчиво обронила Ульяна. — Ему был нужен Соболев.
Самандар одарил ее скептическим взглядом.
— Вряд ли фигура вашего супермена способна заинтересовать иерарха, даже если он идущий.
— Ты забываешь, что Соболев вернулся. Он знает, что произойдет в последующие два года, а знание будущего — колоссальная сила! К тому же он и сам мастер, прошедший неординарное Посвящение Хранителей, сумевший выжить после включения в контур «Иглы».
— Это еще надо доказать.
— Вахид, ты всегда был пессимистом.
— Я всегда был реалистом, хотя наш паршивый социум, руководимый агонизирующим Союзом Девяти, из любого оптимиста сделает не только пессимиста, но и предателя.
Василий, вспомнивший историю с предательством Самандара по рассказу Соболева, промолчал. Этот честолюбивый человек был явно ущемлен своим положением в среде Посвященных и жаждал это положение изменить. С другой стороны, ситуация, в которой он однажды оказался, могла и не повториться. И все же Вася чувствовал к нему антипатию, хотя и признавался в душе, что главной причиной его ощущений была Ульяна. Вахид Тожиевич был к ней неравнодушен. Сам же Вася в ее присутствии был способен на любые подвиги и о сопернике думал мало.
— Да, это иерарх, — очнулся наконец от долгих размышлений Горшин, уже с полчаса сидевший на диване с полузакрытыми глазами. — Не ниже гептарха. И он еще здесь.
Посвященные посмотрели на него с одинаковым выражением недоверия и вопроса.
— С чего вы взяли? — сухо осведомился Самандар.
— То, что мы все ощущаем, — не просто след иерарха, это след боя иерарха с Матвеем. Потому что «пахнет» он в диапазоне иерархии Голаб. А эта Сила используется лишь в конфликтных ситуациях, не на благое дело.
По комнате разлилось неуютное молчание. Потом Василий медленно проговорил:
— Мы что же, опоздали?
— Не спешите его хоронить, — мягко произнес Парамонов. — Посвященного убить не так-то просто, да и не для того вызывали Соболева сюда, в Ичкерию, чтобы уничтожить. Он зачем-то нужен кардиналам Союза Трех, а может быть, и иерархам. Знать бы, чего от него хотят.
— Вы предлагаете атаковать дворец?
— Я предлагаю думать.
— Но нам всем равно придется идти туда.
— Прежде надо определить путь отступления. В любом случае, с Соболевым или без него, нам необходимо выбираться из Грозного и из Чечни.
— Ну, это просто, — небрежно сказал Вася, ловя на себе удивленно-скептические взгляды остальных. — На крыше дворца дежурит вертолет президента. Идем во дворец, забираем Соболева, садимся и летим в Дагестан. Там Шароев нас уже не достанет.
Красноречивая тишина была ему ответом. Потом Самандар растянул в улыбке губы.
— Безумству храбрых поем мы песню… но это, вероятнее всего, лучший вариант.
— А если Соболев нетранспортабелен?
— Тогда применим шактипат.
Ульяна и Парамонов переглянулись. Горшин кивнул, воспринимая слова Вахида Тожиевича как нечто само собой разумеющееся.
— Тогда нам осталось определить время выхода, взаимодействие и линии подстраховки. Василий, ты хорошо ориентируешься во дворце?
— Выше первого этажа не поднимался.
— Тогда пойдешь в арьергарде.
— Пистолета будет маловато для защиты тыла.
— Попытаемся вообще обойтись без стрельбы.
— Как скажете. — Вася пожал плечами, отошел к Ульяне, спросил тихо: — А что такое шактипат?
— Целевая передача своей Силы для восстановления сил и желаний реципиента, в данном случае — Соболева.
— Пора выступать, — буркнул Самандар, покосившись на Балуева.
Все замолчали, невольно глянув в окно, через которое был виден сияющий огнями президентский дворец; шел уже десятый час вечера, стемнело, однако небо на западе еще хранило малиновую полосу вечерней зари.
— Может быть, не стоит рисковать жизнью женщины? — проговорил Вася, тут же сообразив, что сказал глупость. Будучи Посвященной и обладая недюжинной силой психофизического воздействия, Ульяна в отряде была, наверное, полезней, чем он сам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});