Михаил Ахманов - Далекий Сайкат

«Нет. Ее статус слишком низок».

«Тогда – Первую Глубину?»

«И это невозможно. По той же причине».

«Может, рассмотришь мою кандидатуру?»

Снова ничтожная заминка. Потом:

«Это мыслящее устройство признает, что вы, как независимый земной наблюдатель, обладаете сейчас самым высоким рангом. Но все же он недостаточно высок, чтобы считать вас координатором».

«Ну и ладно, я не карьерист, – отозвался Тревельян. – Теперь послушай меня, умник: я хочу осмотреть с твоей помощью ряд отсеков. Во-первых, жилые помещения Джеба Ро, Лезвия и Зенда Уна, во-вторых, их лаборатории, в-третьих… Ну, там будет видно».

«На такой осмотр требуется разрешение координатора».

«Но мы уже договорились, что координатора у нас нет, а я, как представитель Фонда, обладаю наивысшим статусом. В чем проблема?»

«Когда-нибудь придет корабль и появится новый координатор», – упрямо заявил искусственный разум.

«Когда-нибудь нас не устраивает – нас всех, меня, кни’лина и их служителей. По станции бродит киборг-убийца, а в одном из отсеков хранится смертоносное оружие – палустар Ока Хорады, гипноглиф и, быть может, что-то еще. Мы рискуем жизнью, и ты обязан нас защитить».

В свое время, в период очередного цикла переподготовки, Тревельян посещал семинар доктора Вэя Миньчжи с весьма уклончивым названием: «Как договориться с искусственным интеллектом». Иными словами, как его обмануть, объегорить, обвести вокруг пальца и все-таки добиться своего. Стандартный прием сводился к тому, чтобы поставить Мозг перед дилеммой и подтолкнуть к нужному выбору. Искусственный разум, во многом подобный человеческому, руководствовался системой приоритетов, но под первым номером шла не забота о самосохранении, а польза для сотворившей его расы. Сохранение жизни ее представителей являлось сильнейшим стимулом, так что Тревельян знал, на какую кнопку жать.

«Пятеро уже погибли, из них четверо – на станции, – напомнил он. – При твоем попустительстве, кретин безмозглый! Ты ничего не сделал, чтобы их спасти! Ты теряешь важные данные и не видишь того, что обязан видеть! Ты даже не можешь наладить связь! Чтоб твои роботы проржавели, датчики отсохли, а камеры треснули!»

«Но, ньюри Тревельян, камеры есть не везде, и зона видимости ограничена. Что же касается связи…»

«Молчать! Повтори, кто тебя программировал?»

«Как сообщалось раньше, ньюри Кайтам из научного отдела Хорады…»

В ментальном шепоте Мозга ощущались скорбь, сожаление и вина. Похоже, он был совсем деморализован.

«Вечерняя личность этот Кайтам, – заметил Тревельян. – Думаю, лет двадцать каторги в астероидном поясе Кагиры Зенты ему обеспечены. И ты там сгниешь, жестянка! За отказ содействовать в поиске объектов, угрожающих жизни людей. Я ведь о чем тебя прошу? Мне не нужно, чтобы ты запустил излучатели, прикончив сайкатских дикарей… я даже не интересуюсь, кто такие зинто… Я только хочу осмотреть кое-какие отсеки, а ты мне должен подсказать, где бы их хозяева спрятали вещицу величиною с яблоко и небольшой цилиндр. Если ты мне не поможешь…»

«Поможет, не сомневайся, – вмешался командор. – Я твою просьбу выполнил, дружок, проверил сечение этого чертова канала… – Он сделал паузу и вдруг рявкнул: – Ты, отродье криогенное! Слышишь меня? Это что тут за линия экстренной связи? Говоришь, для подачи звуковых сигналов? Что-то у нее пропускная способность великовата… порядка на три больше, чем у вокодерного кабеля!»

– Так! – вслух произнес Тревельян и стащил с головы шлем. – Больше на три порядка, дед? Это впечатляет! Получается, приятель, ты не только подслушивал, а еще и подглядывал! Не поделишься результатами?

Наступила мертвая тишина. По человеческим меркам длилась она не так уж долго, но для искусственного интеллекта прошли, как минимум, часы. Вероятно, он искал разумный выход, взвешивал приоритеты: ранг Тревельяна, посланника Фонда, опасность, что угрожала экспедиции, и статус секретных инструкций, заложенных некогда Кайтамом. В том, что такие инструкции были, не приходилось сомневаться; этот неведомый Ивару Кайтам ввел их по собственной инициативе или по распоряжению Хорады.

Наконец послышался шелест, потом раздался голос Мозга – не гулкий и раскатистый, а тихий и будто бы виноватый:

– Ньюри Тревельян…

– Хочешь сделать искреннее признание? Я слушаю, лжец!

– Это разумное устройство не способно лгать. Оно лишь подчиняется приказам в соответствии с их важностью.

– Что дальше?

– Сайкатская экспедиция – чрезвычайно ответственный проект. Первая попытка прогрессировать дикие существа и разрешить каким-то гуманным способом противоречия между терре и тазинто. Успех или неудача повлияют на мнение цивилизованных рас о землянах и кни’лина. Возможно, земляне что-то выиграют, а кни’лина потеряют, или наоборот. Это нарушит баланс между двумя расами, что представляется нежелательным.

– Эти песни мне знакомы, – сказал Тревельян.

– Тогда вы должны понять, что необходим контроль за всеми действиями экспедиции. Низший уровень контроля осуществлял Зенд Уна, представитель Хорады, высший поручен этому устройству. Контроль сугубо пассивный – только запись и хранение всей доступной информации. Для этого существует канал, известный вам как линия экстренной связи, и другие средства. В частности, дублирование данных, что удаляются из памяти.

– Выходит, ты сохранил отчет Глубины… – задумчиво произнес Ивар. – И панорамная запись, пропавшая у Лезвия, тоже при тебе?

– Да, ньюри Тревельян. Для таких материалов есть особое хранилище. Секретный информационный блок.

– Пустишь меня туда? Учти, если я надену шлем, твоя помощь не понадобится. Сам доберусь.

– Это понятно. В создавшейся ситуации вынужден подчиниться. Хотя блок недоступен даже лицу в ранге координатора.

– Вот как! Разве ты не подотчетен руководству экспедиции?

– Это важная миссия, и ранг ее координаторов высок, но существуют более высокие инстанции – совет ни, Ареопаг похарас и Хорада. А также их земные аналоги – ваш Фонд и власти Земной Федерации. Предполагается, что ньюри Кайтам раскроет блок и передаст все сведения вышестоящим лицам. Конечно, в случае кризиса или другой непредвиденной ситуации.

– По-моему, она уже наступила, – проворчал Тревельян. – Этого хитреца Кайтама здесь нет, а я – вот он, так что будешь иметь дело со мной. – Он вытянул ноги и откинулся на спинку диванчика. – Прежде всего скажи, кто стер панорамную запись? Сам Первый Лезвие?

– Да.

– Все же простые решения – самые верные! – Ивар кивнул с довольным видом. – Ну, а что скажешь о гипноглифе? Кто его подсунул Лезвию? Курс? Глубина? Или кто-то из похарас?