Василий Головачев - Гарантирую жизнь. Ведич

Он уснул сразу, легко, тихо, безмятежно, словно провалился в иной мир, в иное измерение – измерение снов и желаний, а она смотрела на него, боясь пошевелиться, не желая спугнуть сон движением, и думала… ни о чем не думала. Просто лежала рядом и смотрела на него, первого мужчину в жизни, прикосновения которого были ей приятны.

Но сначала было огромное удивление, что она, такая гордая и независимая, привыкшая доверять только самой себе, вдруг пригласила в гости пусть и не первого встречного, но мало знакомого мужика. Оказавшегося не просто симпатичным и сильным, но умеющим постоять за себя, а главное – показавшего себя рыцарем, способным защитить женщину.

Потом удивление прошло, настало время философских размышлений и этических оценок происшедшего, и она вдруг поняла, что Дмитрий не только мужчина, которого она захотела, но которого ждала!

Она легонько погладила пальцами золотистый пушок на широкой груди уснувшего, и Дмитрий, не просыпаясь, улыбнулся. Будто знал, что она о нем думает.

Сон пришел незаметно…

Дмитрий проснулся в начале седьмого, хотя обычно вставал в семь утра. Открыл глаза, не понимая, где он, потом увидел разметавшуюся под простыней Диану и замер, внезапно осознавая огромную важность открытия. Рядом спала красивейшая девушка на свете, поверившая ему, признавшая его право быть с ней рядом в постели. И это был не сон!

Дмитрий осторожно привстал на локтях, разглядывая лицо той, которую так долго искал. Сами собой на ум пришли стихи Аполлинера:

Губы ее приоткрыты.Солнце уже взошлоИ проскользнуло в комнатуСквозь ставни и сквозь стекло,И стало тепло.Губы ее приоткрытыИ закрыты глаза,А лицо ее так спокойно, что сразу видно, какиеЕй снятся сны золотые,Нежные и золотые…

Глаза Дианы вдруг открылись. Она встретила его взгляд, встрепенулась и смущенно улыбнулась.

– Что?

– Молчи, – прошептал он, целуя ее в плечо. – Ты ангел…

Она покачала головой.

– Если ты узнаешь, кто я, ты меня бросишь.

Дмитрий засмеялся, обнимая ее.

– Даже если ты заколдованная лягушка или Баба Яга, я от тебя не отстану. Если надо – расколдую.

Диана притихла, принимая его ласки, потом, спустя какое-то время, накинула пеньюар и, подождав, пока Дмитрий вымоется под душем, подала ему махровый халат, не по росту маленький, и усадила в гостиной в кресло. Села напротив, строгая, как учительница.

– Обещай мне, что не будешь сердиться и делать далеко идущие выводы.

– Я уже говорил…

– Речь о другом.

– Да в чем дело? – встревожился Дмитрий, не понимая, чего от него хотят. – Почему я должен сердиться на тебя?

– Обещаешь?

– Ну, обещаю.

– Я пошла с тобой… – она закусила губу, покраснела, но не отвела взгляда, – потому что так хотела сама, а не потому, что надо было…

Дмитрий встал, опустился перед сидящей со стиснутыми руками девушкой на колени, заглянул в глаза, улыбнулся.

– Ты меня пугаешь.

– Сядь, – не поддалась она его обаянию, указала на кресло рукой.

Сбитый с толку, Дмитрий повиновался.

– В общем, все глупо и некрасиво, и выглядит как… – она поискала слово, – как вербовка. Но клянусь тебе…

– Не надо клясться, – покачал он головой, понимая, что она действительно мучается и не знает, как выразить свое отношение к чему-то, о чем должна пойти речь. – Что бы ты ни сообщила и в чем ни призналась, я тебя пойму.

– Правда? – с надеждой проговорила она.

– Правда! – с железной уверенностью подтвердил Дмитрий.

– Тогда… все не так безнадежно… хотя, видит бог, что я долго сопротивлялась… – Диана глубоко вздохнула. – Но если ты уйдешь, я тебя тоже пойму.

– Говори же наконец.

– В общем… к тебе подходили люди, майор Дегтярев из президентской службы безопасности… помнишь?

– Еще бы. Откуда ты знаешь?

– Они передали тебя мне…

– Как это – передали?

Диана снова покраснела, теребя локон, но продолжала глядеть ему в глаза.

– Я руковожу отделением КОП в Вологде.

Дмитрий остался спокойным, разглядывая девушку прищуренными глазами, будто ничего особенного не услышал.

– Ты… понял? – прошептала она.

– И ты хочешь мне сказать, что мое появление у тебя не является частью плана вербовки?

– Да! – с вызовом вздернула подбородок Диана, хотя в глазах ее задрожали слезы. – А если не веришь…

Он улыбнулся, поднялся и, несмотря на ее сопротивление, подхватил на руки и закружил по комнате.

– Почему я должен тебе не верить? Я ведь и сам не слепой, охотница ты моя дорогая. Почему я должен не верить своим чувствам?

– Значит, ты меня… прощаешь?

– Никогда! – ответил он, целуя девушку. – В смысле – не смогу наглядеться. – Дмитрий поставил ее на ноги, заглянул в глаза. – С недавних пор ты для меня – свет в окошке! Понимаешь?

Диана покачала головой, попыталась высвободиться, но губы их нечаянно встретились, и сопротивляться уже не было сил…

Затем они купались, одевались, готовили завтрак вдвоем и заговорили, только сев за стол.

– Получается, ты теперь мой начальник? – сказал Дмитрий, набивая рот яичницей; у него проснулся зверский аппетит. – В принципе я уже дал согласие работать в вашей КОП-команде, но не представляю, чем должен буду заниматься.

Диана глянула на часы, висящие на стене кухни.

– Ты меня совсем закружил, я уже опаздываю. Сиди молча, жуй и слушай. Моему отделению поручены три разные разработки. Первая – образумление депутатов областного законодательного собрания. Вторая – выколачивание дури из чиновников местного отделения Федерального долгового центра, и третья – урезонивание пастырей Вологодского храма Братства Единой Свободы, или храма БЕСа, как его прозвали в народе, деятельность которого внушает тревогу не только руководству Православной Церкви. Есть и четвертая задача – помочь другим отделениям в поиске банды похитителей детей, действующей на территории области и в самой Вологде. На счету этой банды уже пять или шесть похищений детей.

– Я слышал, – кивнул Дмитрий, – по «ящику» передавали. А чем провинились депутаты Облдумы?

– Готовят проект по выселению больных туберкулезом детишек из санатория «Березка» под Вологдой. Здесь проходят курс лечения около ста детей. Так вот власти решили, что просторные холлы, красивые апартаменты и глубокий бассейн целесообразнее передать законодателям.

– Чем они все это мотивируют?

– Объяснение простое: системы водоснабжения и канализации, якобы требующие капитального ремонта, неудовлетворительны для обслуживания такого количества больных.