Михаил Михеев - Охота на невесту

– Беда. Вразумить не получится. Девка то она на редкость упёртая. Если только напугать, что лицо испортишь… На какое-то время утихнет. Но будет план мести обдумывать. Так что панацеи нет. Если ещё будет покушаться – иди к отцу. Ты ему дороже, чем Анна. Если что, выбор будет в твою пользу.

– Да неохота из за бабских дрязг скандал раздувать… Ладно, разберусь как-нибудь…

– Не грусти, Огневушка, я постараюсь заскочить на пару часиков телепортом, что-нибудь придумаем. Я сейчас у Корбина, давай попозже свяжемся, идёт? А то он мне сейчас затылок просверлит. Глазами. – так вот кто там на заднем плане мелькает! Блин, он всё слышал, теперь ещё больше издеваться будет…

– Всё, Прим, пока, Его Светлости большой привет, не буду беспокоить! – срочно, срочно отключиться! В халате, в полотенце на башке! Там же видно всё! Поднебесные веники, ну почему я каждый раз позорюсь то перед ним?! Ну почему я не дворянка – красивая, холёная, образованная и уверенная в себе? Угораздило меня таким недоразумением родиться.

Джурайя понуро подошла к большому зеркалу на стене и сняла халат. Мда… Безрадостная картина… И где, я вас спрашиваю, пышность форм, соблазнительность очертаний, грациозность движений?! В приличное декольте выставить нечего. Так, одно расстройство. Но здесь есть надежда, что всё же вырастет, а ниже? И вильнуть-то как следует нечем. Только и годится, что об седло греметь… За этим интересным занятием её и застала Элька, как всегда впопыхах между делами.

– Совсем наша девочка выросла, вот уже и интересуется, чем она от мальчиков отличается!

– Да фактически ничем… – грустно ответила Джурайя, натягивая штаны.

– Ну, одно отличие точно есть. Вернее его нет. Вернее его отсутствие и создаёт отличие… Ччёрт, запутала ты меня. Что случилось-то?

– Да ничего не случилось… И не случится уже. Я то себя знаю. Эль, ну что тебе стоит? Пара слов – и я думать забыла про всякие глупости. Ну посмотри на меня – и представь рядом со мной ЕГО. Ну как, красота?!

– А что тебя расстраивает? Хрупкая красавица и мужественный лорд – это всегда здорово смотрится.

– Ты опять всё перепутала – не хрупкая красавица, а тощее недоразумение. Ты ведь наверное тоже наслушалась, какие у него крали были?

Похождения Мага и Седьмого Паладдина Ордена Неприкасаемых прочно вошли в историю Соединённых Королевств. Ещё не было ни одного случая, когда господин граф хотел и не получил желаемого. В числе его побед были все первые красавицы Багванны и парочки окрестных государств, где отметился огнём и мечом Корбин Де'Карри со своим воинством. Женщины всех сословий с радостью соглашались на все условия красавца-завоевателя и сдавали свои крепости без боя. И ни одна из них не могла похвастаться, что у неё были серьёзные отношения с графом. Он был коллекционером, который, узнав об очередном раритете, с пылом и с жаром гоняется за ним по всему свету, а добыв, кладёт в шкатулочку и отправляет пылиться в шкафу, начисто потеряв к нему интерес. По описанию все, кем интересовался Корбин, были либо феи либо пэри, прекрасные и невыразимо соблазнительные, которых вожделели все без исключения половозрелые особи мужского пола, находящиеся в зоне поражения. И Джурайя, к женскому полу относя себя с оглядкой, не выдерживала никакой конкуренции в этом параде красоток. Так она Эльке и заявила, на что подруга, как всегда покрутив пальцем у виска, сказала что в первую очередь ей нужно поправить мозги, а остальные проблемы отпадут сами собой.

За окном уже темнело, и Корнелиус ждал их обеих в кабинете. Это стало уже традицией – за чашечкой ароматного чая обсуждать все, что происходило за день, развлекать друг друга забавными историями, и, если потребуется, советоваться по всяким вопросам, начиная от житейских мелочей и заканчивая серьёзными вопросами. Настроение Джурайи поднялось само собой при мысли о чаепитии, и девушки почти бегом пустились по лестницам к кабинету учителя.

Корнелиус сидел в своём кресле, на его лице, как в калейдоскопе, менялись каждую секунду самые разные чувства, от горечи и разочарования до полной растерянности. А у окна, спиной к двери, стояла до боли знакомая с детства фигура…

– Сенсей!!! – с воплем бросилась к нему Джурайя. Фигура повернулась – это действительно был Цень, с детства знакомый и любимый первый учитель. Такой, каким она последний раз его видела ещё до этого нелепого сватовства. Джурайя хотела кинуться к нему с объятиями, но… что то её остановило. Что-то, незаметное для глаз, ускользающее от внимания, что-то было в нём, что мешало девушке броситься к нему без оглядки…

Чёрт бы подрал этого некроманта… Чтоб ему в инферно подавиться проглоченными душами… Ну почему, почему они тогда прекратили поиски этого хитрожопого игрока в шахматы?! С чего они взяли, что он мёртв, или лишён сил навечно?!!! Высшие маги такого уровня крайне редко умирают естественной смертью, чаще после того, что предпринял Ковен, они теряют силы. Но кто же знал, что пусть через двести лет, но он восстановится и станет даже более могущественным, чем был прежде… Что за нелепые совпадения двигают его жизнью, будто он действительно был фигурой на доске у этого психа от некромантии…

Нет, когда Джуня рассказала ему о своём учителе, Корнелиус сразу понял, откуда ноги растут, и кто этот таинственный Цень. Но он даже предположить не мог, что она понадобится Гроссмейстеру так скоро… Ещё бы хотя бы год… Всего год, и этой талантливой девочки достало бы сил, чтобы противостоять ему. Всего год – и миф о добром стареньком учителе был бы развенчан – постепенно, не нанося душевной травмы… Ещё год – и дуралей Корбин скорее всего понял бы, от какого сокровища он отказывается, и тогда Джуня, его девочка, его дочка, была бы под надёжной защитой… А теперь он даже не может запретить ей слушать этого пройдоху, вместо души у которого – шахматная доска, а вместо сердца щёлкают костяшки счётов. Равнодушие – вот тот страшный порок, выевший всё человеческое в этом теле. У него есть Великая Цель. И по дороге к этой Великой Цели Пуп Земли ни перед чем не остановится. Он пройдёт по трупам, будет уничтожать целые государства, и не заметит. Что ему жизнь одной единственной девочки, которую он собирался использовать даже не как помощницу, а как боевой амулет, который рассыплется прахом после того, как из него выжмут всю силу до капли… Корнелиус холодел от ужаса при мысли о том, что некромант, по сути, с рождения воспитывающий девочку, так и не увидел в ней ЧЕЛОВЕКА. Он восемнадцать лет готовил её на верную смерть. Он внушал ей, что выплески непременно убьют её, когда нужно было учить её разумно тратить силу, поддерживая баланс. Он посеял в ней страх перед замужеством, сочинив нелепую сказку о второй инициации во время первой брачной ночи. А ведь если бы она не сбежала тогда, а покорно пошла под венец, она бы действительно взорвалась последним в своей жизни выплеском, просто от страха. И, скорее всего, Корбин был бы уже мёртв, а Джуня – вдовой и единственной наследницей. Так планировал Цень. Так он расставил фигуры на свой доске. Так он хотел появиться в жизни девочки второй раз – в качестве опекуна безумной наследницы. А ведь никто бы не сомневался в её безумии – ведь пережить смерть супруга, да ещё такую ужасную, в первую брачную ночь и остаться в здравом уме просто невозможно. О своих планах Цень подробно и цинично холодно рассказал Корнелиусу сразу после своего прихода…