Сергей Калашников - Маленький ныряльщик

После меня Макаров тоже мучается некоторое время и, оторвавшись от окуляров, "докладывает":

- Много труб, много дымов.

Вот и вопрос. Кто дымит? Зачем дымит? Не готовится ли какой-либо пакости египтянам? А мы ещё далеко.

Выбираюсь наверх. Море вокруг пустынно. Ладно, поторопимся, однако.

- Запустить турбину. Самый полный. Курс прежний.

Слышу как сначала в воздухозаборнике засвистел всасываемый воздух, потом заструилось горячее марево над отводной трубой. Почувствовал вибрацию пальцами руки, положенной на поручень. Скорее побежала назад вода вдоль бортов и яснее обозначился след за кормой. Даже бурун вспузырился. Набегающий спереди поток воздуха стал ощутимым.

- На лаге десять с половиной, - это голос снизу. А на хорошем-то ходу меньше качает.

Опять спускаюсь вниз и поднимаю перископ. Действительно, качает меньше, но зато появилась вибрация, от которой контуры удалённых объектов расплываются перед глазами. Зато можно убедиться в том, что ближайшие окрестности за пределами поля зрения наблюдателя с мостика действительно пустынны.

А вот и нет. И справа кто-то появился, и сзади. Но пока до них далеко.

Быстро обхожу отсеки. "Бродячий" вахтенный сейчас у турбины, а водород в аккумуляторных ямах стоит померить.

- Второй вахте вставать, завтрак готовить, - это команда с мостика. Да, всё вовремя.

Опять выбираюсь наверх. Водород оказался в норме, а я что-то забегался совсем.

- Агеич вышел перекурить, - снова доклад "верхнего" вахтенного.

А хорошо идём.

- Центральный! Перископ не поднимать, - теперь уже я даю команду рулевому. Это на случай, если вибрация турбины при следовании полным ходом сможет на него неблаготворно повлиять. Таких проверок мы не проводили, а оптика -- штука тонкая.

Надеюсь, Вы разделяете озабоченность главного конструктора корабля, ведущего его к месту первого соприкосновения с неприятелем? Ведь всё здесь -- порождение не реального опыта, а вылезло из кончика карандаша и основано исключительно на моих впечатлениях и представлениях, основанных на фильмах и книгах. Если кто-то не понял -- меня колотит от нервного напряжения.

***

Хорошо идём. Лодка уже выдвинула вверх трубу "шноркеля". Он сейчас подключен только на вход насоса ресивера поддува турбины, которая выведена на среднюю мощность. Аккумуляторы полностью заряжены, отрегулирована минимальная положительная плавучесть, внутренний объём загерметизирован. Скорость упала до пяти узлов и, как только под водой скроется рубка, снизится ещё -- дополнительное сопротивление от её лобовой части весьма ощутимо.

Опускаемся на глубину четыре метра -- это как раз до верхнего среза надстройки. Она сейчас равновероятно может как оказаться под водой, так и над ней. Зато перископ ведёт себя устойчиво, и я нахожусь уже в центральном посту, не отрываясь от его окуляров. Впереди берег, на котором стоит город. А перед ними маячит много кораблей. Больших и маленьких. Выглядят они неподвижно и ещё примерно час будут от нас довольно далеко.

Отпускаю рукоятки и отхожу в сторону, уступая место вахтенному.

***

Опять гасим турбину, втягиваем шноркель и погружаемся ещё на два метра. Скорость два узла. Мы держимся поодаль от военных кораблей, маячащих перед Александрией. Часть их удалось опознать, но многие или повернуты неудачно, или закрыты. Между ними снуют паровые катера. Некоторые движутся в сторону берега. Идёт копошение на береговых батареях. Справа видно торговое судно, выходящее из закрытой гавани.

***

Идёт время, но декорации не меняются. Никаких сигналов между кораблями, кроме приглашения капитанам явиться на флагман нам прочитать не удалось. Мы всё больше ходили самым малым ходом метрах на двадцати, всплывая под перископ только время от времени. Тут мотается довольно много шхун и катеров, показывать которым из под воды нечто странное категорически не хочется.

Вот и рыбацкие лодки потянулись к берегу. Солнце клонится к западу. Нам пора отходить в море, потому что в эту эпоху ничего важного на ночь глядя не затевается, а проветрить помещение желательно. Удалившись на пару миль, подняли "шноркель" и включили вентиляцию. Наверное, зря мы так поторопились -- воздух идёт жаркий и, на вкус, несёт в себе пыль.

Отменил.

***

Ночью всплыли и тогда уже сделали всё, что нужно. И свежим воздухом подышали, и зарядились. А утром -- снова к берегу. Опять день нервного дежурства. Правда, теперь мы уже разбирались в том кто есть где. В смысле, где французская эскадра, а где британская.

Второй день нашего фланирования у Александрии выдался на редкость скучным. Обе эскадры - английская и французская - пребывали в неподвижности. Трубы их не дымили и перемещения маломерных судов проходили вяло. Мы держались мористее на значительном расстоянии так, чтобы наблюдать общую панораму. Проходили пару миль на восток, разворачивались и возвращались, поднимая перископ буквально на несколько мгновений, только для того, чтобы убедиться - никаких изменений не происходит.

В составе британской группировки нам удалось насчитать восемь броненосцев. Про пять из них Макаров определённо высказался - их силуэты поддались идентификации. Про три других уверенности в том, что они собой представляют, не было. Ещё не менее трёх кораблей меньшего размера стояли ближе к берегу, и даже их точное количество оставалось для нас тайной - многие участки не просматривались, закрытые корпусами.

Разглядыванием французов со вкусом позаниматься не удалось - они держались западнее и были повёрнуты в нашу сторону носами - не самый удачный ракурс.

Степан Осипович высказывался в смысле подойти поближе и разглядеть всё хорошенько с удобного ракурса, но я не повёлся.

- Нам предписано египтян в обиду не дать, и себя не показать. Так что смирим любопытство. Пока всё тихо, держимся поодаль и поменьше выставляем перископ, - чуть помолчал, и добавил: - Очень уж яркое освещение - идеальные условия для наблюдения за морем. А сигнальщики - народ глазастый.

Мне, сказать по правде, рисковать не хотелось ни в малейшей степени. Нынче ночью из-за посторонних звуков пришлось снижать мощность турбины и душу мою терзали сомнения, когда и как провести её ревизию. По грубым прикидкам выходило, что этой ночью зарядиться мы сможем, а вот следующей - нет. Не успеем на половинной скорости вращения наработать достаточно энергии и тогда ходовые ресурсы существенно упадут.

В общем, пока мы тут под водой тихо бродим туда-сюда, стоит разобраться с важнейшим агрегатом.