Марина Дяченко - Мигрант, или Brevi Finietur

На Раа был вечер, мягкий свет солнца не резал глаза, и, как только открылся шлюз челнока, внутрь устремились жужжащие насекомые. Крокодил уже знал, что эти жуки работают санитарами, причем бесплатно: питаются мусором, вылизывают стенки, опыляют красные цветы на потолке.

Челнока не было видно: сразу после посадки он влип в огромное устройство, похожее на глыбу известняка, только открытый шлюз чернел, как пещера. Крокодил остановился, глубоко дыша, пытаясь почувствовать разницу между кондиционированным воздухом на орбите — и натуральным духом спокойного теплого вечера.

— Андрей Строганов?

Крокодил вздрогнул.

Немолодая женщина в ярко-красном свободном комбинезоне, в широкой шляпе, закрывающей лицо, смотрела на него с несколько принужденной улыбкой. Шана, сотрудник службы миграции. Тимор-Алк стоял рядом в замешательстве.

— Есть Андрей Строганов, — хмуро отозвался Крокодил, меньше всего рассчитывавший на эту встречу.

Женщина, не обращая внимания на заискивающий взгляд внука, подошла и протянула узкую ладонь:

— Мы знакомы.

— Не очень, — с досадой сказал Крокодил.

— Я Шана, — она заглянула ему в глаза, будто пытаясь прочитать мысли. — Простите, если вызов на судебное разбирательство вас утомил.

— Вовсе не утомил. И даже развлек бы, если бы мне объяснили, что там происходило, — буркнул Крокодил.

— Андрей, я приглашаю вас в гости, — сказала бабушка Тимор-Алка. — Так получилось, что я много лет служу в миграционном офисе Раа… И у нас наверняка найдутся темы для разговора, правда?

Глава пятая

Пологий склон холма нес на себе рощу, как легкую шубу. Деревья со светлой корой были чем-то похожи на березы, и светлый лес представлялся холодным; дом, сложенный из камня, а не из циновок, казался убежищем поросенка Нуф-Нуфа.

— Располагайтесь, — Шана распахнула перед ним дверь. Внутри моментально зажегся свет; небо темнело. Близилась ночь.

— Мне неловко вас затруднять, — признался Крокодил.

— Ерунда, здесь полно места, вы можете жить у нас, если захотите…

Внука она игнорировала. Тимор-Алк, грустный и снова очень бледный, оставил все попытки привлечь бабушкино внимание. «Не похоже, чтобы в такие игры они играли часто, — подумал Крокодил. — Может, впервые в жизни; мальчик вырос, ничего не поделаешь. Полноправный гражданин уже не помещается под юбкой, даже пальмовой, сколь угодно широкой».

Медлить дальше оказалось бы неприлично, и он вошел в дом. Внутри было просторно и просто: травянистый пол, стены, затянутые декоративными лианами поверх камня, два больших помещения, разделенных стеной: вход направо и налево. Шана, ловко манипулируя Крокодилом, провела его в правую часть дома, и за их спинами опустилась плотная занавеска.

«Мальчика отправили в его комнату, — подумал Крокодил. — Посидеть в одиночестве и подумать о своем поведении».

— Располагайтесь. Вы голодны? Я сейчас принесу кое-что.

Она вышла в боковую маленькую дверь и почти сразу вернулась, окутанная запахом жаркого; у Крокодила задрожали ноздри. Шана поставила перед ним на траву поднос с горячим свертком. Обжигаясь, удивляясь, Крокодил развернул его — и увидел глиняный горшочек; он был готов руку дать на отсечение, что запеченная внутри масса была кусочками говядины с лисичками и сыром.

Шана молча подала ему деревянные вилку, ложку и нож.

— Вы знаете толк в земной кухне, — Крокодил сглотнул слюну.

— На здоровье, — сказала женщина.

— А вы?

— Я уже поужинала.

— А… — Крокодил взглядом указал в сторону занавески, за которой, вполне вероятно, маялся Тимор-Алк.

— Полноправные граждане, — сказала Шана с непередаваемым выражением, — самостоятельно находят себе еду, дом и занятия… Спокойно ешьте, Андрей. Это земная восточноевропейская еда, воспроизведенная на молекулярном уровне.

Крокодил моментально убедился, что она права; забытый вкус домашнего жаркого послужил катализатором, запустившим дремлющие процессы. Спусковым крючком для тысячи воспоминаний; Крокодил ел — и снова видел себя дома, за столом, а вокруг — множество людей. Они появлялись и уходили, как персонажи ускоренного кино: мать, Светка с младенцем на руках. Лида, с которой они заново познакомились на «Одноклассниках», любительница сладких духов. Игорь, сосед. Валерка, однокурсник. Они не видели друг друга, приходили и исчезали, а Крокодил сидел в центре их мира, ел жаркое и смотрел, как колеблется от ветра занавеска, как кружат вороны за окном, как бежит секундная стрелка на круглых часах — а за их раму небрежно вложена фотография сына с новогоднего утренника, в костюме Бэтмена…

На самом дне осталось немного пряного соуса, да прилип к стенке сухой лавровый листок.

— Спасибо, — сказал Крокодил.

— На здоровье, — повторила Шана.

— Вы много знаете о Земле? Расспрашивали земных мигрантов? Специально изучали?

— Да, — Шана кивнула. — Раа принимает мигрантов из двух с половиной тысяч миров, и земляне — не самые частые наши гости. Но, пожалуй, самые интересные. Хотите кофе?

— У вас есть кофе?!

— По вкусу не отличите от земного. Хотите?

— Да, спасибо, — Крокодил чувствовал себя размякшим, как только что спасенная жертва. — Если не трудно.

Шана снова вышла и снова вернулась с чашечкой, поразительно похожей на фарфоровую.

— Ностальгия — понятное дело, — она поставила кофе перед Крокодилом. — Но в основном земные мигранты очень довольны жизнью на Раа.

— А, — Крокодил глотал, обжигался и дул на кофейную пенку. — Да?

— А вы до сих пор хотите вернуться? — женщина проницательно улыбнулась.

Крокодил сделал большой глоток и замер, чувствуя, как кофейный аромат заливает его изнутри.

— Вы знаете, что в истории нашей службы до сих пор не было случая, чтобы мигрант проходил Пробу?

— Я польщен, — Крокодил выдохнул через нос, ощущая, как маленькая воображаемая кухня возрастает до объемов Вселенной. Как она поворачивается вокруг, пропитанная кофейным ароматом, запахом дома, родного дома, места, куда возвращаются.

— Хотите сигарету? — вкрадчиво предложила Шана.

Крокодил глубоко вздохнул:

— Спасибо. Я не курю.

— Давно бросили? — удивилась Шана.

— Нет. Я никогда не курил, — Крокодил с сожалением поставил на поднос пустую чашку. — Спасибо, Шана. Вы в самом деле много знаете о землянах.

Женщина тонко улыбнулась:

— В ваших словах я улавливаю нотку осуждения. Вы думаете, я собираюсь вас подкупить?

— Э-э, нет, — Крокодил немного смутился. — Я и не думал… Да и что у меня есть такого, что могло бы понадобиться вам?