Грэхэм Мастертон - Проклятый

- Сначала прошу вас представиться, - сухо сказал он. - Я редко позволяю, чтобы посетители мешали мне работать, поэтому хотел бы знать, с кем имею честь.

- Меня зовут Джон Трентон, я торговец сувенирами из Грейнитхед. Это Эдвард Уордвелл и Форрест Броу, оба из музея Пибоди.

Дуглас Эвелит со свистом втянул воздух одной ноздрей и опять одел очки.

- Разве нужно было вас всех троих, чтобы показать мне какой-то пенал?

Я положил пенал Генри Геррика на стол.

- Это прекрасная вещь, мистер Эвелит. Я думал, что вы хотя бы захотите взглянуть на нее.

- И только затем вы сюда приехали? Разве это была главная причина?

Я поднял взгляд. Девушка в черном отодвинулась от нас и стояла опираясь спиной о книжную полку. Она внимательно наблюдала за нами, почти так же бдительно и жадно, как и доберман снаружи. Я не знал, хочет ли она изнасиловать всех нас или только перегрызть нам горло, но я выразительно ощущал на себе ее сосредоточенный, жадный взгляд. В полумраке ее черное платье снова стало непрозрачным, но я знал, что под ним на ней ничего нет, и эта мысль была удивительно возбуждающей, а также крайне опасной.

- Вы правы, мистер Эвелит, - сказал Эдвард. - Да, мы на самом деле приехали не за тем, чтобы показать вам этот пенал, хотя он является действительно очень ценной исторической реликвией, и мы надеемся, что вы с удовольствием полюбуетесь им. Истинной причиной нашего визита является то, что нам просто необходимо воспользоваться вашей библиотекой.

Старый Эвелит втянул воздух сквозь зубы и ничего не ответил.

- Дело в том, мистер Эвелит, - продолжал дальше Эдвард, что у нас имеется крайне трудная историческая проблема. На самом деле в Музее Пибоди есть много книг, карт и так далее, но мы не располагаем материалами, чтобы разрешить эту проблему. Я надеюсь... мы все надеемся, что мы найдем решение здесь.

Наступило долгое молчание, после чего Дуглас Эвелит оттолкнул кресло, встал и медленно, задумчиво обогнул стол вокруг, опираясь рукой о него, чтобы удержать равновесие.

- Вы отдаете себе отчет в том, что это исключительная наглость? спросил он.

- Это никакая не наглость, мистер Эвелит, - вмешался я. - Сотни, даже тысячи человеческих существований находится в опасности. Угроза нависла даже и над душами.

Дуглас Эвелит чопорно поднял голову и бросил на меня один быстрый взгляд.

- Душами, молодой человек?

- Да, сэр. Душами.

- Ну, ну, - сказал он. Он подошел к пеналу и коснулся инициалов на крышке сухими, как мел, кончиками пальцев. - Ну, ну, действительно прекрасная вещь. Она принадлежала Генри Геррику, вы утверждаете?

- Генри Геррику старшему. Двенадцатый судья в процессах ведьм из Салема.

- Гм. Пытаетесь меня подкупить очень дорогим даром, чтобы попасть в мою библиотеку. Сколько вы за это хотите?

- Ни цента, сэр.

- Ни цента? Вы сошли с ума?

- Нет, мистер Эвелит, не сошел. Я сказал, что не хочу денег. Я только хочу получить доступ в вашу библиотеку.

- Понимаю, - буркнул Дуглас Эвелит. - Он уже начал открывать пенал, но сменил намерение. - Ну что ж, мне нелегко будет исполнить это требование. Я хочу кончить мою историю религий семнадцатого века в Массачусетсе. Это работа моей жизни. Я оцениваю, что ее окончание займет у меня еще год, и я не собираюсь терять ни минуты из него. Видите, я сейчас мог бы писать, вместо того, чтобы разговаривать с вами. Предположим, что в минуту смерти у меня не хватит для окончания книги именно этих десяти минут. Как я тогда пожалею об этом разговоре!

- Мистер Эвелит, мы точно знаем, что мы ищем, - вмешался Эдвард. Если ваша коллекция полностью каталогизирована, мы будем вас беспокоить максимум день или два. И мы можем приходить только ночью, когда вы спите.

- Гм, - повторил Дуглас Эвелит. - Я никогда не сплю по ночам. Я отдыхаю часа три после полудня, этого совершенно хватает для моих потребностей.

- В таком случае, будет ли разрешено нам приходить после полудня?

Дуглас Эвелит снова коснулся пенала.

- Так это на самом деле принадлежало Генри Геррику? У вас есть доказательства?

- Внутри пенала есть три коротких письма, написанных лично Генри Герриком, что доказано экспертизой, - проинформировал я его. - Более того, в одном из отчетов о процессах ведьм упоминается, и выразительно, о "коробке для писем" Геррика.

- Понимаю, - старый Эвелит снова открыл пенал и задумчиво касаясь чернильницы с серебряными фурнитурами, коробочки с песком и перодержателя из слоновой кости. Там был даже кусочек зеленого воска для печатей времен примерно викторианской эпохи. - Соблазн действительно велик, - признался Эвелит. - Эти предметы могут стать источником вдохновения.

- Дуглас, - заговорила девушка в черном. - Может, твои гости выпили бы шерри?

Дуглас Эвелит с удивлением поднял глаза, но через секунду кивнул головой.

- Да, Энид. Наверно, ты права. Шерри, господа?

С определенной озабоченностью мы приняли приглашение. Дуглас Эвелит направил нас жестом в другой конец библиотеки, под витринное окно, и указал нам места на большой, покрытой слоем пыли, обитой кожей софе. Когда мы сели на нее, раздалось громкое шипение выходящего воздуха и нас окружило облако пыли, густое, как пыль битвы. Дуглас Эвелит воссел точно напротив нас в атласном кресле. В зеленом свете, проходящем через стекла витража, он выглядел точно как труп, который уже начинает гнить. Но его глаза были полны жизни и ума, а когда он заговорил, то высказывался живо и обаятельно:

- Я хотел бы очевидно знать, что вы ищете. Может, я смогу вам помочь. Собственно, если вы и ищете то, что здесь есть, я уверен, что смогу вам помочь. Последние пятнадцать лет я упорядочивал и каталогизировал все собрание, время от времени пополняя его, а также продавая менее ценные книги и рисунки. Библиотека должна жить, господа. Никогда нельзя считать ее полной, так как тогда она атрофируется и перестанет быть полезной, а содержащаяся в ней информация станет недоступной. Конечно же, пока вы не совсем понимаете, о чем я говорю, но когда начнете работать, если я на это соглашусь, то вы тут же заметите, как похожа на человека библиотека. Она живет и дышит так же, как и я, так же жива, как Энид или Квамус.

- Квамус? Этот индеец-слуга? - Тот, кто нас сюда впустил?

- Да. Раньше он работал у Биллингтонов из Нью-Данвич, много лет назад, но когда последний из них умер, он приехал сюда. Без предупреждения. Попросту появился на пороге с чемоданом. Энид думает, что он колдун.

- Колдун? - рассмеялся Форрест.

Дуглас Эвелит ответил ему кривой невеселой улыбкой.

- В этих местах случается и более удивительные вещи. Это как будто колдовская страна. По крайней мере, была таковой, пока не вымерли старые фамилии и старые времена не ушли в забвение. Как вы знаете, первые поселенцы должны были научиться тому, что индейцы знали издавна: чтобы выжить здесь, нужно заключить соглашение с богами и духами, которые здесь правят. Конечно же, поселенцы без труда приняли такое положение дел. В те времена, в семнадцатом веке, люди некритично верили в Бога и его Ангелов, а также в Сатану и его Демонов. Поэтому не нужно было ломать себя психически, чтобы поверить в существование других сверхъестественных сил, В противоположность людям, которые живут сейчас. Вначале поселенцы были в намного большей степени зависимости от индейцев, особенно когда пришли первые сильные морозы. Многие из них наладили близкие отношения с племенем Наррагансетов. Вроде бы даже некоторые поселенцы могли заклинать индейских духов лучше, чем сами индейцы. Я слышал, что особо в этом отличались Биллингтоны, а один из Эвелитов вроде бы тоже приложил к этому руки.