Генри Каттнер - Маска Цирцеи (сборник)

Он бесцеремонно свалил Ликона на один из стульев. Пьяный навалился на стол, подпирая голову руками.

— Неужели в Атлантиде нет больше меда? — печально пробормотал он. — Я умираю, Элак. Мой желудок как выжженная пустыня, по которой маршируют армии Эблиса.

Он шмыгнул носом и заснул.

Элак демонстративно вынул из ножен меч и положил его на стол. Тонкие пальцы обхватили рукоять.

— Пора объясниться, — заявил он. — Где мы?

— Меня зовут Гести, — ответил серый. В свете лампы лицо его было белым, как мел, а глубоко посаженные глаза удивительно сверкали. — Я спас вас от стражников, так? С этим ты согласен?

— Прими мою благодарность, — сказал Элак. — И что же дальше?

— Мне нужна помощь смелого человека. И я хорошо заплачу. Если тебя это интересует, хорошо. Если нет, я прослежу, чтобы ты безопасно покинул Сан-Му.

— Денег у нас не так уж много, — заметил Элак, потом вспомнил о кошеле в сумке и криво усмехнулся. — Во всяком случае не столько, чтобы хватило надолго. Возможно, мы заинтересуемся. Хотя… — он заколебался.

— Да?

— Мне интересно, каким образом ты так быстро избавился от стражника в аллее за таверной.

— Не думаю, чтобы это имело значение, — прошептал Гести своим шелестящим голосом. — Стражники суеверны, и эту их слабость легко использовать. Пусть тебе этого хватит!

Холодные стеклянистые глаза смотрели прямо на Элака, который отметил угрожающую ноту, прозвучавшую словно у него в мозгу. Он почувствовал какую-то опасность. Впрочем, подобные ощущения крайне редко заставляли его останавливаться.

— Сколько ты платишь? — спросил он.

— Тысячу золотых монет.

— Пятьдесят тысяч кубков меда, — сонно заметил Ликон. — Соглашайся, Элак, я подожду тебя.

Элак окинул товарища взглядом, в котором напрасно было бы искать теплых чувств.

— Ты ничего из этого не получишь, — пообещал он. — Ни монеты. Что нужно делать? — обратился он к Гести.

— Убить Зенда, — Лишенные выражения глаза Гести равнодушно смотрели с неподвижного лица.

— Убить… Зенда? Зенда?! Мага Атлантиды?

— Боишься? — голос Гести звучал совершенно бесстрастно.

— Это я боюсь, — вставил Ликон, не поднимая головы. — А Элак — нет. Он может убить Зенда, а я тем временем подожду здесь.

Элак не обратил на него внимания.

— Я слышал о Зенде странные вещи. Сила его совершенно нечеловеческая. Уже десять лет его не видели на улицах Сан-Му. Люди говорят, будто он бессмертен.

— Люди "глупы, — в голосе Гести прозвучало презрение настолько глубокое, что Элак взглянул на него с внезапным подозрением. Похоже было, что Гести выразил свое мнение о совершенно чуждой ему расе. Словно почувствовав мысли Элака, тот быстро заговорил дальше: — Мы прокопали ход до дворца Зенда и можем войти туда в любое время. Сделаем это сегодня ночью. У тебя две задачи: убить Зенда и разбить красный шар.

— Все это так таинственно… — заметил Элак. — Что это за красный шар?

— Он лежит в самой высокой башне дворца — именно в нем заключена магия Зенда. Во дворце находятся огромные богатства, Элак… если это твое имя. Этот толстяк называл тебя так.

— Элак, невежда, грабитель пьяных, — сообщил Ликон, ощупывая свою тунику. — Можешь обращаться к нему любым из этих имен и не ошибешься. Где мое золото, Элак?

Не дожидаясь ответа, он скорчился на стуле, закрыл глаза, открыл рот и захрапел. Потом повалился на пол и свернулся в клубок под столом.

— Проклятье, что мне с ним делать? — спросил Элак. — Я не могу его забрать. Он будет…

— Оставь его здесь, — предложил Гести. Элак холодно посмотрел на собеседника.

— Здесь он будет в безопасности?

— В полной. Никто, кроме нас, не знает этого подземного хода.

— А кто это "мы"? — спросил Элак.

— Зачем тебе знать? — прошептал Гести после секундной паузы. Политическая группа, поставившая целью сбросить с трона короля Сан-Му и Зенда, на котором покоится его власть. У тебя есть еще какие-нибудь… вопросы?

— Нет.

— Тогда иди.

Он подошел к дубовой двери, открыл ее, и они двинулись по уходящему вверх коридору. В темноте Элак споткнулся о ступеньку, нащупал рукой одеяние Гести и ухватился за него. В темноте они поднимались по лестнице, высеченной в камне.

Наконец Гести остановился.

— Дальше я идти не могу, — прошептал он. — Но заблудиться здесь негде. На вершине лестницы ты найдешь каменную плиту. Отодвинь ее и попадешь во дворец Зенда. Вот оружие. — Он сунул в руку Элаку трубку из холодного металла. — Просто сожми ее, направив узкий конец на Зенда. Понял?

Элак кивнул, а Гести, хоть наверняка с трудом разглядел в темноте движение, прошептал:

— Хорошо. Да хранит тебя Дагон!

Он повернулся, и Элак услышал, как тот спускается вниз. Звук шагов стих вдали, а Элак, задумавшись, начал подниматься дальше. Дагон… Неужели Гести почитатель запрещенного, враждебного божества океана? Посейдону, доброму богу моря, воздавали почести в мраморных святилищах по всему континенту, зато мрачный культ Дагона был проклят уже много лет назад. Ходили слухи об иной расе, богом которой он был, расе, не родственной человеку и даже происходящей не с Земли…

Сжимая необычное оружие, Элак осторожно поднимался все выше. Наконец он крепко ударился о камень и, тихо ругаясь, пошарил руками вокруг. Это была плита, о которой говорил Гести. Два засова беззвучно вошли в хорошо смазанные отверстия, и под нажимом мощного плеча каменная плита поднялась.

Элак выбрался в какую-то мрачную комнату. Она была пуста, и свет попадал в нее через щель высоко в стене. Поднимаясь, он спугнул мышь, и та с паническим писком удрала. Помещение явно посещали нечасто. На цыпочках Элак подошел к двери и осторожно толкнул ее.

Дверь слегка приоткрылась, явив коридор, слабо освещенный голубым сиянием, шедшим от небольших камней, размещенных на потолке через равные промежутки. Элак двинулся по проходу, уходящему вверх. Красный шар, о котором говорил Гести, находился в самой высокой башне. Значит, нужно идти вверх.

В стенной нише он увидел голову, и это зрелище так потрясло его, что он замер — голова без тела с запавшими щеками и прямыми волосами стояла на золотом постаменте в неглубокой нише. Но глаза ее были живыми. И эти глаза смотрели на него!

— Иштар! — прошептал Элак. — Что это за дьявольщина?

Ответ пришел почти тотчас. Бледные губы шевельнулись, открылись, и раздался высокий, писклявый крик:

— Зенд! Зенд! Чужой ходит по твоим…

Меч рванулся вперед, крови почти не было. Шепча молитвы всем богам и богиням, каких знал, Элак вырвал клинок из глазницы. Челюсть головы отвисла, между зубами высунулся почерневший, опухший язык. Красное веко закрыло уцелевший глаз.