Андрей Мартьянов - Иная тень

Сейчас можно было подробно рассмотреть внешнюю конфигурацию корабля. Да, большой. Гораздо крупнее челнока «Меркурий», на котором Маша несколько месяцев назад спускалась на Ахерон, не говоря уж о погибшем «Триглаве». Два загнутых книзу трапециевидных атмосферных крыла-стабилизатора, два киля с непонятным символом – римская дикторская связка, на которой восседает золотой орел императоров. На груди птички пристроилась свернувшаяся в кольцо змея. Неизвестный никакой современной геральдике элемент. А самое главное – название корабля. Буквы ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ вырисованы кириллицей.

Маша только ахнула. Значит, этот малый рейдер действительно произведен отечественной фирмой. Не станут же американцы, европейцы или подданные японского императора изображать имя корабля алфавитом, использующимся только на территории Российской Империи и в Болгарии? В то же время корабль мог быть построен где угодно (Ельцова отметила, что очертания рейдера ей насквозь незнакомы. Причем не только ей – система опознания тоже никак не отреагировала на конструкцию «Цезаря»…), и знаки на борту могли быть нанесены после продажи транспорта…

– Маша, не зевайте, – проворчал Бишоп, когда консультантка едва не упала, запнувшись о сорванный трос, и будто невзначай добавил: – Не нравится мне все это.

– Что не нравится? – насторожилась Ельцова, уставившись в лицо андроиду.

Иной почти не беспокоил, словно был непреложной частью реальности.

– Корабль не нравится, – тихо сказал Бишоп, указывая на «Цезаря». – Зверюга не нравится. Я на подобных тварей насмотрелся – до конца жизни хватит. Слишком легко мы надели на Иного виртуальный намордник. Подозрительно легко, вам не кажется?

– Кажется, – согласилась Маша. – Но, Бишоп, посмотри – все довольны. Поймали зверя, сейчас выберемся с этой дурацкой Сциллы, полетим неизвестно куда, зато с комфортом.

– Мы еще не выбрались, – резонно ответил андроид, неприязненно поглядывая на черную ребристую спину животного. – Только когда я окажусь на Земле, беспокойство пройдет. Боюсь, домой мы вернемся не скоро…

Шлюз «Юлия Цезаря» гостеприимно открылся, опустился трап, и Казаков, первым взбежавший по нему, пропустил вперед доктора Гильгофа и его крайне необычного спутника. Голос ИР сообщил, что чудище следует доставить в лабораторию «А», где уже подготовлена необходимая аппаратура.

Толстенная, не меньше ладони, дверь-шлюз закрылась, герметизируя корабль, и люди остались наедине с изощренно-умным искусственным разумом «Цезаря» и зубастым черным хищником, порожденным далеким и, наверное, очень суровым миром.

Иной вел себя более чем спокойно.

Казаков, вдоволь наобщавшийся с Иными во время экспедиции «Патны» к Ахерону, зверю не доверял, да и не собирался доверять. Именно поэтому подчиненные лейтенанту военные не отводили от черного существа оружейные дула и были готовы пристрелить его при первых же признаках неповиновения. Однако страшилище будто и не видело людей – зверь медленно прошел по коридору вслед за доктором, заинтересовался яркими цветными индикаторами на замке двери исследовательского центра, осторожно «обнюхал» второй парой челюстей толстое стекло отсека и невозмутимо подождал, пока Гильгоф не «позовет» его внутрь.

Страшное и непознаваемое чудовище перестало быть загадкой. Да, большой, да, очень сильный, да, неприятно выглядит (хотя с точки зрения Гильгофа зверь был просто неотразим: соразмерные формы, красивая матово-черная с зеленым отливом окраска… ну и так далее), но все же случилось невероятное – человек еще раз доказал всей Вселенной (а скорее, самому себе), что именно он является венцом творения. Можно загнать в клетку тигра, засадить в цирковой бассейн касатку или содержать пираний в домашнем аквариуме. Точно так же оказалось возможным найти управу на этот странный вид инопланетного хищника, несомненно, развитый и высокоорганизованный.

Вениамин Борисович Гильгоф настолько уверовал в силу человеческого разума, что прямо бравировал своим открытием. Собственно, открытие-то совершил не он, а ученые лаборатории S-801, но доктор с обезоруживающей бесцеремонностью счел, что победа над Иными принадлежит всему человечеству, следовательно, и ему тоже. Он категорически не разделял подспудных опасений Маши, высказанных полушепотом, и безапелляционно заявил, что «судя по сохранившимся файлам, технология управления чужим существом абсолютно совершенна». И это верно только потому, что, в отличие от серебристых разумных Иных, черные хищники гораздо более примитивны. Примитивной тварью можно управлять, не особо напрягаясь. Ведь имеется разница между человеком и обезьяной? Верно?

– Акула тоже примитивная, – парировала Ельцова. – Но в Австралии до сих пор огораживают пляжи, не особо надеясь на отпугивающие акул сигналы.

– Ерунда! – легкомысленно махнул рукой Гильгоф. – Американцы добились своего, и теперь мы вполне можем воспользоваться их наработками. Да уже воспользовались! Посмотрите только!

Иной, почему-то выглядевший очень несчастным, как мокрая болонка под дождем, сидел на полу лаборатории «Юлия Цезаря», почти прижавшись телом к жесткому ворсу пластикового покрытия, которым специально выстилали отсеки, чтобы не скользила обувь. Иной даже не казался большим.

«Зверь действительно кое в чем красив, – отрешенно подумала Маша, издали разглядывая Иного. – Слишком необычен. Если бы здесь находилось не живое существо, а, допустим, статуя из черного камня, до миллиметра повторяющая его формы, то какой-нибудь миллионер выложил бы кучу денег, чтобы поставить ее у себя в саду и показывать гостям. И все-таки не будем забывать, что он живой. Живой…»

Военные не отходили от дверей лаборатории, с мрачными лицами наблюдая, как Гильгоф готовит «камеру» для Иного. Настоящий хозяин «Юлия Цезаря» оказался человеком удивительно дальновидным – в научном отсеке располагался закрытый со всех сторон пуленепробиваемым стеклянным куполом блок, отдаленно напоминавший громадную криогенную капсулу необычной формы. Овальная дверца, отдельный терминал управления, какие-то трубки, подведенные к навершию капсулы… Тесновато, конечно, но животное там легко поместится.

Гильгоф заблаговременно успел изучить это устройство под руководством фантома «Юлия Цезаря» – ИР корабля объяснил доктору, что тот видит перед собой некое подобие газовой камеры, куда из припрятанных под полом баллонов может накачиваться любое газо-воздушное соединение, теоретически способное усыпить Иного. Когда зверь заснет, достаточно будет с помощью манипуляторов взять все необходимые анализы живых тканей, а затем выставить Иного вон с корабля.