Александр Мееров - Сиреневый Кристалл

Сколько было споров, смелых предложений, вскоре во многом оправдавшихся, и все же как мы были далеки тогда от истины. Никто не мог представить, сколь своеобразно явление, с которым столкнется вскоре человечество. Наиболее предусмотрительные из нас не шли тогда дальше рассуждений о том, каким способом можно заставить плазму работать на людей, как приспособить для дел чисто практических и обуздать ее.

Душой «силициевого клуба» был доктор Ямш. Как всегда приветливый, тяжело отдувающийся, он обычно приходил с пачкой только что полученных писем. Письма читались вслух, их передавали из рук в руки, все оживлялись, и даже Мурзаров отрывался от газет и включался в обсуждение.

К этому времени силициевая плазма уже изучалась во многих научно-исследовательских институтах. Паутоанские ныряльщики (и на них повлиял Праздник Созидания) отбросили древний запрет жрецов и продавали свои губки не только истинно верующим, но и нам, грешным. Однако мы не могли ориентироваться лишь на кремниевые губки, добываемые с таким трудом и в малом количестве. В Новосибирске был найден способ кормить плазму менее деликатесной пищей, и она не только сохраняла жизнеспособность, но и очень успешно размножалась.

Однажды вечером доктор Ямш пришел с одним письмом, но оно стоило десятка радостных сообщений: в Пензенском технологическом институте налажен синтез силициевых производных! Капля плазмы в реакторы — и процесс идет с таким выходом, о котором раньше химики и мечтать не могли.

А письма приносили все новые и новые вести. Каракумский химкомбинат начал исследования по получению из песка пластической массы, пригодной для покрытия дорог.

Из Польши приходят вести об удачных опытах по силицированию тканей. Там уже получены образцы превосходных материй, пригодных и для технических целей, и для небывало красивых, практически неизносимых плащей, зонтов, футляров и накидок, палаток и тентов.

В Чехословакии уже налаживают выпуск кремнеорганических каучуков, пробуют изготовить «вечные» покрышки для автомобилей, мотоциклов и велосипедов.

Паутоанские инженеры приступили к разработке проектов гигантских дамб и перемычек между островами. Эти возможности, естественно, в первую очередь взволновали голландцев, и вот уже в Макими пишут из страны, где почва во многих местах создана искусственно.

Но, как и прежде, успех силициевой плазмы и радовал, и настораживал. Не покидали тревожащие раздумья и весьма основательные сомнения, как обернутся с ней дела. Разговоры все чаще и чаще возникали вокруг проблемы «плазма для мира».

— Вот, полюбуйтесь, — показывал на статью в газете Мурзаров, журналисты атакуют нас не зря. Я был прав: любознательность многих из них играет третьестепенную роль. Теперь, когда силициевое вещество стало пригодно не только для повторения «чудес» древних паутоанцев, но и для практических целей, газеты начинают кампанию, добиваясь «интернационализации» плазмы.

— О, Ханан Борисович, это вопрос сложный, Имеем ли моральное право владеть ею монопольно?

— Если бы Асквиту удалось оживить силициевые включения, он не терзался бы по этому поводу, а действовал столь же прямолинейно, как и с зародышами: не дам, и все тут!

— Меньше всего хотелось бы уподобляться Асквиту, — возразил я Ханану Борисовичу. — Дело, конечно, серьезное, монополизировать плазму вроде неэтично, но допустить распространение ее по свету тоже страшновато. Думается, есть в данном случае только один выход…

— Алексей Николаевич, мы понимаем: «Карфаген должен быть разрушен!»

— Совершенно верно. Я не устану повторять: нужен, и как можно скорее, мощный «генератор запахов». Только владея надежным средством обуздания плазмы, мы сможем справиться со всяческими случайностями. А они могут быть любыми. Я уверен: силициевая плазма еще себя покажет и не исключено, что нам придется повозиться с ней как следует. Пока нами открыто только какое-то маленькое окошечко в неведомый мир. Мы еще знаем слишком мало. Плазма может как-то трансформироваться, повести себя совсем по-другому. Могут возникнуть обстоятельства самые неожиданные. Да и люди, не задумываясь, Попытаются применить ее в военном деле, как применили практически все, открытое наукой. К счастью, человек почти всегда одновременно с газом разрабатывал противогаз.

— Не скажите, — возразил Юсгор, — ядерные взрывы люди уже осуществляют с превеликим успехом, а вот что-то до сих пор не видно средств, спасающих не только от их разрушающей силы, но и от радиации.

Спор разгорелся с новой силой. Часть товарищей поддерживала мое стремление как можно скорее иметь генератор, часть считала силициевую плазму вообще непригодной для агрессивных целей, но все находили безусловно благоразумным не выпускать из своих рук силициевое вещество, способное мгновенно убивать все живое.

Пришел доктор Ямш и поделился с нами последними новостями: Ленинградский институт электроники закончил монтаж первого опытного образца генератора; арестованы два паутоанца Западного Паутоо, пытавшиеся выкрасть из нашей лаборатории плазму.

В этот вечер мы засиделись в «силициевом клубе» позже обычного, а на другой день в университет привезли труп Баокара.

Баокар был давним знакомцем людей, охранявших порядок в Восточном Паутоо. Матерый контрабандист, он не раз хаживал через границу, таская наркотики из Западного Паутоо. На этот раз он шел в обратном направлении и не дошел. Его нашли почти на перевале, вблизи границы, лежащим на каменистой почве и каким-то непонятным образом вдавленным в грунт сантиметров на тридцать. Создавалось впечатление, будто кто-то подкапывал под ним землю и он опускался все глубже и глубже. Извлечь тело из земли оказалось делом довольно затруднительным: оно было твердым, закостеневшим. Отрыли землю вокруг трупа, но и тогда оторвать его от грунта не удалось. На спине труп имел отросток, которым он был прочно, как разросшимся корнем, скреплен с почвой. Отросток пришлось подрубить, и только после этого тело приподняли. При каком-то неосторожном движении людей, извлекавших труп, от него откололся кусок ноги. Излом был стекловидный. По излому можно было судить, какие глубокие изменения претерпел организм погибшего. Все ткани преобразовались в новое, твердое и вместе с тем хрупкое вещество. Баокар окаменел, как в древности окаменели Рокомо и Лавума.

Вот это-то и дало повод полиции сообщить об удивительном явлении прежде всего нам. Доктор Ямш договорился с властями, и тело Баокара было доставлено вместо морга в университет. Мы не знали, что может дальше произойти с телом, боялись возникновения чего-то похожего на эпидемию, опасались, не распространится ли плазма (а несомненно было, что убила Баокара силициевая плазма) и не приведет ли все это к каким-то тяжелым последствиям.