Антон Первушин - Первая экспедиция

В общем, Лёлека понесло. Плюмбум быстро потерял нить рассуждений и приотстал, а вот Артуру, похоже, было интересно. Ну ясно – это ж яйцеголовые, им только дай о Зоне потрепаться и гипотезы обсудить, обо всем на свете забудут. Впрочем, в Лёлеке бывший сталкер был уверен – в отличие от вымышленного Паганеля, который по рассеянности мог перепутать континенты и заблудиться в трех пальмах, «престарелый специалист по инвестициям», попадая в Зону, становился очень внимателен к мелочам и вполне мог выступать проводником, если бы имел побольше опыта. Он был способен сколько угодно трепаться о происхождении мутантов, о биоценозе и экосистемах, но стоило Зоне выкинуть какой-нибудь очередной фортель, мгновенно, без перехода, начинал действовать. Это умение неоднократно спасало жизнь и самому Лёлеку, и другим биологам, и даже Плюм- буму – и последний только диву давался, откуда что взялось: ведь когда-то Денис Лучинский был чистым балластом. Впрочем, они все изменились, а для ученых, очевидно, важнее всего прочего понимание происходящего. Когда они пережили Первый Выброс и пытались выйти из Чернобыльской зоны отчуждения, то не имели четкого представления о том, что творится вокруг, и это вгоняло ученых в истерику. Теперь все было по-другому – Лёлек знал, что такое Зона и с чем ее едят, побывал во многих переделках, научился отличать реальные опасности от мнимых, стал хорошим помощником сталкеру. Плюмбума беспокоило только похоронное настроение Лёлека – не ходят в Зону с таким настроением, опасно, это как будто самому себе смертный приговор подписать. Наверное, самое правильное было бы оставить Дениса на Базе, но в этой экспедиции каждый ствол на счету, и если Лёлек сам пошел, значит, так тому и быть. Может, еще разгуляется – вон уже заметно повеселел, тараторит… Жаль, придется прервать.

– Внимание! – громко сказал Плюмбум. – Всем стоп! Первый поворот на маршруте. Видите эту тропинку слева? Нам – туда. Выстраиваемся в колонну по одному. Рекомендую идти след в след. Первым пойдет… – бывший сталкер чуть замешкался, – Саша Пыхало. Саша, пойдешь налегке. Передай сумку Шурику. Иди аккуратно, следи за детектором. Я буду за тобой наблюдать, поэтому слушай мои команды… Все, пошли!

Плюмбум догадывался, что подумает Привалов о решении пустить его первым, – но на самом деле не собирался его «подставлять». Да, когда-то ты был мне очень неприятен, Саша. Когда-то я на тебя злился и готов был убить, но с тех пор прошло уже достаточно времени, чтобы и та злость, и та готовность обесцветились и стали казаться потешными, даже умильными – как ярость детсадовского малыша, у которого отобрали игрушку. Нам нечего больше делить, математик. А вперед ты пойдешь из чисто прагматических соображений – потому что ты опытнее Артура, но знаешь и умеешь по меркам Зоны гораздо меньше любого из нас. Идеальная «отмычка», уж не обессудь.

Тропинка, протоптанная сталкерами, вела прямиком на гребень холма. Дождик размывал глину, и подниматься вверх по бурой жиже было не слишком удобно. Но Привалов двинулся уверенно вперед, словно всю жизнь только тем и занимался, что взбирался на крутые вершины, утопая по колено в грязи. Все-таки изменение образа жизни явно ему на пользу – системный администратор стал человеком, а это, знаете, будет посильнее цирковой говорящей лошади.

– Как пел классик, лучше гор могут быть только горы, – изрек Шурик-С-Цитатой и побрел вслед за ним.

В кильватер к нему пристроились Лёлек с Артуром. «Престарелый специалист по инвестициям» притих и больше не лез к стажеру с популяризацией открытий биологов – значит верно оценил ситуацию и понял, что теперь будет не до разговоров. За ними с небольшой задержкой пошла и Лара.

Со стороны члены спасательной экспедиции выглядели довольно непривычно даже для Зоны. Автоматы на плече, разгрузки с заряженными магазинами и аптечками, к поясным ремням пристегнуты ножи, фляги и контейнеры с артефактами – вроде бы стандартный набор бывалого сталкера, однако на научных костюмах высшей защиты смотрелись они чужеродно – не совмещалось одно с другим, хоть убей. Потому что человек, который в принципе может позволить себе подобный костюм, располагает и достаточными средствами для того, чтобы окружить себя отрядом головорезов и ходить налегке, с пистолетиком. Автоматы и армейская амуниция делали ученых неуклюжими, что снижало мобильность всей группы, и это тоже следовало отнести к минусам предприятия.

Плюмбум еще раз посмотрел на ПДА. Обстановка казалась мирной – людей на маршруте нет, стадо кабанов пасется на безопасном удалении. Почему-то это вызывало тревогу. Радоваться надо, а он тревожится – парадокс! Но на такие диссонансы стоит обращать внимание, если ты в Зоне, – будь сейчас в команде опытный проводник или хотя бы удачливый крадущийся типа Алекса Грозы, бывший сталкер остановил бы всех и устроил короткое совещание. Соображения человека, который годами находится внутри Периметра, по поводу тревог и предчувствий могли оказаться бесценными. Но проводника в группе не было – тут спасибо старому другу Давиду Роте.

Дождик прекратился, видимость несколько улучшилась, и Плюмбум понадеялся, что это хороший знак. Климат в Зоне порой менялся очень затейливо. Возникала мысль, что для каждого она подбирает индивидуальные условия окружающей среды, словно издеваясь или намекая на какие-то внешние обстоятельства. Ученые говорили об «одушевлении табуи- рованной территории» и опять же считали чисто психологическим феноменом, однако Плюмбум придерживался иного мнения – он мог бы показать им вольного крадущегося по кличке Мокрец, который притягивал ливень одним своим унылым видом – казалось, он ходит в коконе из дождя. Но, к сожалению, сгинул давно Мокрец где-то на севере Зоны – отправился искать Эдем и не вернулся. Его пример, опровергающий все доводы яйцеголовых, Плюмбуму запомнился, и бывший сталкер всегда придавал значение погоде и тому, как она меняется при движении в глубь Зоны.

Поднялись на холм. Плюмбум чуть приостановился, озирая окрестности. Дальше местность становилась еще более неровной: складки, узкие овраги, сосняки. Когда-то здесь были луга, но пространственная деформация, вызванная Выбросами, все изменила. И разумеется, здесь было до черта аномалий. В рассветном сумраке они визуально не определялись – приходилось верить технике: системе «Длань» и модернизированным детекторам «Сварог».

– Саша, слушай меня! – обратился Плюмбум к новоиспеченной «отмычке». – Направление – два часа. Сорок шагов и остановка. И не спеши – здесь нельзя спешить. В Темной Долине наверстаем.

Так они и пошли – медленно, согласуя почти каждый шаг, аккуратно обходя многочисленные «воронки» и «трамплины». Миновали тесное семейство «каруселей» и удачно обогнули подозрительный овраг – «Длань» определила его как безопасный, но при этом на дне словно бы сгустилась тьма – проверять на собственной шкуре, что там такое, Плюмбум не захотел.