Александр Тарасенко - Полёт ласточки в околоземном пространстве

Из-за леса вышла ещё одна группа, по количеству человек чуть ли не большая чем уже находящаяся на поляне. Они принесли и развернули плакат. «Вторая конструкторская олимпиада между учениками начальных школ M-кого города». Буквы явно рисовались кем-то из учеников. Не сказать, чтобы каждая из них в отдельности была кривоватой, но надпись в целом «плыла». Из подъехавшей машины вышла ширококостная девица с профессиональной камерой на плече и, установив камеру на тревогу начала снимать. Приехавшей вместе с ней субтильный молодой человек забегал между собравшимися, пытаясь получить интервью.

Наблюдающей из кустов за суетой на поле, девушке вспомнилось, что вроде бы по радио говорили что-то о местном конструкторском клубе. Последнее время чуть ли не в каждой школе, даже в сельских, образовались те или иные учебно-образовательные клубы, как правило, под руководством учителей естественных наук. Непонятно откуда брались деньги, возможно, что из воздуха, так как неповоротливая государственная машина только собиралась рассматривать вопрос о финансировании научных объединений среди учеников. А тем временем школьники уже создавали работающие модели ракет и самолётов. И с особенным удовольствием состязались с соседними школами: чья ракета пролетит дальше. А чья после приземления не разобьётся? Ласточке вспомнилось, как в новостях передали, что какой-то исторический клуб, при помощи местного профтехучилища, построил модель аналитической машины Бэббиджа[19].

К счастью следы от колёс лежали с противоположенной стороны подлеска и ими пока никто не заинтересовался.

Люди прибывали ещё и ещё. Вот уже над землёй поднялся первый дымный столб. Но первый запуск оказался неудачен. Клюнув носом вниз, ракета пропахала борозду, врезалась в камень и затихла. Юные конструкторы осторожно приблизились к неудачному творению. Судя по росту, они учились не дальше чем в девятом классе. Их учителя-руководителя, коллеги сочувственно похлопывали по плечу. Он выглядел весьма молодо и сердито шевелил усами, но, повернувшись к притащившим обломки модели детям, улыбнулся.

Старт второй модели, третьей. Дым завивается кольцами. Громкий всплеск аплодисментов. Всего стартовало семь ракет и пуск лишь двух из них прошёл неудачно. Затем прошла короткая церемония награждения. Из машины вынесли скатерти, низкие стулья. Расстелив прямо на траве, женщины выставляли блюда с едой. Сдирали прозрачную плёнку, предохраняющую еду от сухости. Убирали обрывки в большие чёрные пакеты для мусора и ели. На всех пришедших поглазеть еды не хватало. Впрочем, сами участники были больше заняты обсуждением. Победители любовались блестящими медалями и задирали нос так высоко, что пойди дождь, туда бы натекла вода. Большую часть еды умяли зрители.

При таком скоплении людей, Ласточка не решилась разжечь костёр, чтобы приготовить себе обед. Наблюдая за участниками второй конструкторской олимпиады, девушка жевала колбасу с успевшем зачерстветь хлебом. Когда стемнело, часть людей разошлась, но многие ещё оставались на поле.

Закрыв лицо чёрными очками, Ласточка осторожно выехала из приютившего леска. Голодная, но счастливая, она продолжила путь. Скрываясь, пряча лицо и голос. Только ночное радио путешествовало вместе с Ласточкой. Не спящие ведущие. Их шутки, смех, песни, которые они выпускали в эфир. Голоса и звуки со всей земли, ехали вместе с девушкой.

Немногим после открытия врат, ангелы заставили правительство принять закон об ограничении количества рекламы. А также о контроле за честностью рекламодателей. Удивляясь сами себе, чиновники приняли этот закон, искренне считая, будто это их собственная, такая вот странная, идея. С тех пор слушать радио, а заодно и телевизор, стало гораздо приятнее.

Ночи становились холоднее. Дни дождливее. И совсем скоро должен пойти снег. Тем более что Ласточка прямым ходом двигалась навстречу зиме.

Глава 6. Немного нового о Егоре Николаевиче

прошло три месяца

Позавчера, Антон стал мэром Санкт-Петербурга. Никому неизвестный юноша, включившийся в выборную гонку как независимый кандидат, как-то очень легко обошёл соперников. И вот символические ключи от города лежат у него под кроватью. Ну, это конечно образно сказано, что под кроватью. На самом деле символические ключи лежат там, куда новоиспечённый мэр их мимоходом закинул. До выборов на пост президента оставалось ещё чуть меньше года.

В притворном раздражении Антон кусал губы. Бог целого мира вынужден играть роль мэра какого-то города, даже не столицы. Это называется терять время. Но он скорее притворялся перед самим собой. Именно ради чего-то подобного был затеян мятеж.

Где-то через недельку бог-мэр собирался развлечься большой чисткой в среде Петербургских коммерсантов. Что за гадостью они смеют торговать в его городе под видом колбасы. Нет, анимус конечно вылечит, нейтрализуя вредное воздействие разнообразных «ароматизаторов». Но совесть-то есть. А если бы не было анимуса, тогда что? Да и пора привезти в порядок ценовую политику. Как можно чтобы один и тот же продукт в стоящих по соседству магазинах существенно отличался по цене? А снижать на десять процентов цену на товар, у которого завтра выходит срок годности разве можно? Ты снизь её на восемьдесят процентов, всё равно завтра придётся выбрасывать. А ещё лучше даром отдай. Не так много в городе на Неве продуктов, чтобы позволять гнить на складах. В общем, Антон планировал большую чистку, глобальную прополку, а заодно и огромную посадку. Известно, что одними прополками урожая не вырастишь, по законам природы приходится время от времени заниматься посадкой. Он относился к новым обязанностям как к увлекательной игре. Это называется хорошо проводить время. В крайнем случае, у Антона имелась тайная палочка-выручалочка. Способная в один взмах исправить всё, что он накуролесит. Впрочем, молодой бог не был настолько самонадеян, чтобы высосать программу изменений из большого пальца левой руки. Он собрал команду экономистов и развлекался тем, что время от времени подкидывал им очередную шокирующую идею. То есть какой никакой фундамент у предстоящих реформ всё же имелся. Вот только в своей основе он сводился к словам «как мне всё надоело (особенно колбаса, в которой меньше двадцати процентов мяса). Я хочу, чтобы было лучше. И не намерен ждать долго. Ну-ка профессиональные экономисты, придумайте что-нибудь. А кто скажет „невозможно“, стану макать в Неву, пока река не покроется льдом. Или нет, лучше заставлю три раза в день питаться той самой колбасой из мясозаменителей. И это при анимусе с отключенными лечебными программами». Стращаемые маканием в Неву и невкусной колбасой, экономисты живо слепили что-то с первого взгляда непротиворечивое.