Вячеслав Мягких - Пришельцы. Выпуск 1

Я буду рад представить вам и вашим директорам-компаньонам небольшую демонстрацию модели завтра, в девять часов вечера, по нижеуказанному адресу.

Вы, как деловой человек, должен понимать, что значит подобное изобретение для компании, которая получит право на патент корабля.

Абрахам Нортон,

Экохурст Авеню, 77

Что ж, ныне президенты больших компаний привыкли получать письма от изобретателей всех сортов, большинство из которого предлагает некие идеи, способные перевернуть весь мир с ног на голову — но обычно за такими революционными проектами ничего не стоит, кроме желания поживиться. Однако письмо Абрахама Нортона было предложением явно другого рода. Появившись в городе несколько лет назад, он уже сделал несколько небольших, но важных и коммерчески успешных изобретений, что принесло ему известность человека острого интеллекта и логического ума. Крэйг не знал изобретателя лично, он часто слышал о нем, а потому можно было предположить, что сказанное в письме соответствовало истине, какой бы невероятной она не казалась.

«Бог мой! — выдохнул Крэйг. — Экранирование гравитации! Неужели это возможно?»

Он сидел, нахмурившись, а в его мозгу роилась тысяча картин. О, если он получит полный доступ к этому открытию! В своем воображении он уже видел армады катеров с антигравитационным двигателем. ЕГО катеров, стремительно мчащихся во всех направлениях. Он видел, как ломаются всемирные барьеры и само понятие «расстояние» уничтожается, исчезает! Он видел, как хиреют железные дороги и приходят в запустение пароходные верфи, как выходит из употребления весь наземный транспорт. Пухлая длань Крэйга была способна принимать самые твердые решения, и он уже видел, как в ее беспощадном зажиме дробятся и гибнут конкуренты, все еще цепляющиеся за старые идеи. Он, словно наяву, почувствовал мощь, которую обретет его компания… Но что если изобретатель потребует свою долю акций в этом деле? А что если все же его открытие окажется пшиком?

«Полегче, полегче, старый мальчишка! — пробормотал Крэйг про себя. — Ты строишь воздушные замки, подобно школьнику! А ведь вначале мы должны исследовать эту вещь, вне зависимости от того, реальна она или фальшива. Если изобретатель докажет правдивость своих слов, то мы должны поскорее прибрать идею к рукам, — иначе любая другая компания сделает это — а нам придется лишь капитулировать и свертывать производство.

Последняя мысль заставила его заметно взволноваться. Бизнес, которым владел Крэйг, был слишком прибыльным, к тому же железная воля президента не позволяла ему терпеть поражение: он привык побеждать, и, хотя добивался этих побед, следуя букве закона, для действий Крэйга была характерна беспощадность к любым возможным конкурентам.

Опыт Крэйга в использовании всевозможных методов борьбы был поистине выдающимся, особым для него самого и трех его директоров-соучредителей, с которыми он делил акции компании. Начав с капитала всего в несколько тысяч долларов, они сумели построить настоящее огромное дело. Основой его стало изобретение автоматического стабилизатора для самолетов. На него компания — единственная из всех подобных в мире — имела единоличные патентные права. Правда, как Крэйг и его компаньоны получили это изобретение, никогда не раскрывалось, и потому было принято считать, что именно Крэйг был его создателем — к тому же и сам Крэйг не опровергал эти предположения…

Крэйг еще раз перечитал письмо. По-видимому, если они смогут заполучить это изобретения, публике придется вновь говорить нечто подобное. Крэйг улыбнулся, словно вспомнил что-то приятное…

Придвинув телефон, Крэйг лично обзвонил каждого из трех своих компаньонов, пригласив их в офис для решения некоего важного дела. Детали этого дела он объяснять не стал.

Через некоторое время все трое сидели в кабинете президента. Ознакомившись с письмом, они пребывали в заметном смущении. В то время, как правдивость самой идеи вызывала у них сомнения, они тем не менее дружно решили, что предложение слишком серьезно, чтобы им пренебрегать. Следствием такого решения стало то, что на следующий вечер лимузин президента, в котором расположились четыре джентльмена, въехал на Авеню Экохурст и замеру дома, который изобретатель избрал своей резиденцией. Скромный двухэтажный дом стоял на самой окраине города в окружении высоких мрачных сосен.

На звонок открыл мужчина, которому было явно за шестьдесят. Морщинистое лицо обрамляла длинная белая борода, а голову прикрывала плоская шапочка. Его пронзительные серые глаза осмотрели прибывших, и, наконец, остановились на Крэйге.

— Мистер Крэйг и его коллеги, я полагаю? Заходите, господа, я ожидал вас. Мое имя Нортон.

Крэйг невольно напрягся: ему показалось, что он прежде уже слышал этот специфический тембр голоса. Но память не дала подсказки, а изобретатель между тем продолжал:

— Вы все, как я понимаю, знакомы с моим письмом, и хотите, разумеется, увидеть подтверждение написанному. У меня имеется модель в мастерской наверху. Если вы любезно последуете за мной, я буду рад продемонстрировать вам ее и пояснить, какие вещи необходимы для реализации моего изобретения.

Резко повернувшись, он поднялся по узкой лестнице на второй этаж и остановился перед дверью. Открыв сложный замок, он включил неяркий свет. Вслед за хозяином гости вошли в маленькую, словно шкатулка, комнатку.

Единственная лампа, оставляя помещение в полумраке, хорошо освещала только широкий стол в центре. Крэйг невольно отметил чрезмерно низкий потолок, но тут же переключил свое внимание на стол.

В центре стола покоился металлический сигарообразный объект, напоминающий подлодку без боевой рубки. Он имел почти восемь футов длиной и был округлым в сечении. В поверхность стола был вмонтирован небольшой пульт.

— Модель, господа, — объявил Нортон, простирая руки над сияющим металлом, — точно воспроизводит ту машину, над созданием которой я работал. Единственное отличие — тут нет приборов для управления, как на настоящем корабле. Тем не менее и с этой лодкой я могу продемонстрировать основной принцип движения на основе антигравитации. Пожалуйста, присаживайтесь.

Гости, в предвкушении необычного зрелища, торопливо расселись около стола и вперили взгляды в изобретателя.

— Вы обратили внимание, — продолжал Нортон, — на полное отсутствие громоздких плоскостей, а также на форму, разработанную так, чтобы позволить кораблю максимально преодолевать сопротивление воздуха при путешествии на высокой скорости.