Виталий Забирко - Космический хищник (Путевые записки эстет-энтомолога)

Ожидая услышать от него те же ахи и охи, что и месяц назад, я неожиданно увидел, как лицо таможенника, глядевшего на экран, изумленно вытянулось. Я перевел взгляд на экран и обмер. Сквозь полупрозрачную скульптуру Нэфр'ди-эт хорошо просматривался контейнер с тремя яйцами занзуры. Окружающее поплыло перед глазами. Это был конец, конец всему. Сейчас меня вежливо возьмут под руки, наденут наручники… Почувствовав, что меня теребят за рукав, я обернулся лицом к таможеннику, протягивая руки для наручников.

— Ваши документы, билет, — лучезарно улыбаясь, проговорил таможенник, вкладывая бумаги мне в руки. — Счастливого пути!

— Что? — не понимая, выдавил я пересохшим горлом.

— Счастливого пути! — повторил раймондец, расплываясь в совсем уж приторной улыбке. — Надеемся, вам у нас понравилось и вы непременно посетите Раймонду еще! — Да-да… Обязательно…

Я попытался изобразить на лице хотя бы подобие благодарственной улыбки и, развернувшись, механическим шагом направился по пандусу к шестому шлюзу, где был пристыкован мой отсек. При этом казалось, что спину мне сверлит взгляд таможенника и в глазах у него пляшут все те же хитрые искорки «облого чудища». В чем заключалась хитрость раймондцев, я никак не мог постичь.

Внезапно кто-то взял меня под локоть, я вздрогнул и остановился. Похоже, началась игра в «кошки-мышки»…

— Добрый день, господин Бугой! — услышал я радостный возглас. Передо мной стоял цветущий улыбкой, излишне возбужденный господин Тарандовски. Искусствовед-промоутер, а на самом деле скорее всего агент службы безопасности. Или галактической Лиги защиты животных.

— Здравствуйте, — натянуто ответил я.

— Послушайте, Алексан, — наклонившись к моему уху, доверительно начал Тарандовски, — мне по секрету сообщили, что экскурсией в Великие пещеры и дополнительной — на Заповедные луга я обязан лично вам. Вы замолвили за меня словечко… — Он выпрямился и предложил уже нормальным голосом: Приглашаю вас на обед в ресторан. За мой, разумеется, счет.

«За счет владельца экспоната, который ты сопровождаешь», механически поправил я про себя, а вслух постарался уклониться от приглашения:

— Не знаю, право… Я так плохо переношу космические путешествия… Вряд ли…

От сердца чуть отлегло, и я выдавил вымученную Улыбку, которую следовало принимать за извинение.

— Господин Бугой, я вас очень прошу.

— Постараюсь, — кивнул я на прощанье и зашагал к шестому шлюзу. Даже если меня не арестуют на корабле, обедать с Тарандовски я не стану. И дело даже не в том, что в моем положении не до званых обедов. На меня производили равное негативное впечатление как люди, жадно жующие все подряд и не соблюдающие при этом норм этикета, так и гурманы, осведомленные во всех тонкостях застолья. И те, и другие процесс принятия пищи ставили превыше всего, и в их присутствии я чувствовал себя за столом неуютно, теряя аппетит.

Весь день до старта лайнера в Солнечную систему я не находил себе места. Неприкаянно бродил по отсеку, анализируя случившееся и пытаясь спрогнозировать ход дальнейших событий.

Версий было две. Первая, наиболее вероятная и логически обоснованная, — в деле задействованы Лига защиты животных и галактическая служба безопасности. По этой версии служба безопасности хотела взять с поличным не только исполнителя, но и заказчика. Поэтому арест должен произойти на вилле Мальконенна во время передачи контрабанды. Вторая версия была настолько абсурдной, что верилось в нее с трудом. В основу ее была положена та самая хитрость «облого чудища», наличие которой накрепко въелось в мое подсознание за месяц общения с раймондцами. Хитрость, которую я так и не смог разгадать, а наметки на ее смысл выходили за рамки человеческого понимания, ибо предполагаемая по второй версии афера, затеянная раймондцами, была настолько грандиозной, что контрабанда яиц занзуры по сравнению с ней выглядела детской шалостью. Однако я не сбрасывал эту версию со счетов из-за подаренного артефакта. Если меня с самого начала подозревали в контрабанде яиц занзуры, то зачем понадобилось дарить безмерно дорогое украшение? Заполучив артефакт, я мог не пойти на контрабанду. К тому же удивительное избавление от смерти в пасти пересмешницы на озере Чако никак не вплеталось в первую версию, зато во вторую…

Чтобы как-то снять напряжение и немного привести нервную систему в порядок, я искупался в бассейне. Марсианский хирург предупреждал, что купание в чистой воде приведет к интенсивному отторжению жабр, но именно этого я сейчас и добивался. Клин клином вышибают. Хотя избранный способ весьма дурацкий: почти аналогичным образом можно избавиться от зубной боли, вставив палец в дверной проем и сильно хлопнув дверью.

Как ни странно, но водные процедуры оказали на нервную систему благотворное действие. Однако через полчаса я почувствовал сильнейшее недомогание, и пришлось горстями глотать лекарства, прописанные марсианским хирургом на этот случай. Во что бы то ни стало ближайшие сутки я обязан провести на ногах.

Сигнал о получасовой готовности перед входом лайнера в гиперствор застал меня в тот момент, когда я стоял перед зеркалом и внимательно разглядывал свое отражение. Не знаю, то ли сказывалось нервное напряжение, то ли общее недомогание, то ли непомерная доза лекарств повлияла на психику, искажая действительность, но мне казалось, что в зрачках моих глаз пляшут те же искорки, которые я видел у раймондцев и пересмешниц. И чем дольше я вглядывался в отражение, тем больше эти искорки напоминали крупицы «неощутимой пыли».

Тяжело вздохнув, я отвернулся от зеркала, прошел в кабинет, сел в кресло и включил обзорный экран. Уж и не помню, когда в последний раз я смотрел на гиперпереход со стороны — чересчур однообразное зрелище, чтобы при каждом космическом перелете его рассматривать. Но сейчас гиперпереход означал для меня слишком многое — он как бы отрезал меня от Раймонды навсегда. Если меня арестуют на вилле Мальконенна, то каторгу я буду отбывать не здесь.

Слева по экрану надвигалась плоскость гиперствора, справа неподвижно висел среди звезд зелено-бурый полумесяц Раймонды. Когда плоскость гиперствора надвинулась на пол-экрана и начался посекундный отсчет, я, наконец, поверил, что больше никогда в жизни не увижу Раймонды.

«Прощай, мир слащавых улыбок и неискренних аборигенов», — сказал я про себя зелено-бурому полумесяцу, но ожидаемое облегчение не наступило.

Глава 13

Экспертная комиссия заявилась в отсек через полчаса после прибытия корабля в зону космостанции «Пояс астероидов-VI». Поскольку мой экспонат был ценнейшим на выставке, меня отправляли одним из первых. К тому же, по сравнению с землянами, я имел некоторое преимущество — мне не нужно было проходить таможенный досмотр. Отстыковавшись от корабля матки, отсек трансформировался в катер и домчал нас до виллы Мальконенна за полчаса.