Александр Тесленко - Искривленное пространство (сборник)

— Безусловно, уважаемый Андреш, но порой оказывается поздно заподозрить кого-то в чем-то… Вы меня понимаете и, надеюсь, не обидитесь. К тому же, думаю, вам не нужно объяснять — исследования, требующие такого количества энергии, должны быть официально одобрены компетентными лицами и проводиться в стационарных условиях. Не так ли? Хотелось бы услышать ваши объяснения…

— А если я не желаю ничего объяснять?

— Тогда, не обессудьте, у меня есть полномочия просто отключить вас от энергосети и созвать компетентную комиссию для исчерпывающего изучения вашей исследовательской деятельности. Объяснять все вам так или иначе придется, но это займет значительно больше времени у всех. Убеждать вас в этом нет надобности?

Советую ограничиться откровенной беседой именно с нами. Вы нам известны с самой лучшей стороны, и потому надеюсь на благоприятный исход…

Биокиберы-помощники несколько расслабились, но остались на своих местах, как на посту.

— Ладно… Вижу, что я действительно должен… вынужден…

«Прости, дружище. Я виноват перед тобой. Но мне нисколько не стыдно. Только очень грустно. Между нами пролегли тысячи километров. Но не они разъединили нас. Любые расстояния легко преодолеваются. Но как сокрушить ту громадную стену из будничных дел-забот-потребностей-обязанностей, которая основательно и навечно разделяет нас. Да, я виноват. Я пропал для тебя…

Но если бы ты только знал, что занимало меня последние годы… Трудно поверить, но это правда. Я создавал тебя. Я даже сумел разыскать в наших архивах некоторые схемы твоих микроблоков. Более двух лет я украдкой, тайком собирал все необходимое. Прости меня. Но я думал о тебе непрестанно. Конечно, я не мог создать тебя самого, но… Очень подобного тебе, такого же честного, разумного, верного товарища — пытался создать.

Мы вместе с ним читали бы книги и смотрели видео, путешествовали бы в свободное время… Но, как видишь, я говорю обо всем этом уже в прошедшем времени. Недавно мне разъяснили: это происходило, когда я был еще молодым биокибером, и во мне еще продолжался процесс внутренней стабилизации… Сейчас я расскажу тебе все, чтобы и ты мог посмеяться. Так вот, все необходимое я доставал где только мог, преимущественно на нашем комбинате. Монтаж, связанный с колоссальными затратами энергии, осуществлял у себя дома. Мне почемуто и в голову не пришло, что это может привлечь чье-то внимание. Сам понимаешь, сколько энергии требует биосинтез, особенно при материковом монтаже.

Ко мне пришла комиссия — бригада энергетиков. Сначала они подумали, что я не в своем уме. Спросили:

«Позвольте узнать, к чему такие сложности, искусственные проблемы, ведь на нашем комбинате можно создать экземпляр любой индивидуальности, какой только вам захочется? Или — почему бы вам не поселиться с кем- нибудь вдвоем в одном помещении, если нуждаетесь в обществе настоящего друга?»

Что я мог ответить?

«Мне хотелось, чтобы мой друг находился всегда рядом со мной, чтобы ему не нужно было бегать в этом суетливом мире, подобно белке в колесе, чтобы мы с ним писали красивые стихи и слушали прекрасную музыку, чтобы вместе путешествовали… Одним словом, просто так… для счастья». — «Иначе говоря, вы решили создать себе покорного раба?» Представляешь, какие обвинения предъявили мне?! «Вы хотели создать мыслящее существо и лишить его свободы и счастья свободного труда?» — «Не говорите глупостей. При чем тут рабство? Зачем так оскорбляете?» А они мне: «А как же иначе понять ваше желание вот таким образом получить себе друга? Неужели вы не понимали, что он со временем стал бы полноправным гражданином, равноправным мыслящим существом, не смог бы он сиднем сидеть в вашей квартире в ожидании, пока вы осчастливите его своим появлением…» Все это действительно так, Василь.

Ничего путного не вышло бы из моей затеи. Но я еще продолжаю вспоминать те несколько счастливейших месяцев, когда мы были вместе с тобой… И мне ужасно хочется вернуть то время, когда я был по-настоящему счастлив… Но в то же время понимаю, что все это смешно слушать. Прости. Желаю тебе долгих-долгих лет нормального функционирования и вдохновения. Жму руку.

Сообщай о себе.

ЗАПРОГРАММИРОВАННОЕ СЧАСТЬЕ

ТРИПТИХ

I

— Послушай, Ли, не торопись. Так нестерпимо хочется спать. Куда спешишь?

— Идем, так надо.

— Вечно ты со своим «надо». Ладно бы, если старый Мин говорил.

— А я сегодня просто счастлива, — сказала Ли. — Веришь ли?

— Верю. Ты всегда счастлива. С чего ты взяла, что нужно идти по этому переходу?

— Потому что открыли дверцу.

— Кто?

— Ты еще не проснулась, Ми. Он открыл.

— Он сам?

— Да.

— А почему ты решила, что должны идти?

— Потому что открыли дверцу, ее никогда не открывали раньше.

— Значит, нужно идти по этому переходу? Хочу есть.

— Там нас и накормят.

— Ты думаешь?

— Разве помнишь хотя бы день без еды?

— Вроде бы нет…

— Так пошли же скорее.

Они прошли по коридору, отделенному от окружающего мира проволочной плетенкой, от клетки до клетки.

Следующая дверца тоже была открыта.

— Видишь, нас ждут.

Ли важно переступила порожек новой клетки, торжественно переставляя каждую лапку. Ми зашла за нею, сторожко озираясь, сразу бросилась к кормушке.

Она оказалась пустой.

— Ли, посмотри. Еды… нет. — Не шути!

Ли осматривалась вокруг, ей было интересно на новом месте.

— Нам нечего есть.

— Будет, — успокоила ее Ли. — Я чувствую, сегодняшний день принесет что-то необычное.

— А где все они? — спросила Ми. — Почему нет никого из больших?

— Откуда мне знать, — усмехнулась Ли.

Ученый-биолог Майкл Арм со своим помощником — биокибером Клитоцибером вошли в лабораторию, как всегда, в семь часов утра. Клитоцибер открыл основной энергопровод, подошел к пульту, включил лабораторную аппаратуру.

— Можем начинать, — сказал тихо.

— Ники уже на месте? — спросил Арм, листая страницы со вчерашними записями.

— Да, две самочки. Они родились в один день и имеют одинаковый вес.

— Прекрасно, — Майкл Арм подошел к клетке и осмотрел двух ники с длинными хвостиками, розовыми носиками и маленькими бусинками глаз. — Одной из них введешь микроэлектрод в прежнюю извилину мозга. Второй — в третье поле центральной извилины, в один из болевых центров. Так, как всегда. А я тем временем поработаю.