Стив Альтен - Воскрешение майя

— Квентон никогда не любил меня. Джейкоб меня любил, но его мать и эта старая леди не позволили нам быть вместе.

— Старая леди? Расскажи-ка мне о ней.

Боинг «Канард Дрегонфлай» с гладким корпусом, роторным крылом и фиксированными стабилизаторами был чем-то средним между самолетом и вертолетом. В «режиме вертолета» он был способен к вертикальному взлету и посадке. В «режиме самолета» роторные крылья крепились в нужной позиции, а реактивный двигатель разгонял его до крейсерской скорости.

Доминика встретила Энниса Чейни возле трапа, и выражение его лица ей очень не понравилось.

— Что-то случилось?

Экс-президент взял ее под руку и повел внутрь дома.

— Извини. Слишком много подслушивающих устройств развелось в последнее время.

— Выглядите уставшим.

— Старею, а перед смертью еще нужно успеть сразиться не с одной ветряной мельницей. Где мальчики?

— Мэнни в тренажерном зале, Джейк медитирует. Так что говорите со мной.

— «Золотое руно» теряет терпение. Они хотят получить доступ к близнецам, в противном случае угрожают отнять ваше поместье.

— Сволочи. Они вправду могут это сделать?

— К сожалению, они могут сделать все, что угодно. Сегодня «Золотое руно» всего лишь просит. Завтра будет приказывать. Эти ребята не знают слова «нет».

— Ну и черт с ними. Мы уедем.

— Куда? Они найдут вас где угодно.

— Дерьмо. — Она присел на край столика, помассировала сведенные брови. — Мэнни сбежит. Джейк еще может втянуться в игры с «Маджестик-12», но Мэнни ненавидит все, что с ними связано.

— Я знаю.

— А вы знаете, что доктор Стечман лечит его от депрессии?

— Ему придется научиться справляться с реальной жизнью.

— Черт подери, Эннис! Речь идет о жизни моего сына!

— Меня тоже не радует происходящее.

Она схватила ключи от машины и сандалии.

— Доминика, подожди, куда ты собралась?

— Проехаться. Хотите меня арестовать?

Она вышла, громко хлопнув дверью.

Чейни услышал, как засвистел водородный двигатель внедорожника и как завизжали покрышки, когда взбешенная Доминика рванула машину с места.

Пусть едет, ей нужно немного спустить пар.

Экс-президент порылся в холодильнике, вынул оттуда бутылку минеральной воды. Передумал. Подошел к бару. Налил себе стакан виски.

— Мама права. Мэнни больше не выдержит нашей изоляции.

Чейни взглянул на вошедшего Джейка.

— Я больше не тот, кто принимает решения, парень. Не тот.

Джейкоб кивнул.

— Думаю, пришло время, когда решения должен принимать я.

К дому Эвелин Стронгин Доминика добралась уже в темноте. Быстрая езда немного успокоила нервы. Теперь ей нужен был совет.

Доминика зашагала по старой дорожке из красного кирпича к главному входу. Приложила руку к сканеру.

Вживленный в ее ладонь идентификационный микрочип был не больше рисового зернышка. Электронный замок сразу же разблокировал дверь.

Доминика вошла в дом. Увидела перевернутую пальму в кадке и россыпь журналов на полу. Сердце сжалось.

— Эвелин?

Библиотека была закрыта. Доминика осторожно подошла и прислушалась. Затем резко распахнула дверь.

— Эвелин! О Боже…

Лицо женщины было багровым, изломанная фигурка висела в веревочной петле под потолочным вентилятором.

Глава девятнадцатая

Сегодня из федерального исправительного учреждения, учитывая пятнадцать лет безукоризненного поведения, был досрочно освобожден бывший Секретарь Штата Пьер Роберт Борджия. Когда-то он был одним из лидеров Республиканской партии и даже баллотировался на пост Президента. Борджия был осужден за планирование и осуществление покушения на убийство Майкла Гэбриэла, пациента психиатрической клиники, загадочным образом погибшего после предотвращения ядерного холокоста в декабре 2012 года. «Я невиновный человек, который честно служил своей стране и своему народу», — такими были первые слова Борджия после освобождения. — Все, чего я сейчас хочу, так это дожить в покое оставшиеся мне немногие дни».

Пьер Борджия уставился на свое отражение в зеркале ванной. Тюремная жизнь отняла у него двадцать килограммов веса, от былой дородности не осталось и следа. Его лицо стало значительно тоньше, отчего казалось костлявым, голова была чисто выбрита, чтобы скрыть седину. Повязка на правом глазу была свежей — результат нападения одного заключенного под конец его пребывания в федеральной тюрьме.

— Нужно еще раз взглянуть на твою глазницу, — сказал вошедший в ванную юноша, Люсьен Мабус. — Как только опухоль спадет, подберем тебе новый протез.

— Пустая трата времени и денег Моя жизнь кончена.

Борджия отвернулся к раковине, плеснул водой в лицо.

— Глупости. Мой отец всегда говорил, что ты нужен партии.

— Нужен? Что-то я не ощутил этого, когда Чейни запер меня в клетку, как какое-то животное! Этот ниггер бил в свой барабан, а вы все радостно маршировали. Я не сомневаюсь в том, что именно он убил твоего отца.

Люсьен кивнул в ответ.

— Пожалуй. И что мы будем с этим делать?

— Есть несколько идей. Встретимся внизу.

Борджия коснулся сенсорной зубной щетки. Почистил зубы. В углу цифрового зеркала возникла таблица с данными.

Температура: 36,6

Пульс: 118

Давление: 158/94

Холестерол: 343

Электролиты: В норме

Пульпит зубов: 2

Гингивит

КРОВЯНОЕ ДАВЛЕНИЕ И УРОВЕНЬ ХОЛЕСТЕРОЛА СЛИШКОМ ВЫСОКИ.

АНАЛИЗ СЛЮНЫ ПОКАЗАЛ КРОВОТОЧИВОСТЬ ДЕСЕН. НЕМЕДЛЕННО ОБРАТИТЕСЬ ЗА МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩЬЮ. ВСЕГО ДОБРОГО.

— Чертовы всезнайки. — Борджия вытер лицо и снова посмотрел в зеркало на свою глазницу.

Джейкоб широко раскрытыми глазами уставился на отражение в зеркале: его собственное лицо исчезло, а сам он настроился на излучение другого человека.

Костлявое лицо.

Бритая голова.

Повязка на глазу… закрывающая рану, оставленную его отцом двадцать семь лет назад.

Борджия… Я вижу настоящего Пьера Борджию!

Видение исчезло так же внезапно, как возникло. Джейкоб моргнул, заново привыкая к виду своего загорелого лица и светлых волос.