Джон Скальци - Люди в красном (сборник)
– Но раз есть вера третьей выделки, должна быть и вера второй выделки, – догадался Тефе.
– Присвоенная вера, – кивнул Эро. – Вера в других богов, когда Наш Господь их побеждает, а их последователи становятся новообращенными слугами Господа.
– Почему эта вера сильнее? – спросил Тефе.
– Не вам задавать этот вопрос, – подчеркнуто резко ответил капитану третий епископ. – Вам надлежит лишь знать ответ. И даже это опасно.
Тефе склонил голову.
– Для выполнения вашего задания теологические аспекты качества веры не важны, – сказал Чок несколько мягче. – Вам надлежит знать лишь вот что: с точки зрения поддержки Господа вера третьей выделки – свет лунный, а вера второй выделки – свет солнечный.
Тефе кивнул.
– Приумножение числа верующих во владениях Господа одновременно уменьшило число тех, чья вера может стать верой второй выделки. Горстка последних не сможет помочь Нашему Господу в его сражении с новым богом.
Тефе перевел взгляд на картинку, которую дал ему Чок.
– Тогда я не понимаю, зачем вы хотите отправить «Праведник» на эту планету, – сказал он. – Ведь вера, которую я там найду, не сможет поддержать Нашего Господа.
– Вера, которую вы там найдете, капитан, не второй выделки, – улыбнулся Эро. – И не третьей.
– Вера первой выделки? – вскинул голову Тефе.
– Вера там, где прежде не было никакой, – нараспев сказал третий епископ. – Чистая и новая вера.
– Такая вера, которая превосходит веру второй выделки так же, как последняя превосходит веру третьей выделки, – добавил Чок.
– Но разве это возможно? – спросил Тефе. – Такой веры не могло быть еще с Тех Времен! В скрижалях говорится, что в Те Времена все люди выбрали себе богов и сражались за них. Все люди, ваше преосвященство!
– Это скрижали для прихожан, капитан, – пояснил Эро. – Они написаны для верующих, чтобы поддерживать в них веру. Есть церковные скрижали, дающие знания священникам. А еще есть скрижали для епископов – о них известно немногим, потому что знать о них надлежит лишь немногим. До сих пор вам были открыты только скрижали для прихожан.
– Из скрижалей для епископов нам открывается, что в Те Времена Наш Господь проведал – есть люди, не знающие бога. Зная, что придет время, когда ему потребуется сила веры первой выделки, он скрыл их в этом месте, спрятал от остальных богов – чтобы прибегнуть к вере новообращенных, когда пробьет час.
– Но что с людьми, которые там живут, ваше преосвященство? – спросил Тефе. – Как насчет их душ? Они тысячи лет прожили, не зная Нашего Господа.
Капитан поймал быстрый взгляд, брошенный Чоком на третьего епископа – очевидно, с целью узнать, не разгневали ли его эти слова. Третий епископ промолчал.
– Для этих душ у Господа имеется свое предназначение, – ровно и неторопливо сказал Чок. – Капитан, я еще раз обращаю ваше внимание: вам нет нужды вдаваться в теологические аспекты, ваше дело – техническое исполнение задания.
– Как скажете, ваше преосвященство.
– Наш Господь обязан ответить на вызов возникшего бога. Господу приходится оставаться в границах своих владений и до последнего не дать знать об этом месте другим завистливым богам, которые следят за тем, куда и как он направляется, – сказал Эро. – Посему он дает вам задание лететь к этой планете. Вам надлежит найти самое крупное поселение и привести его жителей к вере в Нашего Господа. Они наверняка примут его с готовностью.
– Со мной полетит группа священников? – спросил Тефе.
– На это нет времени, – ответил Эро.
Тефе повернулся к Чоку, но тот поднял руку, не дав ему заговорить.
– В иное время мы, пожалуй, так бы и поступили, – сказал Чок. – Но сейчас нам нужно действовать быстрее и тише. Для обращения сойдет и тот священник, который у вас есть. Вам в помощь мы усилим команду «Праведника» группой Стражей Епархии.
Стражи Епархии – военные прислужники, телохранители правящих епископов, и, как шепотом утверждали некоторые, своими действиями они выбирают главу Епархии.
– Как скажете, – согласился Тефе. – Но я знаю, что многие предпочли обращению смерть. Так поступил мой пращур.
– Эти люди не держатся ни за какого бога, – объяснил Чок. – Когда вы продемонстрируете им силу Нашего Господа, они сами придут к нему.
Эро опустил на стол небольшую шкатулку и толкнул ее к Тефе.
– А когда они согласятся, вручите это одному из них, а священник пусть проведет обряд.
Тефе отложил картинку, которую держал в руках. Он взял ларец, открыл крышку. Внутри лежал Талант на тонкой, словно волос, цепочке. Символ показался знакомым, но Тефе не мог вспомнить, что он означает.
– Дозволено ли мне спросить, что это за Талант?
– Это Талант Вхождения, – сказал Эро. – Через него Господь придет к вам и его новой пастве и возьмет от них все, что ему потребуется.
– Это не тот Талант, который вручается бездумно или без разбору, – заметил Чок. – Вам надлежит убедиться, что вы хорошо подумали, кому его вручить. Кандидат должен быть искренним, он должен всем сердцем желать прихода Господа.
– Возможно, выбирать лучше священнику Эндсо? – спросил Тефе, снова опуская взгляд на Талант.
– Эта задача возлагается на вас, – отрезал Чок. – Ваши действия у Амен-Кура говорят в пользу ваших суждений и честности. Это ответственная задача, которую надлежит выполнить для Господа. Вас, бравый капитан, выбрали не из прихоти. Кроме того, за выполнение этой задачи вы будете вознаграждены.
– Ваше преосвященство? – спросил Тефе.
– После возвращения вас повысят, – сказал Эро. – Вы оставите военную службу и станете старшим епископом. Вместе с вами мы будем планировать стратегические операции, которые помогут Господу разгромить нового бога и покончить с неприятностями, которые тот доставляет. Мы восстановим порядок и повторно подчиним тех богов, которых этот, новый, так взволновал.
Тефе уже не слышал, о чем идет речь. Повышение означало уход в стены Епархии – уход окончательный и бесповоротный. Означало потерю должности и команды. Потерю «Праведника».
Потерю Шелли.
Тефе закрыл шкатулку с Талантом и поставил ее на стол.
– Вы оказываете мне слишком большую честь, – сказал он. – Я не смею просить о повышении только за выполнение долга.
– Не имеет значения, что бы вы хотели попросить, – отмахнулся третий епископ.
– Капитан Тефе, вам уже открыто многое из того, что капитанам вроде вас знать не положено, – сказал Эро. – Нарушение тайны оправдывает лишь исключительная природа вашего задания. Вам дозволено узнать все вам рассказанное лишь потому, что уже решено – вы станете одним из нас.
– И это должно вас радовать, – подхватил Чок. – Равно как и нас. По нынешним временам выбор старшего епископа из рядов военных – огромная редкость. В наши стратегические разработки вы внесете свежий взгляд, предложите нужные решения. Для нас вы окажетесь не менее полезным, чем само повышение для вас.
Тефе закрыл глаза и опустил подбородок. Он молился о том, чтобы взирающие на него епископы увидели в этих жестах смирение, а не ярость. Затем капитан поднял голову.
– «Все, что мы делаем, мы делаем во славу Господа», – процитировал он.
Лишь придя в себя на булыжной мостовой, сквозь звон в ушах Тефе догадался, что взорвалась бомба.
Бегло себя осмотрев, он понял, что не ранен. Он перекатился со спины как раз вовремя, чтобы увидеть женщину, которая неслась к нему с ножом в руке. Из-за контузии ее вопль звучал приглушенно. Капитан ударил ногой изо всех сил – подошва ботинка врезалась в ее колено, оно неестественно вывернулось. Женщина упала, выронила нож – он звякнул о булыжники. Тефе торопливо поднялся, и в этот момент другая женщина, увидев, как упала первая, развернулась и с воплем бросилась к капитану.
Тефе подпустил ее поближе, а затем схватил с дороги сумку с медяками, которые ему вручили для второго парада – на обратном пути к принимающей корабли крепости. Тефе размахнулся, и сумка с ходу врезалась женщине в висок. Сумка порвалась, в воздух взметнулись монеты и дождем посыпались на землю. От удара женщина пошатнулась, и Тефе воспользовался шансом – он резко толкнул ее наземь. Голова нападавшей ударилась о мостовую с таким звуком, с каким раскалывается арбуз. Женщина не шевелилась. Тефе увидел нож, который выронила первая противница, поднял его и, озираясь, приготовился пустить оружие в дело.
Неподалеку Тефе заметил сидящего на мостовой Нила Форна; тот зажимал кровоточащую рану на голове. Форн жестом дал понять, что ранение неопасное. Тогда Тефе осмотрел улицу.
Бомба взорвалась на приличном расстоянии от капитана, ближе к клетке с богом. На мостовой лежали прислужник и два стражника из конвоя, один – разорванный чуть не надвое. Либо бомба была маломощной, либо стражник бросился на нее, чтобы защитить остальных. Дальше за этим кровавым месивом оставшиеся в живых стражники ожесточенно сражались с группой уличных бойцов, умело пользующихся ножами и обычным ударным оружием. Они окружили запертого в клетке бога, который, в свою очередь, явно что-то высматривал. Казалось, он озирается с паническим нетерпением.
