Владимир Васильев (Ташкент) - Тень улитки

Предпринимались, насколько было известно Алевтине, и альпинистские попытки проникновения на биостанцию, и десант со стороны Леса, но из этих рейдов никто не вернулся и потому подробностей рассказать не мог.

Тузик просто бесился от неуязвимости Переца, выходил из себя и долгое время не возвращался. В конце концов, и было принято решение о бомбардировке. Алевтина была против, но Тузик не услышал ее резонов и, более того, обругал последними словами и обвинил в пособничестве своему бывшему хахалю. Домарощинер признавал обоснованность возражений Алевтины, но все же склонился к тому, что «нарыв надо вскрывать». Да, военные действия могут отпугнуть часть туристов, но существование Переца может вообще прекратить их поток. Кому нужен «лесной туризм» без Леса?..

Когда в воздух поднялись вертолеты, Алевтина начала пить. Когда до поселка донеслись звуки взрывов, она уже «отрубилась», но все же ощутила холод в груди и произнесла нечленораздельно:

— Пе-е-е…

Когда же наутро она узнала, что погибли вертолеты, а не Перец, то сразу протрезвела и была весь день в прекрасном деловом настроении в отличие от приунывшего Тузика и мрачного Домарощинера.

— Может, вы его кончите, многоуважаемая Алевтина? — простонал Домарощинер. — По старой любви… Он вас не тронет… А вы его брошечкой, булавочкой, колечком слегка уколите… Он и не заметит, если с анестезией…

— Он не тронет, Рита разорвет! — возразила она. — Эта тварь меня всегда терпеть не могла… Похоже, ты, Клашка, жаждешь от меня избавиться?

— Нет-нет! — замахал руками Домарощинер. — Как можно! Вы наша королева! Краса и гордость… Это только размышление вслух…

— Королевы редко умирают своей смертью… — заметила Алевтина.

— Только не моя королева! — припечатал Тузик. — Алевтина никуда не пойдет. Пока есть пешки, королевы должны заниматься своим королевским делом… Кстати, когда ты мне наследника подаришь?..

— Когда бог пошлет, — поджав губы, ответила Алевтина. — И это, как известно, зависит не только от меня, но и от вас, мой король… Возможно, вы слишком расходуете свой семенной материал, и он недостаточно жизнеспособен?..

— Но-но, ты не заговаривайся! — оскорбился Туз Первый на сомнения в его мужских достоинствах.

— Я только предполагаю, — пожала плечами Алевтина. — Если вы так в себе уверены, почему бы не провериться у врача?.. Кстати, много ли ваших… пациенток забеременело?

— Не интересовался, — отмахнулся Тузик. — Меня только твое потомство интересует, потому что оно правонаследное… Династия!.. Понимаешь ли ты, Алевтина, что такое династия?!

— Понимаю, мой король… Не теряйте надежды… — хотя сама вовсе не жаждала рожать от Тузика и потихоньку предохранялась. Правда, соображения о династии временами заставляли ее сомневаться в правильности своей стратегии… Тузик не вечен, а династия…

— Можно было бы попросить у правительства провести серьезную операцию по зачистке местности, — думал вслух Клавдий-Октавиан, — но об этом наверняка пронюхает пресса, конкуренты не дремлют, и потенциальные клиенты будут надолго запуганы… акции начнут падать… мы задолжаем правительству… придется содержать контингент… да и ближайшую часть Леса, относительно известную нам, они могут стереть с лица земли… убытки-убытки… нет, это не вариант, — пришел он, наконец, к заключению.

Ему никто не возражал, потому что вариант, действительно, был неудачным.

— Черт знает что! — вопил Тузик. — Не можем справиться с одним вшивым интеллигентом и бабой!.. Клавдий, думай!

— Думаю, Туз Селиванович, думаю, — заверил Домарощинер. — Но проблема не в интеллигенте, а в секретной технике, которой он овладел. Не зря мы раньше ее взрывали в случае исчезновения, согласно инструкции… Самовольный побег техники — это сказка для дурачков. Подразумевались кражи и диверсии. А этот чертов Перец приказал снять с машин все взрывные устройства! Как чуял… Или готовился заранее?.. Может, он шпион?..

— Это кто — Перчик шпион? — хмыкнула Алевтина. — Не смеши, Клавдий!.. Да и чей он шпион, когда в Лесу торчит… Вы сами его врагом и сделали!.. Он же был безобидный, но гордый… А вы его так унизили… Недальновидно…

— Он мне первый по морде дал! — обиженно воскликнул Тузик.

— Ну, вот теперь ты имеешь то, что имеешь, мститель, — развела руками Алевтина. — Мстить тоже надо с умом.

— Да уж, что там после драки… — вздохнул Домарощинер. — Дальше жить надо.

И они жили с Перецом в качестве зубной боли и язвы желудка.

Выход нашел тот, от кого не ждали. На одном из совещаний Стоян вдруг изрек:

— Если гора неприступна, то ее обходят… В нашем случае лучше облететь…

— Тот, кто летал, не вернулся, — напомнила Алевтина.

— Да, но они летали с целью уничтожить Переца… Как я понял, система обороны биостанции настроена на отражение агрессии извне. С их стороны не было предпринято никаких наступательных действий…

— Ну, и что? — нетерпеливо спросил Домарощинер.

— А то, если полететь с мирными целями, без оружия, Перец не тронет… Я его знаю.

— Это точно, — подтвердила Алевтина.

— И лучше лететь не на вертолетах — слишком много шума и испорченная репутация, с одной стороны, и малая вместимость — с другой… Для перемещения достаточно больших групп туристов больше бы подошел дирижабль… А биостанция пусть остается для щекотания нервов… Для туристов там слишком обжитая территория… Хотя я бы их дальше и не пускал, но учитывая обстоятельства…

— Дирижабль! — воскликнул Домарощинер. — Дирижабль… А ты гений, егерь!.. Если пройдет твоя идея. Только я не очень верю этому Перецу — сколько уже жизней на его совести.

— Когда комары кусаются, их убивают, — заметила Алевтина. — Стоян, поцелуй за мной!

— Но гарантии безопасности? — не унимался Клавдий-Октавиан. — Если Перец угробит дирижабль с туристами, нам конец!..

— В первый полет я полечу один, — сказал Стоян. — Точнее, с экипажем из добровольцев. Этой махиной надо еще уметь управлять. Если меня научат, могу и один…

Теперь идея Стояна была близка к воплощению. Дорогая идея, но она решала две проблемы — Переца и безопасности. Если, конечно, расчет Стояна окажется верным. С Материка доставили несколько дирижаблей. Смонтировали газокомпрессорные станции. Готовили маленький на несколько человек дирижаблик к пробному полету. Собирались лететь двое — пилот и Стоян.

Тузик был доволен.

— Ух, утрем мы нос интеллигенту его собственными соплями! — хихикал он. — Гуманист-гуманитарий вонючий… На твоем гуманизме тебя и поимеем…