Владимир Немцов - Осколок солнца. Повесть

Начальнику гаража все это было известно, но он не хотел ссориться с Ириной Григорьевной — женщина она властная, что пожелает, то и сделает. А Петр Данилович оставался в блаженном неведении. Он что-то слыхал о лимитах на горючее, но Ирина Григорьевна знала об этом лучше его и с помощью трусливого начальника гаража, желающего ей угодить, все устраивала как нельзя лучше.

Ирина Григорьевна считала, что так и должно быть. Разве она не жена заместителя начальника главка? Персональные машины затем и даны, чтобы ездили родственники. Ведь самому начальнику некогда, он трудится. В лучшем случае его утром привезут на работу, а вечером отвезут. Раз в неделю, если он болельщик, поедет на футбол, иногда на дачу. Вот и все.

Уверенность Ирины Григорьевны, что персональные машины только затем и созданы, чтобы возить родственников и знакомых, подкреплялась ее постоянными наблюдениями. В дневные часы, когда начальники трудятся, по городу ездят их жены — приятельницы Ирины Григорьевны, такие же безработные и беззаботные, как и она. Помахивая им ручкой в ажурной перчатке и улыбаясь большим накрашенным ртом, Ирина Григорьевна спешила к портнихе или в парикмахерскую.

Свою мать, или «маман», как он ее называл, Жора считал красивой. Даже сейчас, когда ей за сорок, у нее нет ни одной морщинки, а в крашеных волосах ни сединки. Жора гордился — маман, кроме того, еще умна. В самом деле, с семиклассным образованием она сумела добиться такого положения в обществе, что ее слушают академики, народные артисты и одобрительно кивают голевой. Маман умеет занять гостей.

Это она ввела Жору в «общество», она подбирала ему нужных знакомых, которых у нее было невероятно много. Отец их сторонился — надоедали. Когда ни придешь домой — шум, гам. Приятельницы жены обсуждают фасоны в модном журнале, кто-то бренчит на пианино, Жорка учит племянницу танцевать, в передней скулит пес, которого притащила свояченица. Ужасный дом!

Петр Данилович не вмешивался в воспитание сына. Однажды поздней ночью восемнадцатилетний Жора ввалился домой, еле держась на ногах. Отец вспылил, втолкнул его в комнату к жене и оказал, что отныне этот щенок не получит ни копейки. Ирина Григорьевна заплакала, а на другой день сынок приласкался к ней и выпросил пятьдесят рублей. Отцу пришлось махнуть рукой. Разлад в семье — вещь малоприятная. Он терпеть не мог крика и женских истерик.

Ирина Григорьевна поощряла полезные знакомства, которые сын заводил уже без ее помощи. Ученик превзошел свою учительницу. Поэтому просьба Жоры позвонить Чибисову, молодому преуспевающему инженеру, работающему в министерстве, ее не удивила тем более, что Ирина Григорьевна его уже встречала.

Чибисов оказался очень любезным молодым человеком и согласился приехать за посылкой на дачу, хотя Ирина Григорьевна могла бы переправить ее в город на другой же день. Видимо, у Чибисова было время, — он не очень утруждал себя работой в министерстве, поэтому сказал, что приедет днем, не дожидаясь конца занятий.

Эта поспешность несколько смутила Ирину Григорьевну, но, поразмыслив, она решила, что молодой инженер, однажды ее увидев, захотел встретиться еще раз. Ничего особенного. Она выглядит много моложе своих лет и когда идет по улице с Жорой, нельзя поверить, что это мать с сыном.

Подойдя к трельяжу, Ирина Григорьевна осмотрела свою слегка полнеющую фигуру и пожалела, что забросила теннис. Надо опять заняться; по утрам гимнастика полезна, но одной ее маловато.

Ирина Григорьевна беспрестанно следила за собой, отдавая массажу, уходу за кожей и прическе все время, свободное от поездок по магазинам и театрам. Вставала она рано, чтобы успеть, как она говорила, «привести себя в порядок». А это требовало массу усилий и терпения.

— Таким женщинам надо памятники ставить, — целуя ее руку, говаривал частый гость Кучинских, весьма моложавый врач, недавно справивший свой семидесятилетний юбилей. — Чтобы быть красивой, надо трудиться над собой.

А человек, который держал эту куклу в доме, думал, что это ему надо поставить памятник за долготерпение и мягкий характер. Сколько ей нужно денег! А у самого один приличный костюм, на лечение ездит в жестком вагоне, курит дешевые папиросы. Все она забирает. Сын тоже хорош — в маму.

Сегодня вечером Ирина Григорьевна ждала на даче гостей. Надо все подготовить. На домработницу надежда плохая, к тому же хозяйка ей не доверяла: «Все они одинаковы. Припрячут лучшие куски, а на стол подать нечего».

Мнительна была Ирина Григорьевна. Ей казалось, что все ее обкрадывают. Вот почему ни одна домработница не задерживалась в доме Кучинских больше двух месяцев. За людей не считают. Постоянные попреки, жизнь чуть ли не впроголодь и горы посуды от частых гостей.

Зато и умела же хозяйка показать хлебосольство! Всегда в ее доме первые овощи, первые фрукты, стол украшен ранними цветами. Все это доставалось по знакомству и по твердой цене. Экономно хозяйничала Ирина Григорьевна.

Вот и сейчас, когда она вскрыла посылку и попробовала кусочек вяленого персика, то подумала, что из них может получиться прекрасный десерт — персики были как свежие, надо залить их вином и подать в холодном виде, как крюшон. Жаль, что сынок не догадался прислать побольше.

Она взвесила на руке тяжелый пакет, который нужно было передать Чибисову, и решила, что сын перестарался. Многовато, не по заслугам. Да еще, кто его знает, полезный ли он человек?

Ирина Григорьевна аккуратно развязала бечевку и стала отсыпать в ящик персики. В пакете они были еще крупнее и еще свежее.

За окном послышался шум подъезжающей машины. Конечно, это Чибисов. Кое-как Ирина Григорьевна запаковала сверток, убрала ящик и побежала к зеркалу.

На этот раз молодой инженер ей совсем не понравился. Держал он себя очень странно: торопился, все время протирал очки и своими прищуренными близорукими глазками не видел, конечно, как великолепно она выглядит. На ней был черный японский халат с крылатым драконом. Она вставала с кресла и, подворачиваясь к гостю спиной с золотым драконом, медленно прохаживалась по комнате.

Не оценил Чибисов ни ее дорогого халата, ни великолепных оранжевых локонов, ни томной бледности ее кукольно-фарфорового лица. Она ждала, когда инженер наденет очки, — ей нечего скрывать от дневного света! Но он только моргал, говорил о жаркой погоде и посматривал в окно, где его ждала машина.

— Не буду вас задерживать, — холодно сказала Ирина Григорьевна. — Как-нибудь приезжайте запросто. Всегда рады вас видеть. — С этими словами она передала ему пакет.

Чибисов облегченно вздохнул, поцеловал хозяйке руку и исчез.