Ник Еван - Подарок бессмертия

— Значит, найди его. Как хочешь, меня это не интересует, мне он нужен сейчас, а не вечером.

Выражение лица и тон голоса говорили о крайнем раздражении Роя, но говорил он тихо, Моррис едва расслышал слова. Рой положил телефонную трубку и молча смотрел на Морриса, не делая ни единого жеста, ожидая пока он сам к нему подойдет. По мере приближения к Рою угол падения солнечных лучей изменился, и Моррис вновь обрел возможность видеть отчетливо. Он смог рассмотреть разложенные на столе документы из своих работ, среди которых он сразу узнал тетрадь по созданию собственной версии вируса бессмертия. Рой продолжал молчать и только еле заметным жестом указал на стул. Моррис понял, что его тайна раскрыта, и, пытаясь сохранить хладнокровие, так же молча сел.

Испуга не было. Напротив, он испытывал долгожданное облегчение и безразличие к тому, что произойдет дальше. Рой может бесится и кричать сколько угодно потому, что теперь он бессилен и не имеет над Моррисом никакой власти. Наконец можно не молчать, а высказать ему прямо в лицо все, что он думает о Рое, о Хэнке, обо всей этой компании людишек возомнивших себя вправе решать судьбы других. Кровь предательски наполнялась адреналином, прилила к лицу, и сердце начало бешено биться. Моррис сделал над собой усилие и попробовал принять расслабленную позу. Он не хотел, чтобы Рой заметил его волнение. Это по–прежнему не испуг, а всего–навсего эмоции и растерянность.

Все–таки все происходило не совсем так, как он себе представлял. Все–таки все произошло слишком неожиданно, и Моррис начал сознавать, что не успел подготовиться. Он никак не ожидал, что весь его план может открыться прямо сейчас, так внезапно. Успешно скрывать свои исследования слишком долго Моррис не рассчитывал и поэтому очень спешил завершить работу над вирусом. Что он упустил? Это не важно. Сейчас это уже абсолютно не важно. Важно другое. У него нет копии тетради. Моррис не предполагал ее лишиться, а нормальную копию документации по вирусу только недавно начал писать и ее также пока держал в лаборатории. Ничего не предвещало разоблачения и, наученный горьким опытом путаницы в записях, Моррис хотел написать аккуратную документацию, включающую в себя всю необходимую информацию прежде, чем сделать копию для хранения дома. Моррис пошарил глазами по столу. Еще не нашли, на столе лежали лишь черновики и тетрадь с рабочими записями.

Поспешил, он опять поспешил. Не так уж и бессилен Рой, но он–то этого не знает, пока не знает. Волнение и растерянность Морриса быстро росли, он ничего не мог с этим сделать. Он забыл о Рое, о своем желании высказать ему все в лицо и думал только о риске остаться ни с чем. Нужно найти выход из этой ситуации.

Моррис поймал взгляд Роя, внимательно за ним наблюдавшего, и не смог вспомнить, как долго они молча сидят друг напротив друга. Минуту? Две? Десять? Моррис сделал движение взглянуть на часы, но тут же себя остановил.

— Собрался с мыслями? Хорошо, — услышал он спокойный голос Роя, слишком спокойный.

Рой убрал локти со стола и скрестил руки на груди.

— Моррис, ты знаешь, Андрей, он не гений, далеко не гений, но он хороший ученый и не глуп, что бы ты ни думал. И еще. Он не плохой человек. Несмотря ни на что, он неплохого мнения о тебе. Странно, да? Хотя все это ерунда, — с паузами, к чему–то сказал Рой и пожал плечами.

План Морриса выиграть немного времени не сработает. Наверное, стоит попытаться, но сказанные слова разрушили иллюзию придумать объяснение на ходу. Эмоции снова захлестнули Морриса, осознавшего бессмысленность попыток отпираться. Так даже лучше, слишком долго он себя сдерживал. Ему надоело выглядеть провинившимся школьником и хотелось раздавить этого лицемерного паука, называющего себя гением.

— Что именно тебя интересует, Рой? — из–за пересохшего горла вопрос прозвучал совсем не так, как ему хотелось.

— Что МЕНЯ интересует? — сорвался в крик Рой, но сумел взять себя в руки. — Меня интересуют твои намерения. Повторяться и беседовать о принципах работы в «HR» нет смысла. Нужно было это сразу понять. Не важно. Работа твоя блестящая. Скажем так, на первый взгляд. Я понимаю, у тебя есть собственные планы и я хочу их знать.

— Мои планы простые, собираюсь довести свою работу до конца. Только почему я их должен тебе сообщать? Ты что–то сказал о понятливости. Что именно понять? То, что ты имеешь свои планы и никого в них посвящать не собираешься? Что тебя ничего, кроме себя самого, не волнует? Что ты наделен правом решать…

— Моррис, ты что несешь? Это ты мне жалуешься? Это тебя, кому все сходит с рук, и кто был посвящен в… — Рой снова внезапно остановился, не договорив.

Его лицо стало совершенно красным от напряжения и еле сдерживаемого гнева.

— Хорошо. Давай начнем с начала, без претензий. Еще раз спрашиваю, что ты хочешь, чего тебе не хватает?

Моррис не удержался и хмыкнул. Неужели беседа принимала коммерческий характер. Он уже проходил это с Хэнком, но не мог представить Роя, торгующимся о сделке. Он даже почувствовал разочарование, но сообразил, что это как раз и может обернуться его шансом выиграть время.

— Пожалуйста, можно и без претензий. Если я не ошибаюсь, то мы говорим о сделке, и она должна быть стоящей. Что ТЫ предлагаешь?

В кабинете вновь повисла тишина. Ни Моррис, ни Рой не имели представления, как продолжить разговор. Попытка двух микробиологов начать двусмысленный разговор бизнесменов, торгующихся о сделке, когда каждый участник знает наперед о недоверии друг к другу, поставила обоих в тупик. Их разговор выглядел, как пародия на торг, а не серьезная попытка договориться. Моррис не верил, что Рой действительно решил его купить, но ухватился за этот шанс. Он надеялся выторговать момент сходить в лабораторию под каким–нибудь предлогом и забрать спрятанные там остальные документы.

Рой, в свою очередь, так же не рассчитывал, что Моррис затеял обман с единственной целью разбогатеть, но не знал, что делать. Моррис покусился на его вирус, на его компанию, на его жизнь. Моррис всего–навсего талантливый глупец, сумевший воспользоваться его трудами и возомнивший себя равным, имеющим право указывать Рою, как себя вести. В тоже время Рой понял, что Моррис неверно истолковал заданный им вопрос, и из последних сил сдерживался от желания выбросить Морриса из «HR», как паршивого котенка. Хэнк отсутствовал. Рой пытался представить, каковы могли быть первые действия Хэнка в такой ситуации.

Затянувшаяся пауза начала тяготить их обоих. Чем дольше длилось молчание, тем очевиднее становилась нелепость их попытки свести все к деньгам и банальному торгу. Моррис никогда не верил в сверхъестественные способности и скептически относился к рассказам о телепатии. Ничего подобного не происходило и сейчас, но странным образом их бессловесный диалог убеждал красноречивее любых аргументов. Они оба отчетливо видели тщетность игры в прятки.