В Храмов - Сегодня - позавчера_3

- Да ты что? Вот суки!

- А ты?

- А меня так отметелили, что я кровью ходил. И нос опять сломали.

- Как же ты так?

- Чтоб сразу отстали от меня и не лезли ко мне с гнилью, я нахамил.

- Как?

- Спросил, что они будут делать, когда наши вернуться?

- И всё?

- Это тебе - всё. А им - больно стало. Потому - они сделали больно мне.

Начало игры. Расстановка фигур.

Было там ещё кое-что, дознаватель ты доморощенный, но нет у тебя такого допуска. Там был Вилли. В той машине хромированной был Вилли. Он тут давеча сильно обломился - ему привезли труп Медведя. А он - не поверил. Видно, знает, что Медведь из гордого скотландского клана МакКлаудов, бессмертных горцев. Он давно просил всех пленных с этого участка фронта к нему направлять для сбора данных. Но, видимо легендарный немецкий порядок всё же является больше легендой, чем порядком. Потому он лично мотался по отстойникам, допрашивая пленных с "Медвежьего Котла".

Так он и расстрел наш остановил. Из пяти десятков, взятых немцами вместе со мной до собеседования с Вилли дожили лишь семеро. Так получилось, что прежде чем заклинить, пулемёт прошил именно эту группу пленных.

Нас отсортировали от остальных, отогнали отдельно, заперли в сарае и по одному тягали на допрос. Обратно не возвращали. Я был предпоследним.

Дознаватель был в немецкой форме, но по-русски говорил без акцента. Опять то же - ФИО, ╧ части, и т.д. и т.п. Только потом дошли до самого интересного, когда вошёл заматеревший Вилли - что я знаю о егерях и их командире Медведе.

Вилли, ты изменился. И не в лучшую сторону. Хромает - колено не работает, на руке - чёрная перчатка, вид бледный, нездоровый, безумный блеск в глазах. Если этот кокаинщик меня узнает - писец ежику.

Так, я - Ваня Кэноби. Играем по Станиславскому.

- Видел егерей. Хорошо воюют. Оснащены они хорошо. Ремни всякие. Карабины автоматические. Танки разные. Мы у них позиции постоянно принимали. Командира их видел. Большой такой. Как медведь. Куртка кожаная такая, укороченная. Слепой он.

- Слепой?

- Ну, очки у него такие, как у слепых - непрозрачные, чёрные. И морда вся обгорелая. В кепи ходил, а не в фуражке. Злой, как чёрт! Чуть не по его - сразу дерётся! И пулемёт постоянно таскает. В его руках пулемёт, как игрушка.

- Насколько близко ты его видел?

- Не, не близко. Эти пятнистые вокруг него постоянно крутятся, никого близко не подпускают.

- У тебя тоже пятнистые штаны.

- Хорошие. Были. У егерей выменял. Дорого. Шмат сала отдал, кисет самосада и одиннадцать банок американской тушёнки.

- Одиннадцать? Почему одиннадцать?

- Всё что было. Хорошие штаны. С карманами. Удобные. Жаль, ботинки не на что было менять. Ботинки - ещё лучше. А мои совсем истрепались. А старшина, сука, новые жилил, гад. Небось, пропил, гнида.

- Что ещё можешь рассказать?

- Я не знаю больше ничего.

- Твоя жизнь зависит от того, нужен ты нам или нет.

- Я скажу. Всё скажу. Что нужно - скажу!

Они спрашивали, я дуриком прикидывался. Водил вокруг, да около. А сам всё соображал лихорадочно - узнал, не узнал? Как он меня может узнать? Тогда я был седым? Вроде, нет. Глаза у меня тогда другого цвета были. Пальцы все были на руках. Да, и обе руки работали. Был я тогда тоньше, стройнее на болотной диете. Это за этот год я мяса нарастил на медвежьем сале. Опять же, рожа у меня - разбита, нос сломан несколько раз, набок стоит. Или узнает? Почему молчит всё время? Даже не смотрит на меня. Как и я на него стараюсь не смотреть. Вот, если узнает - вот ему пруха начнётся!

Подожди, а что он обо мне знает? Ну, был недобитый красный командир, что подобрал в болотах пришельца из будущего. А, он же даже не знает, что Голума мы не довели. Я не довёл. Или смог опознать его тело?

Зачем он Медведя ищет? Уверен, что я тоже попаданец? С хера ли? Надеется через Медведя выйти на источник послезнаний? Тогда слишком грубо, топорно действует. Исходя из их действий, масштаба войсковой операции - Медведь и есть цель. Конечная цель. Получается, что Вилли точно уверен, что ему нужен не Голум, а именно Медведь.

- Ты спишь, собака?

- А? Что? - встрепенулся я.

- Стёпа, объясни этому, что спать тут нельзя.

Меня опять стали бить. Вилли что-то буркнул по-немецки и вышел. А следом отошёл и я. А тело моё осталось.

Хмырь сегодня чуть просветлел лицом, был менее раздражителен и более дотошен. Детально допрашивал меня. Его интересовало буквально всё: месторасположение лагерей военнопленных, увиденных мною объектов, система охраны, периодичность смен, кормёжка, нормы выработки на 1 пленного, даже детали одежды электриков. Особенно живо его интересовало поведение военнопленных.

Язык у меня работал как помело. А что? Правду говорить легко и приятно, как говорил персонаж Безрукова. Единственное, надо следить, чтоб лишнего не сболтнуть. И эта чекистская привычка спрашивать об одном и том же, но по-разному, через некоторые промежутки времени. Чтобы я запутался в "показаниях".

Пишите, пишите. Мне не жалко. Тут у вас тепло, светло, мошки не кусают, кормят регулярно. Что не поболтать?

В этот день мы мусолили то же, что я уже рассказал вчера. То есть, про сам факт попадания в плен и первый день в полуобмороке в плену.

На ночь меня запирали в чулане. Пусть, темно, но на полу толстый слой соломы, старый ватник и старая прожженная шинель, тепло от печи в избе - рай, а не КПЗ.

- Были в среде военнопленных провокаторы и предатели?

- Были, как не быть? Разные были. И падлы, и сволочи, и гниды. И нормальные. Были даже герои. Недолго, но были. А были особые, хамелеоны. Провокаторы. Суки! Один, так вообще был хитрец. Побег организовал.

После допроса меня и пленных из "Медвежьего котла", на машине (!) отвезли на станцию, погрузили в вагон и повезли на запад. Везли очень долго, я даже выспаться успел. Потом пригнали нас в лагерь. Тоже сортировочный, но совсем маленький - какой-то сарай. Человек на тридцать, не больше. Под сто нас было. И было так забито, что лечь ночью было негде. Стоя спали, как лошади. Подпирая друг друга. Правда, только одну ночь.

Утром нас всех выгнали, выстроили. Подводили ещё небольшие группки пленных. На Блице подвезли группу раненных пленных. Один был даже неходячий. Я не придал этому значения, а зря.

Согнали нас "пастухи" в стадо и погнали на запад по просёлочным дорогам. Чуть ли не звериными тропами.

Это сейчас я понимаю, для чего это было сделано, но в тот момент голова у меня совсем не соображала. Вернее, соображала, но не о том, о чём нужно. Я не думал, а мрачно рефлектировал по поводу судьбы злодейки, плена и статуса врага народа. В общем, ушёл в себя, не обещал вернуться. Шеф, шеф, всё пропало! Ничего не исправить! Скоро рассвет, выхода нет!