Очарование Ремиты (СИ) - Григоров Сергей Львович
— И вы действительно собираетесь с моей помощью найти их?
— Боюсь, у нас нет иного выхода.
Эс Мерлин тряхнул головой, избавляясь, видимо, от мешающих мыслей.
— Добывая нужную мне информацию, проводя расследования и осуществляя прочие обязанности представителя полицейской службы Содружества на Ремите, я, естественно, не бегаю как савраска, ни за кем не подглядываю, даже никого не расспрашиваю. И никаких тайных агентов у меня нет. Я располагаю некими поисковыми логическими программами, позволяющими выуживать нужную информацию из компьютерных сетей. Вспомни: когда ты брал напрокат лит, автоматика зафиксировала, кому, когда и какой аппарат выдан. Так делается по любому случаю: заказывает ли кто обед, новый костюм или билеты в театр, вызывает ли врача на дом, совершает ли определенную работу и прочее, и прочее. Даже если кто-то, например, просматривает утренние новости, и то данные об этом поступают в соответствующий блок статистической информации. Одним словом, в нашем мире человека окружает множество компьютеров, соединенных между собой и обменивающихся информацией, необходимой для безупречного функционирования всех общественных служб. По существу фиксируется каждый шаг, каждый вздох всех людей на планете. Обрабатывая эти данные специальным образом, можно с большим успехом проводить любые расследования.
Олмир почувствовал себя как-то неуютно.
— Вы можете передать свои программы нашим специалистам?
— Нет, не могу.
— Почему?
— Они считаются конфиденциальным технологическим продуктом, за приобретение которого необходимо заплатить довольно значительную сумму. Кстати, насколько мне известно, Луонское герцогство обладает подобными программами.
— А королевские службы?
— У вас все делается по старинке.
— Хорошо. Трудно самому написать аналогичные программы?
— Не просто. Если б не гений Уренара, создавшего прототип поисковых программ, то и по сей день задача выуживания из распределенных компьютерных архивов нужной информации была бы не решена, — ответил Эс Мерлин. — На Ремите искусственно создана еще одна трудность для информационного поиска — почти все ваши компьютерные сети разомкнуты.
— Почему?
— Вероятно, так своеобразно понимается суверенитет родовых земель ваших Больших Домов. Я вынужден мотаться между столицами герцогств, чтобы собрать необходимые мне данные. Потом вручную их сопоставлять и анализировать. Адская работа, не оставляющая времени на отдых и любимые занятия. Кроме того, под разными надуманными предлогами мне обычно не разрешают входить в ваши информационные сети…
— Я готов оказать содействие.
— Спасибо за заботу. Ладно, вернемся к твоей проблеме. Не скрою, я думал над вопросом, как организовать поиск пропавших детей и взрослых. Задача почти нерешабельная. Единственная более или менее перспективная зацепка в том, что Георгий, находясь в состоянии клинической смерти, был помещен в негэнтропийную капсулу. Такие сложные устройства выдвигают повышенные требования к системам энергоснабжения. Если по компьютерным сетям вашего министерства экономики проследить, где и когда без видимой причины стали использовать соответствующее специальное оборудование… В общем, теоретическая возможность обнаружить эту капсулу существует, но, вероятно, придется потратить уйму времени.
— Для этого вам нужно разрешение министра экономики?
— Вообще говоря, оно у меня имеется. Сам поиск может продлиться довольно долго.
— Вы можете приступить к этой работе?
Эс Мерлин испытующе посмотрел на Олмира и сказал:
— Откровенно говоря, мой Умник уже несколько часов занимается этим.
— Вы сообщите мне результаты?
— Да. Это мой долг.
— Хорошо… Вот еще одно. Тогда над школой было сбито два лита. Наверняка погибли люди. Вы можете узнать, кто это был? Хотя бы какому Дому они принадлежали?
Эс Мерлин пожал плечами.
— Используя, например, информационную сеть вашей медицинской службы, это можно сделать легко. Только зачем вам это?
— Да хотя бы для того, чтобы исключить из списка подозреваемых один Большой Дом. Так вы узнаете, кто послал тех людей на гибель?
— Узнаю, если мне разрешат войти в медицинскую информационную сеть.
— А кто вам запрещает это делать?
— Ваш Главный врач под предлогом охраны врачебной тайны.
— Я попробую с ним договориться. Позже сообщу, удалось ли мне это, — сказал Олмир. — А пока вы ищите капсулу, в которую помещен Георгий. Договорились?
— Договорились, непростой мальчик Олег…
После разговора с Эсом Мерлиным Олмир связался с Леоном и попросил пригласить Главного врача на разговор один на один.
Отчаяние
Девочки ждали в малой гостиной. Олмир отметил про себя, что Юлька вырядилась в сногсшибательное платье: нежно фиолетовое — цвет Дома Павлина — длинное и узкое, не позволяющее нормально шагать, в результате чего она вынуждена была семенить, словно постоянно шла по натянутой струне. С учетом того, что туфли на ней были на чрезвычайно высоких и тонких каблуках, добровольные мучения девочки были поистине ужасными. У Селены тоже были туфли на каблуках — в школе миссис Макгорн запрещала носить такую обувь, и поэтому все девочки о ней только и мечтали, — но каблуки эти были широкие, а сами туфли необычайно удобные. В отличие от подруги Селена придумала себе платье с очень короткой юбочкой — такое, что если бы не лазурный цвет, то ее наряд трудно было бы отличить от формы для игры в большой теннис.
При виде Олмира Юлианна начала исполнять сложное движение, именуемое то ли «книксен», то ли еще как. Селена же, приветливо помахав рукой, сказала:
— Олежек… тьфу, Олмир, покажи-ка нам свой дворец. Анна Михайловна нас никуда не выпускала. Покажи, где ты спал сегодня ночью.
Юлианна почему-то зарделась.
— Пойдемте.
Проходя по богато отделанным залам и коридорам, Селена все ахала от восторга, а войдя в королевскую спальню, несказанно удивилась:
— Что это за домик такой там вдалеке?
— Это кровать.
— Кровать? С крышей и занавесками? Можно, я вблизи посмотрю?
— Конечно. А занавески эти, как мне кажется, называются «альковы», — подыгрывая ей, с придыханием сказал Олмир. — Помнишь, в книжках попадалось выражение «альковные тайны»?
— Помню! — крикнула Селена.
Она отодвинула занавески и, сверкнув белыми трусами, прыгнула на кровать, скинув в полете туфли. Юлианна ахнула. Как она сейчас завидовала подруге! Вслух же сказала:
— Селена, веди себя достойно. Королевская кровать — это не мебель, а важный государственный символ. Из женщин на ней может возлегать только королева. Немедленно слезай!
— А мне здесь так хорошо! Такая она мягкая. Олмир, а что там за кнопочки?
— Я еще сам не до конца разобрался. Это кондиционер и какие-то устройства для создания приятной обстановки.
— Во здорово! Ты не обижаешься на меня, что я заняла твою кровать?
— Ну конечно же, нет.
— Ладно, полежала — и хватит, — печально сказала Юлианна. — Пойдем завтракать. У меня с утра маковой соринки во рту не было.
— Не «соринки», а «крупинки», — поправил Олмир. — А может — «росинки». Я тоже еще ничего не ел сегодня. Пойдемте.
Возвращаясь в малую гостиную, Юлианна попросила Олмира взять ее под руку и всю дорогу терлась своей большой мягкой грудью о его плечо. Молодой герцог не знал, куда деться от смущения.
Тетя Поля кормила их вкусно и обильно, но незатейливо. Во дворце же каждое поданное им блюдо представляло целое произведение искусства. Олмир решил, что внешняя оболочка не улучшила вкусовые качества, девочки же были противоположного мнения: ничего более вкусного, по их словам, они никогда прежде не ели. И подавали блюда не какие-то там киберы, а очень важные настоящие, живые люди, одетые в красивые одежды. Юлианна сидела за столом как великая царица.
Где-то со второй половины завтрака Олмир стал тяготиться пустым времяпровождением. Вспомнив вчерашние слова наставника, сказал:
