Роман Проксима - Обещания темноты

В тот день, когда на вверенном ему участке произошла авария, Джон находился в увольнении. Стоял жуткий холод. Люси хотела с ним встретиться, и он не мог пропустить этот день. Заменив себя товарищем, лучшим в своем деле бригадиром, Джон поспешил на метро, забыв в столе телефон. Вернувшись буквально через десять минут, Верона услышал жуткий грохот со стороны железнодорожного полотна. Он выбежал из табельной. Произошло короткое замыкание в системе централизации дорожного перевода и воспламенение. Из-за непредвиденного перевода маршрута механизм сцепления поезда взрезал монорельс, нарушив равновесие состава. Десять тысяч тонн обрушилось с высоты шести метров на земляное полотно насыпи. Несколько вагонов были охвачены огнем. Пару мгновений спустя содержимое вагонов-цистерн из вылетевших люков разливалось по наклонной местности в сторону города с большой скоростью. Потом только Джон узнал, что в цистернах перевозили хлор.

Машинисты локомотива погибли сразу. Хлор приближался к заграждению у подножия откоса насыпи, но Верона-то знал, что жалкий метр забора не спасет. Поэтому, совсем недавно, он выкопал ров вдоль этого забора с помощью землеройной техники, из расчета стока воды. Но выкопал глубже, чем задумывалось ранее… Может, его эта догадка и выиграла время у судьбы.

Диспетчеру Джон не стал звонить. Его первый звонок был адресован дежурному участковому полицейскому. Он скомандовал эвакуировать людей мгновенно с участка возникшей аварии. Благо попался расторопный полицейский. Молодой благочестивый страждущий справедливости паренек. Он уже слышал грохот, и в голове его роились страницы с инструкциями как действовать в подобных ситуациях. Ничего не вспомнив, паренек включил сирену, пусть и со второго раза, и побежал вон из участка, не успев переобуться в рабочие сапоги, заступив на смену только что.

Недоуменные люди повыскакивали из домов, раздетые, растрепанные, напуганные. Запах подступающего яда окончательно вколотил в рассудок людей алгоритм действий. Они возвращались в дома, брали в охапку детей и бежали в противоположную от железной дороги сторону.

Джон бежал, не чувствовав ни ног, ни земли. До домов оставалось еще около километра, но тормозить Верона не думал. Переполнившаяся яма пред забором не предвещала ничего хорошего. Сирена гремела в голове Джона, придавая ему сил бежать дальше. Что он может сделать? Вытащить из дома одного, двух. Этого мало. Но и этого не может и случиться, если он опоздает. Он побежит, даже если сердце его остановится. Люди не виноваты, что их дома расположены в опасной близости с транспортной магистралью. Они не виноваты.

Наряд спасателей прибыли минут через девять-десять. Хлор уже подходил к домам, когда Джон забежал в ближайший, выломав дверь. Внутри никого, ни в одной комнате. Он выбежал обратно на улицу. В доме через дорогу, раздавались крики. Крики, раздирающие душу в клочья. Спасатели работали метрах в ста пятидесяти от него. Верона не раздумывая перепрыгнул через высокий забор, зацепив ногу. Глубокая царапина вызвала боль, но Джон заблокировал ее истошными криками, продолжающих раздаваться из дома. Несколько детских, или женских голосов.

Как ошпаренный он влетел в прихожую, сбив по пути журнальный столик и лающего лабрадора. В гостиной на полу лежало обездвиженное тело мужчины, авокруг него кричали и плакали две девочки и женщина. Джон проверил пульс мужчины – его не было. Медлить нельзя. Он силой разжал руки девочки, крепко схватившей маму за кисть, потом поднял обоих детей на плечи и приказал женщине бежать. Она опешила от крика незнакомого мужчины, но повиновалась, к тому же Джон был почти на выходе. Он, с двумя орущими девчонками, и напуганная женщина бежали в сторону, противоположную стремительному течению хлора. Без права на промедление Верона добежал до параллельной улицы, которая находилась по уровню выше, там выпустил детей и подогнал их мать. Приказав им бежать в другой конец улицы, сам развернулся и поспешил обратно.

Яд охватывал дома один за другим. В следующие три здания Джон не успеет… Он побежал в четвертый – никого внутри. В пятом дверь была наглухо закрыта. Верона вышиб окно, сработала сигнализация, от которой на шум прибежали жильцы. И они были выведены подальше от ада. Так продолжалось еще недолго – яд не разрешал больше подходить близко к домам. Пары хлора окутали жилые домики, в которых, может, были люди.

Спасатели работали в три бригады. В тот день не умер никто. Кроме машинистов и того мужчины, что лежал на полу в гостиной. Обрыв тромба. Джон думал, если бы он тогда не успел забежать в те дома, смогли ли люди выжить? Он не знал точно, существенна была ли его помощь, или же в ней не было нужды. Но он никогда не гордился тем поступком. Его должен сделать каждый человек. Тут другое – Верона не понял, зачем он нужен? Если предназначение Джона как живого человека было в том, что он вернулся за телефоном и оказался на месте аварии – то на такую нелепость он не согласен. Джон ничего не сделал сверхъестественного, однако очень устал после этого. Страх крепко сломил его в тот день. Но реальные затраты оказались намного больше необходимых. С тех пор Джон не мог отделаться от мысли, что его жизненная энергия никому не нужна. И каждый раз, когда Верона приходил домой, лишь темнота обещала ему быть с ним навсегда.

– И какой у нас теперь план? – вопрос Трона вывел его из транса.

«Какой план, Трон? Я давно не понимаю, что происходит», – ответил ему про себя Джон.

А если на чистоту, то Джону совсем не хотелось теперь ничего предпринимать. Друзья умирают и пропадают. Шансов на победу нет и не будет. Все без толку. И Либетт понял настроение друга. Он поджал губы, закивал головой, а потом с неприсущим ему остервенением сказал:

– Значит надоело, так? А ты думал мир спасать будет легко?

– Я и не думал спасать его. Меня принудили.

– Принудили?! – Трон не поверил ушам. – А зачем тогда ты до сих пор продолжаешь идти тут со мной, с Люси, с Андреем и Фрэнком?

– Фрэнка больше нет, Андрей пропал.

– Да как ты смеешь! – лейтенант толкнул Джона, что тот упал. – Люди доверились тебе! А ты их предал!

– Я ничего не могу сделать. Я обычный человек.

Трон отвесил пощечину Вероне. Джон слушал разгоряченного товарища, ни сказав ни слова поперек.

– Ты необычный. Ты медиум, тебя за ногу! Так делай свои медиумские штучки. А если не умеешь – делай то, что мы с Люси пытаемся делать, то, что эти люди пытаются делать. Иначе будешь вечность страдать по своей немощи, только совсем не в этих краях!

Трон развернулся и пошел прочь. Если бы кто-нибудь в этот момент окликнул бы его – он сразу же отвесит ему удар в нос.