Обратный отсчет: Синтез - Токацин
Гедимин недоверчиво хмыкнул, хотел обдумать прочитанное, но надсадный рёв насоса посреди раскопанной площадки заставил его отключить смарт и развернуться к источнику звука. Под сердитые крики рёв сменился затихающим воем и прерывистым хлюпанием.
— Heta! — Гедимин недовольно сощурился, заглядывая в яму. — Напора нет. Станция не даёт воды. Звони им, пусть просыпаются!
Он шагнул в сторону, выбираясь из ямы с грязно-жёлтой водой. К ней уже полз робот-уборщик, волоча за собой тяжёлые, почти полные баллоны. Под ногами хлюпало — стремительно растаявший лёд превратился в жидкую грязь, и повсюду мельтешили роботы-уборщики, всасывая воду и выстраиваясь в очередь у больших цистерн с пометкой «Для отходов».
К одной из ёмкостей подошёл сармат в форме водителя и закрутил вентиль, отсоединяя свисающую «кишку» от бака. Роботы, подобрав её, цепочкой потянулись к следующей цистерне. Сармат огляделся и помахал ближайшему глайдеру-тягачу. Транспорт сдвинулся с места, медленно подползая по грязи к наполненной цистерне.
— Хэ-э! — крикнул Гедимин, поднимая руку. Сармат оглянулся на него и растерянно мигнул. «Вези цистерну к станции очистки» — жестами показал инженер. Сармат посмотрел на ёмкости, на жижу под ногами, кивнул и стал сигналить водителю глайдера.
— Ты что, отослал эту грязь Хольгеру? — удивлённо хмыкнул за плечом инженера Константин. Гедимин обернулся и посмотрел на него с таким же удивлением — северянин, работающий на той же площадке и в той же грязи по колено, выглядел, как только что из душа, — даже сапоги не пожелтели выше подошвы.
— Надо проверить очистные сооружения, — ответил он. — Это хорошо подходит.
Он сунул носок сапога в ближайшую лужицу и пошевелил пальцами в грязной воде. Робот-уборщик, проползающий мимо, запищал и попытался подняться по ноге сармата и протереть её влажным валиком.
— Самое время для уборки, — хмыкнул Константин, широким взмахом руки обводя оттаявшую площадку. Снег лежал здесь ещё два дня назад, изъезженная почва превратилась в твёрдую ледяную корку — и расплылась грязью за считанные часы, когда пришла оттепель. Солнце уже поднялось высоко, и Гедимин чувствовал его тепло даже сквозь комбинезон. Из леса доносились влажные шмякающие звуки — остатки снега сползали и падали с веток.
— Пусть соберут воду, — Гедимин подтолкнул робота-уборщика к неглубокой, но обширной луже на месте недавней дороги.
Мимо, разбрызгивая жёлтую грязь, проехал глайдер с прицепом. Платформа не проваливалась глубоко — на ней был лёгкий груз: несколько стопок ярких табличек-указателей, предупреждающих знаков и столбов и креплений для них. На краю сидел сармат-рабочий, недовольно щурился и крутил головой. Инженеры переглянулись и дружно хмыкнули.
— Утонет, — уверенно сказал Константин. — Всё и сразу. Только к лету откопаем, если не зальют фрилом.
Глайдер остановился перед градирнями, и сармат спрыгнул с прицепа, стаскивая вниз подпорку и крупно напечатанное объявление «Запрещается: купание в градирне». Константин ухмыльнулся.
— А у главного корпуса поставят «Запрещается: ощупывание реакторов»?
Гедимин оглянулся на длинное здание с двумя куполообразными крышками над ним. Ворота всё ещё были закрыты и обклеены полосатыми лентами, рядом, утопая «копытами» в грязи, стоял охранник в тяжёлом экзоскелете.
— Макаки всё тянут, — недовольно сощурился сармат. — Надо проверять основное оборудование, иначе не успеем с запуском.
— Проверим, — отозвался Константин. — Охрану снимут со дня на день.
Смарт в кармане Гедимина громко загудел.
— Хольгер, — сказал сармат, прочитав сообщение. — У него кончилась вода.
Он оглянулся на ряд цистерн, наполненных талым снегом пополам с песком, остатками органики и разлитого топлива, поискал взглядом свободный тягач и пошёл к нему. «Скоро ерунда закончится,» — думал он, стараясь не смотреть на реакторы, — они так и притягивали его к себе. «Начнётся настоящая работа. А сейчас надо подогнать Хольгеру пару цистерн.»
Попутный глайдер привёз сарматов к бараку засветло, солнце ещё не садилось, и не все работы были закончены, — к северу от «Новы» на дне длинного котлована, углубившись в рыхлые породы на три метра, возились два проходчика и несколько десятков сарматов. Рядом с ближайшим к бараку котлованом располагались ещё три, такого же размера, прикрытые куполами защитного поля.
— «Супернова», — вслух прочитал Иджес на указателе, закреплённом на стене «Новы». — У нас что, открыли ещё десяток клонариев?
— Нет, просто переселят сарматов с запада на восток, — отозвался Константин, торопливо дочитывая что-то с экрана смарта. — «Вестингауз» хочет, чтобы все работники завода и станции жили рядом, под охраной и постоянным присмотром. Четыре новых барака… ещё собираются провести психологическое тестирование. Проверить, все ли тут в своём уме.
Иджес хмыкнул и покосился на Гедимина, предусмотрительно отходя за спину Бьорка (мутант, как обычно, отмалчивался и смотрел куда-то в сторону).
— Атомщика им показывать нельзя, — сказал он, прячась за Бьорком.
— Эти тесты для мартышек, — фыркнул мутант, метким шлепком по плечу выгоняя Иджеса из «укрытия». Гедимин пожал плечами.
— Когда я строил им цех и реакторы, никто не спрашивал, в своём я уме или нет. Пойдём в купальню?
— Хорошая мысль, — Иджес широко ухмыльнулся и одобрительно посмотрел на инженера. — Ты в своём уме, это сразу видно. В барак или к озеру?
20 апреля 46 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Подойдя к воротам главного
