Журнал «Если» - Журнал «Если» 1993 № 03

— Послушай, — сказал он с внезапной надеждой в голосе, одновременно радостно и обреченно, — брось эту глупую затею. Прекрати войну во времени. Ты же ведь можешь.

— Нет, — сказала она непреклонно и гордо. — Я — Кораш.

Он не ответил. Капли дождя монотонно стучали по крыше.

— Ку хочет убить тебя и как можно скорее, — сказала Сторм. — Ты — орудие судьбы, и, если теперь ты стал нашим врагом, разве мы имеем право оставить тебя в живых? Но я убеждаю его, что сам факт твоей смерти может вызвать катастрофические для нас последствия. — Ее решимость заметно ослабла, она сиротливо стояла посреди фонтана из сверкающих брызг. — С какой радостью я думала после твоего возвращения о том, что ты мой талисман, меч наших побед. А ныне я уже не знаю, кто ты. Теперь любое мое начинание может закончиться неудачей. А может быть, наоборот, успехом? Кто знает… Только в одном я уверена, ты мой рок, и мне очень хотелось бы спасти тебя. Ты позволишь мне это сделать?

Локридж посмотрел в манящие любимые глаза и сказал с жалостью:

— В далеком будущем люди мудрее вас. Судьба превращает нас в рабов. Ты слишком добра, чтобы быть ее рабыней, Сторм. Нет, точнее, ты не ведаешь ни добра, ни зла, ни греха, ни добродетели… И мне очень горько, что ты обрекла себя на такую судьбу.

Заметил ли он слезы на ее лице под пеленой дождя?. Но голос ее сохранил твердость:

— Если я решу, что ты должен умереть, то сделаю это сама, и ты не почувствуешь боли. Тебя похоронят под дольменом у ворот времени со всеми почестями. Но я молю Бога, чтобы этого не произошло.

Теперь он боролся с колдовством более изощренным и древним, чем самая могучая власть. Он сказал:

— Можно ли мне попрощаться со своими друзьями?

Она не смогла сдержать гнева. Яростно вонзив посох в землю, она крикнула:

— Опять эта девчонка? Завтра ты увидишь ее женой Витукара! А после этого я еще раз поговорю с тобой.

Она резко повернулась и пошла прочь.

Почетный эскорт последовал за ней. Только Витукар, сделав несколько шагов вслед, внезапно повернул назад. Часовой пытался задержать его, но был отброшен в сторону. Витукар приник к решетке и протянул сквозь нее свою руку.

— Ты по-прежнему мой брат, Малькольм, — хрипло сказал он. — Я буду просить Ее за тебя.

— Спасибо, — пробормотал Локридж, пожав его руку. — Обещай мне одно: не обижать Ори, хорошо? Пусть она останется свободной женщиной.

— Сделаю все, что смогу. Мы назовем сына в твою честь и принесем жертвы на твоей могиле, если ты умрешь. И все же я надеюсь, что до этого не дойдет. Мы еще будем мчаться с тобой в одной колеснице, — с этими словами ют отошел.

Локридж сел на лежанку и долго смотрел на дождь; такими же долгими были его думы.

К полудню ливень прекратился. Но солнце так и не пробилось сквозь густые облака. Над лугами поднимался туман, и вскоре все вокруг увязло в сероватом мареве, утратив привычные очертания. Изредка откуда-то доносились то окрик, то лошадиное ржание, то мычание коровы; но и эти звуки вязли в тумане, словно сама жизнь отказывалась от Локриджа, оставляя его в непроглядной и беззвучной пустоте. Холод и сырость наконец загнали его под одеяло. Усталость взяла свое — он уснул.

Ему снились страшные сны. И, просыпаясь, он никак не мог понять, что происходит. Реальность и грезы перемешались: он погружался в черные воды бушующего моря, из них возникла Ори, выкрикивая имя его матери, звуки горна призывали собак; он услышал лязг металла и оказался среди вспышек молний, оглушенный раскатами грома…

Наконец он окончательно проснулся — в хижине было темно, в дверь сквозь мглу просачивались сумерки, а за плотной завесой тумана раздавались крики и звон оружия…

Это был не сон!

Он вскочил с лежанки и, подбежав к двери, стал исступленно расшатывать решетку, взывая в темноту:

— Что случилось? Где все? Выпустите меня, черт вас побери! Сторм!

Раздавались крики ютов; стук копыт то приближался, то затихал вдали; скрипели колеса и оси колесниц. Где-то прозвучал короткий женский вскрик, тут же заглушённый грохотом падающих камней. Слышался звон бронзовых мечей, свист стрел.

В смутной, перемешанной с пылью дымке двигались призрачные фигуры — его стражи.

— Нас атаковали с берега, — хрипло бросил вожак.

— Чего мы ждем, Крано? — крикнул другой воин.

— Наше место на поле боя!

— Не вздумай уйти! Наше место здесь, так приказала Она! — Послышался чей-то торопливый шаг.

— Эй, кто там, скажи, кто на нас напал?

— Люди с моря, — ответил кто-то невидимый. — Движутся прямо на наш лагерь.

Один из стражей тихо выругался и растворился в тумане. Вожак тщетно пытался догнать его. Звуки боя нарастали: видимо, нападавшие натолкнулись на сопротивление ютов.

Пираты, подумал Локридж. Наверняка они с тех кораблей, которые обнаружили в море Хранители. Морские разбойники, должно быть, гребли и днем и ночью и под прикрытием тумана незаметно высадились на берег. Средиземноморские флибустьеры, вероятно, объединились в поисках добычи с каким-нибудь диким британским племенем; Англия оказалась им не по зубам, и они решили поживиться в Ютландии. Интересно, как они поведут себя, когда наткнутся на огонь энергетического оружия Сторм и Ку? В Эвильдаро и так уже достаточно натерпелись, не хватало только налета пиратов и продажи людей за море в рабство. Локридж, вцепившись в жерди решетки, напряженно ждал первых признаков паники среди пиратов; рано или поздно они должны были встретиться с Богиней.

Силуэт вынырнул из тумана — рослый светловолосый рыбак с бешеными глазами. Вожак ютов взмахом руки указал ему прочь:

— Именем Марутца, ты, оругарэйский цыпленок, — крикнул он, — убирайся обратно в свой курятник, здесь тебе делать нечего.

Блондин метнул гарпун — вожак согнулся, хватаясь за торчащее из живота древко, и со сдавленным стоном упал на колени.

Другой стражник с диким ревом метнул топор. Но второй рыбак, оказавшись за его спиной, ловко накинул ему на шею лесу и затянул узел могучими руками. Третий часовой рухнул на землю с проломленным черепом.

— Сестра, путь свободен! — крикнул светловолосый. Он подбежал к двери хижины. В тусклом свете Локридж разглядел блестевшие в его бороде бусинки дождя и узнал сына Эчегона. Из десятка беспокойно толпившихся у дверей мужчин одних американец знал по имени, других в лицо. А вот и вчерашние участники незадачливого жертвоприношения.

Сын Эчегона, достав кремневый нож, принялся пилить ремни, которыми были связаны колья решетки.

— Сейчас мы тебя освободим, — сказал он, — только бы нам не помешали. Мы собрались бежать. Ори весь день носилась по деревне, убеждая всех тебе помочь. Сначала мы колебались, но тут пришли чужаки — как знак свыше, да и Ори напомнила нам о твоей власти в подземном мире. Так что пусть они там воюют, а мы выйдем в море. Здесь нам больше оставаться нельзя, — светловолосый внимательно посмотрел в глаза Локриджа. — Мы поступили так, потому что Ори убедила нас: ты можешь защитить племя от гнева Богини. Это правда?