Мак Рейнольдс - Дуэльный кодекс

Чезаре Маркони с изумлением посмотрел на стоящего рядом с ним ученого:

— Он действительно собирается поставить на один номер больше трех с половиной миллионов кредитов? Это же полное безумие! Всего один шанс против тридцати восьми!

— Я же говорил вам, что Джерри удивительно везет, — усмехнулся Хорстен.

— Так сильно никому не может везти, — убежденно возразил Маркони.

Первый Синьор тем временем вынул шарик из гнезда, повертел перед глазами и даже зачем-то подбросил на ладони. Не обнаружив, очевидно, никаких скрытых изъянов, он едва заметно пожал плечами, снова раскрутил колесо рулетки и тем же способом, как и в первый раз, вбросил шарик.

— Раз я ставлю три миллиона семьсот тысяч из расчета тридцать шесть к одному, то сколько же это получится, если я выиграю? — принялся вслух подсчитывать будущие прибыли Джерри. — Черт, никак не соображу! Но много. Мамочка будет довольна. Хватит, пожалуй, на солидную долю акций ваших урановых копей. А потом займемся транспортом. — Он покосился на заламывающего руки Десятого Синьора: — Вы упоминали, кажется, что транспорт на Фьоренце тоже национализирован?

— Да, синьор, — чуть слышно прошептал несчастный министр.

Великий Маркони косо взглянул на молодого Родса и направился к бару за новой порцией спиртного. Впрочем, он успел вернуться к столу к тому моменту, когда пляшущий шарик совершал последний выбор.

— Восемнадцать! — возликовал Джерри и бросил взгляд на Хорстена, словно ища его одобрения. — Вот уж везет так везет! — Он обратил свою сияющую физиономию к удрученному министру финансов Фьорентийского Сообщества: — Сколько там мне теперь причитается из ваших урановых рудников?

— Они все ваши, синьор, — простонал финансист.

— Послушайте, друг мой… — начал доктор Хорстен, но никто на него даже не взглянул.

— Крути дальше, Тони! — воскликнул везунчик в порыве энтузиазма.

Первый Синьор покачал головой.

— У меня… у меня не хватит фишек расплатиться, если вы и на этот раз выиграете, синьор Родс, — признался он.

— А-а, фишки-шишки! — отмахнулся Джерри и залпом осушил свой бокал. — Играть — так играть! Всё или ничего. Крутим в последний раз. Если выпадет восемнадцать, вы проиграли. Всё. И тогда я становлюсь единоличным владельцем всех национализированных предприятий Фьоренцы. По рукам?

В комнате воцарилось гробовое молчание. Слышно было лишь тяжелое дыхание Первого Синьора, такое тяжелое и частое, будто он только что покорил одну из высочайших горных вершин.

— Ваше высокопревосходительство! — жалобно взмолился министр финансов.

— Молчать! — рявкнул д'Арреццо и повернулся к сопернику, нервно облизывая пересохшие губы. — По рукам! — прозвучал в гостиной его хриплый шепот.

Он достал шарик, пристально поглядел на него, взвесил на ладони, пожал плечами и запустил колесо. Все затаили дыхание.

Из прихожей послышалась какая-то возня. Дверь без стука распахнулась. Первый Синьор в ярости обернулся.

В салон ввалился Зорро Хуарес, отчаянно извиваясь в руках двух гориллоподобных охранников. Следом за ними появился подтянутый офицер в роскошной форме советника Министерства антиподрывной деятельности, с триумфальным видом держа в правой руке какой-то предмет.

— Что все это значит?! — выпучил глаза д'Арреццо. — Как вы посмели…

Ничуть не обескураженный офицер вытянулся в струнку и козырнул.

— Ваше высокопревосходительство, мы только что задержали инопланетного шпиона. Взяли его в подвале отеля во время сеанса связи с Землей. Большую часть переговоров нам удалось записать. Связь осуществлялась с помощью вот этого устройства.

Он высоко поднял руку, демонстрируя небольшой черный кубик.

— Эй! — возмущенно пискнула Элен из угла комнаты, где она расположилась на ковре вместе с куклой. — Это же Гертрудин кукольный три-ди-визор. Отдай сейчас же!

Попытка была смелой и благородной, но, увы, заранее обреченной на неудачу.

— Докладывайте! — сухо приказал Первый Синьор.

— Слушаюсь, ваше высокопревосходительство! Речь шла о каких-то Рассветных мирах. Мы не во всем пока разобрались, но поняли достаточно, чтобы предъявить обвинение в шпионаже и подрывной деятельности этим людям. — Офицер драматическим жестом указал на пьяно хлопающего глазами Джерри Родса, застывшего как изваяние Дорна Хорстена и обреченно обмякшего в объятиях охранников Зорро Хуареса: — Все они являются оперативниками «секции джи» — по всей видимости, некоего шпионского агентства при Октагоне.

— Понятно, — медленно кивнул д'Арреццо.

Элен, сунув куклу под мышку, с гордым видом встала рядом с великаном «отцом» и приготовилась к драке.

Внезапно откуда-то из головы Гертруды послышалось негромкое: бип-бип-бип.

12

Странные звуки привлекли всеобщее внимание, но только один из присутствующих сразу догадался, что они означают.

Доктор Хорстен среагировал мгновенно. Сделав шаг вперед, он ухватил обеими руками массивное колесо рулетки, потянул на себя и с хрустом вырвал из креплений. Прислонив его к ножке стола, он пальцами легко содрал металлическое покрытие нижней части механизма рулетки. Взорам ошеломленных присутствующих открылась паутина переплетенных проводов, идущих от миниатюрных батареек.

— Шулер! — презрительно бросил ученый.

— Ай да кузен Антонио! — в притворном восхищении воскликнул Маркони. — Рулетка-то, оказывается, заряженная! Теперь понятно, почему ты так удивлялся сейчас своим проигрышам и почему так часто выигрывал во время всяких мероприятий по сбору средств в предвыборный фонд!

Но Первый Синьор пришел в такую неописуемую ярость, что ничего уже не слышал и окончательно перестал себя контролировать. Брызгая слюной и потрясая кулаками, он обрушился на Джерри, успевшего порядком протрезветь за последние минуты.

— Агент «секции джи», значит? Слыхал я про эту контору и ее подрывные методы на планетах — полноправных членах Содружества! Но здесь ваши грязные штучки не пройдут! Устроили мне тут комедию, понимаешь! Нет у вас никаких денег на Женеве и никогда не было! Вы с самого начала собирались меня надуть!

— Ха! Уж кто бы говорил! — проворчала Элен.

В следующее мгновение Антонио д'Арреццо взмахнул рукой и отвесил Джерри Родсу сильнейшую оплеуху, едва не свалившую его с ног.

— Мы встретимся на поле чести! — прошипел Первый Синьор. — Выбор оружия за вами. — Он смерил уничтожающим взглядом сначала Хорстена, а потом Хуареса. — А когда я разделаюсь с этим юным лжемагнатом, настанет ваша очередь!

Остаток кипящей в душе злости его высокопревосходительство выплеснул на Чезаре Маркони: