Владимир Андриенко - Вирус

— Сэр, но он догадался, что я подслушиваю.

— Вряд ли, — бросил Лоердал. — У него, конечно, могли возникнуть такие подозрения, но я вовремя внушил вам правильный ответ и разрушил их, если они все-таки были.

— Вы полагаете, что Иверс в чем-то замешан? — спросил Гучану.

— Не могу сказать этого с точностью, но факты иногда весьма красноречивы: до прилета Иверса и его коллеги у меня в госпитале не было ни единого случая заболевания водяным вирусом.

— Вы думаете, они привезли его с собой?

— Кто знает? — задумчиво произнес Лоердал.

— Что же мне делать дальше, сэр? Иверс меня теперь знает в лицо и не пустит обратно в свой отсек.

— Продолжайте исследование. Отправляйтесь в блок N7, к Блюмингейму. Там тоже есть, кого послушать.

Седьмой блок находился на одном из самых верхних уровней звездолета, и Гучану пришлось воспользоваться скоростным лифтом, чтобы добраться туда.

Здесь располагались несколько терапевтических палат, четыре операционных, лабораторный центр и манипуляционные кабинеты. Прежний начальник блока скончался после заражения вирусом поглощения. Из ведущих специалистов в блоке осталась только Мари Шмид, которая не побоялась продолжить работу в то время, когда практически все другие сотрудники предпочли сменить место приложения своих усилий на более безопасное, или вообще покинули госпиталь. Но опыта Мари всё-таки недоставало, и прибытие Блюмингейма могло изменить ситуацию к лучшему.

— Что за бардак у вас в блоке?! — бушевал Блюмингейм. — Как можно работать в такой обстановке? Я не удивлюсь, если уже завтра половина ваших пациентов переедет из палат в госпитальный морг, а оттуда — в открытый космос.

— Не кричите на меня! — решительно ответила Мари Шмид, смотря прямо в глаза медицинскому светилу. — Хоть вы и известный специалист, но я не позволю вам говорить со мной в таком тоне. Я тоже врач! И то, что у меня пока нет ученой степени, еще не дает вам права так обращаться со мной.

Блюмингейм по-новому взглянул на свою помощницу:

"А девчонка с характером! И недурна собой. Личико миловидное, глаза — миндаль, зубки — жемчуг, губы — настоящий коралл. Достанется же кому-то такой лакомый кусочек!"

— Ладно, оставим этот разговор на потом, — смягчившимся голосом произнес бывший врач "Пандоры". — В конце концов, наша главная задача — победить "космическую чуму" и попытаться спасти как можно большее количество людей.

— Я осталась в госпитале именно для этой цели!

— Вот и отлично. Сразу же займемся делом. Покажите мне карты больных и листы назначений.

Мельком взглянув на документацию, Блюмингейм понял, что необходимо сделать в первую очередь:

— Все ясно. Для большинства здешних пациентов стандартное лечение не годится.

— Но для больных с симптомами бронзовки это самая оптимальная терапия, — возразила Мари.

— В нашем случае вирус бронзовки ведет себя слишком агрессивно, а это означает, что лекарства не успевают его блокировать на той стадии развития, для которой они предназначены.

— Но других лекарств у нас всё равно нет!

— Это у вас нет, — ответил Блюмингейм. — Я поставлю всех этих больных на ноги в течение недели.

— Вот как? — Мари с удивлением посмотрела на бывшего врача "Пандоры". — Может быть, вы и меня посвятите в секреты вашего метода?

— Здесь нет никаких секретов. Раз болезнь развивается ускоренно, значит, нужно, чтобы и лекарства действовали молниеносно.

— Но таких лекарств в природе не существует.

— Всё намного проще, — произнес Блюмингейм. — Мы не будем изобретать новых лекарственных препаратов, мы лишь разумно распорядимся теми, которые у нас в наличии. Любой вирус нуждается для своего развития в притоке энергии, которую черпает в ходе обмена веществ в клетках зараженного человека, но если уровень метаболизма упадет практически до нуля, то и развитие вируса приостановится — ему просто неоткуда будет брать материалы для воссоздания своего генетического аппарата. В клетки не будут поступать необходимые белки, аминокислоты и углеводы.

— Но ведь тогда вирус начнет разрушать саму клетку! — возразила Мари.

— Только в том случае, если для этого будут необходимые катализаторы. Мы погрузим пациентов в состояние "холодного сна", а сами тем временем введем им усиленные дозы препаратов, предназначенные как для той стадии заболевания, на которой сейчас находятся наши подопечные, так и для последующих стадий. Это одновременно и замедлит развитие болезни и не даст ей возможности перейти на новый уровень.

Мари почти минуту переваривала услышанное от Блюмингейма.

— Кажется, это действительно может сработать, — произнесла она почти с благоговением.

— Доктор, мне нет смысла больше здесь находиться, — сообщил Гучану Лоердалу. — Они не сообщали ничего интересного для вас.

— Жаль, что я не могу видеть их лиц.

— Да зачем это вам? — удивился бывший полицейский. — Вы же слышали их слова.

— Боюсь, что они могут играть с вами, Гучану.

— Нет, на меня никто не обращает внимания. Блюмингейм и Шмид абсолютно не смотрят по сторонам. Ведут себя так, словно вокруг никого нет. Эти двое обеспокоены только вирусом "космической чумы". Настоящие доктора и не более того. А вот Иверс вызывает серьезные подозрения. У него хватка не простого докторишки, а настоящего разведчика. Все замечает, и выдержка превосходная.

— Думаете, что именно он опасен? — спросил Лоердал.

— Скользкий тип. С таким нарвемся на неприятности. Я бы предложил его ликвидировать без шума и пыли.

— Нет, — решительно возразил начальник госпиталя. — Мне нужны специалисты такого уровня. Знаете, какая напряженка с врачами? Я приказал доставлять их отовсюду. У меня катастрофически не хватает персонала. Пусть пока работает, но наблюдение за ним должно быть неустанное.

— Будет исполнено, сэр.

Глава 11. ЧЁРНЫЕ ДНИ "НЕМЕЗИДЫ"

Капитана в тот день называли на ты,

Шкипер с юнгой сравнялись в талантах;

Распрямляя хребты и срывая бинты,

Бесновались матросы на вантах.

Феликс Адамович собрал в кают-компании весь экипаж "Немезиды".

— Господа, — обратился он к космолетчикам, — если вы знаете, то вся команда нашего судна, кроме меня и мисс Ли, должна была быть арестована и придана суду за мятеж. Это слишком серьезное преступление. Но я сообщил на Бейд, что у нас произошел просто сбой в системе.

Команда угрюмо молчала.

— Я говорю это совсем не для того, чтобы попрекнуть вас, — продолжил Адамович. — Я хочу, чтобы в будущем это не повторилось. Поймите, что наше спасение напрямую зависит от слаженных и четких действий всего экипажа. Спастись от вируса "космической чумы" в одиночку не сможет никто.