Генрих Альтов - Золотой лотос. Сборник научно-фантастических повестей и рассказов

Барч схватил блок и лихорадочно завертел ручку настройки. Увы, лампочка зажигается только при переводе стрелки на волну срочных сообщений. Ну, конечно, ведь для приема этой волны в блоке имеется отдельное устройство! Очевидно, оно-то и уцелело.

Пока он, растерянный, успевает подумать обо всем этом, диктор произносит: «Венера-8» возвращается на Землю».

В первый момент Барч не может полностью оценить смысл сообщения.

«Хорошо, что Карбышев скоро будет на Земле! — мелькает как-то механически у него в голове. — Он поможет разобраться в этой истории с танталусом».

Но тут же все существо Барча как бы пронзает электрическая молния. Что случилось с «Восьмой»? Ведь срок ее пребывания на Венере истекает только через десять месяцев!

Диктор сообщает только одно: то, что ракета летит к Земле. Это установлено астрономическими наблюдениями. Связи с ракетой нет.

Ее и не будет, вспоминает Барч, пока ракета не улетит от Венеры на порядочное расстояние. Он прислонил блок-универсал к скале так, что мог видеть экран, не поворачивая головы, а кнопку поставил в положение «прием».

Ночь прошла спокойно. Утром он услышал, как диктор, чуть волнуясь, произнес:

— «Восьмая» обнаружила на Венере разумные существа.

Барч чуть не подпрыгнул на месте. Так вот почему они возвращаются!

Диктор умолк.

Потом были еще какие-то сообщения. Но Барч находился в полузабытьи. Слова доходили до его слуха, но не до сознания. Сколько прошло времени? Очевидно, немало. Потом он явственно услышал голос Чарли:

— Алло, Барч! Где вы? Что с вами случилось?

На экране возникло лицо Чарли — бледное, с прядью черных волос свешивающихся на лоб, — он всматривался напряженно в Барча, словно пытаясь его увидеть.

— Почему молчите?

Чарли исчез, а Барч словно в каком-то тумане долго думал, показалось ему все это или он на самом деле видел Чарли.

Один раз резкий голос вернул его к действительности. На экране виднелось смутное пятно, оно ползло по диагонали, словно мокрица. Это ракета входила в зону земных полей наведения, и ее изображение передавалось по телевидению.

Барч снова опустил веки. Очнулся он от шума, который раздавался где-то совсем близко. Открыв глаза, он увидел на экране блок-универсала толпу народа, заполнившую огромный стадион. Барч узнал Мельбурнский восьмиярусный стадион на полмиллиона мест.

На экране показался открытый вихрелет. Ухватившись за поручни, на площадке стоял Карбышев.

Знакомое энергичное лицо с голубыми глазами, в которых всегда таилась скрытая улыбка. Рядом — Нгарроба, огромный, сияющий, размахивающий рукой. Тут же — сдержанно-спокойный Сунь-лин и маленький изящный Гарги, которого Барч знал только по портретам. Четверо участников экспедиции неторопливо сошли на помост.

Потом Карбышев говорил, а автоматические телевизионные камеры передавали изображения участников экспедиции и снятые ими на Венере кинокадры.

Еще раз на экране появился Чарли. Лицо его выглядело растерянным.

— Куда же вы запропастились, Барч? — вопрошал он, озираясь по сторонам. — Передайте хоть координаты! Мы с ног сбились…

Чарли снова исчез.

Усилием воли Барч отогнал все лишние мысли и попробовал забыться. Он должен продержаться как можно дольше: возможно, его все-таки найдут.

…Чарли он увидел как в тумане. Тот так внимательно вглядывался в Барча, словно на этот раз видел его. Потом Чарли сделал шаг вперед, и Барч понял, что это живой Чарли, а не изображение на экране.

— Наконец-то! — сказал Чарли. — Что у вас с ногой?

В ответ Барч только пошевелил губами.

— Я обшарил весь Тихий океан, — продолжал Чарли. — Больше всего мы боялись, что вас пронесло мимо островка. Машина не подтвердила приземления. Она только радировала, что сбросила вас на парашюте, и дала неверные координаты. Она уже горела в воздухе…

Барч подождал, пока туманное изображение Чарли не прояснилось, а голос его зазвучал в ушах более явственно.

— Танталус, — закричал он, напрягая все силы, — слоновый вирус — одно и то же. И тот, с Амазонки…

Традиция требовала, чтобы участники суда лично присутствовали в зале. По тем же неписаным законам и защитники и обвинители всегда являлись в черном. Историки утверждали, что обычай идет еще с тех давних времен, когда судили людей и судьи надевали специальные черные мантии.

И вот день суда наступил.

Доклада по обыкновению не было. Присутствующим просто напомнили вкратце суть дела.

Светящийся купол круглого зала погас, стены исчезли, и собравшиеся как бы очутились в девственном лесу на берегу Амазонки. Деревья росли по сторонам, их ветви местами сплетались, образуя зеленый свод. Птицы перелетали с ветки на ветку прямо над головами притихшей аудитории, оглашая воздух резкими звуками. Зал, вернее — его пол; напоминал теперь островок, заброшенный в глубь зеленого океана. Вот этот остров двинулся, деревья обтекали его по краям, смыкаясь позади в непроходимую чащу.

Впереди посветлело, мелькнула полоса воды и исчезла, заслоненная зарослями бамбука.

Остров остановился. Вокруг, касаясь друг друга, шуршали стебли бамбука, метелки его кивали налетевшему ветерку. Раздался треск, какие-то удары, заросли в одном месте раздвинулись, и из сплетения стеблей показалась фигура человека.

Он срубил обыкновенным мачете несколько зеленых стеблей, отделявших его от зала, и протянул стебли в зал.

Огромная рука появилась в воздухе и взяла стебли. Тотчас же лес исчез, а собравшиеся очутились в лаборатории, заставленной множеством лаборантов-автоматов. Приглядевшись, можно было заметить, что это не одна, а шесть совершенно одинаковых лабораторий, вплотную примыкавших к залу.

— Для удобства зрителей картина создавалась одновременно в нескольких местах зала. Шесть огромных кругов вспыхнули высоко над головами, и в них появились увеличенные изображения танталуса-1, так теперь называли главного родоначальника всех танталусов. Все шесть танталусов-1 подергивались и шевелились, одинаково и в такт, словно проделывали гимнастические упражнения в фантастическом физкультурном параде. Это и был парад. Один танталус сменялся другим, вплоть до последнего, десятого, открытого недавно на Соломоновых островах.

Затем были продемонстрированы деяния преступных обвиняемых.

Зрители увидели поникшие растения на сахарных плантациях Ямайки, африканских слонов, беспомощно распростершихся на земле.

— Дело не только в слонах, — сказал диктор, — но и в опыте Нгарробы.

Барч, конечно, знал про этот опыт, о котором было так много разговоров. Найдя тушу мамонта в слое вечной мерзлоты в Сибири, Нгарроба сумел оживить некоторые его клетки, в том числе производительные. Он ввел их двадцати слонихам из Африканского заповедника. Нгарроба рассчитывал, что, если эксперимент удастся, он получит помесь мамонта со слоном. Тогда во втором поколении тем же искусственным путем, используя новую порцию размороженных клеток мамонта, можно будет вывести животных, которые уже на три четверти станут мамонтами. Четвертое потомство, если бы удалось довести опыт до конца, дало бы «чистокровных» мамонтов с ничтожной «чужой» примесью, в Vie, с которой можно было бы и не считаться.