Аркадий Стругацкий - Христо-люди

Каждую секунду слышался звук падения капли. Вода капала в деревянное ведро и стекала в желобок, проходивший вдоль пещеры до самого выхода. В дальнем углу лежала охапка маленьких веток, покрытых шкурами и изорванными одеялами… Здесь было несколько кружек и другая утварь. Закопченный очаг с отверстием для отвода дыма. Рукояти нескольких ножей и другой инструмент был виден в одной из ниш. Копье, лук, кожаный колчан с дюжиной стрел лежали рядом с кроватью. Больше ничего не было.

Я вспомнил кухню в доме Вендеров. Чистая, уютная комната, выглядевшая так из-за отсутствия текстов на стенах. А здесь свечи мерцали, посылая вверх струйки дыма, и воняли.

Софи погрузила чашку в ведро, выбрала сравнительно чистую воду и подошла ко мне. Она смыла кровь с моего лица и волос и осмотрела ссадины.

- Только царапины, - сказала она с облегчением. - Не глубокие.

Я вымыл руки в чашке. Она выплеснула воду в желобок, вымыла чашку и поставила на место.

- Ты голоден, Дэвид? - Спросила она меня.

- Очень, - ответил я. Весь прошлый день я почти не ел, если не считать завтрака во время поездки.

- Подожди меня, я скоро, - сказала она и исчезла за шкурой.

Я сидел, глядя на шевелящиеся на стене тени, слушая кап-кап-кап воды. Вероятно, говорил я себе, и это роскошь в окраинах. Чтобы избежать одиночества и вида окружающей нищеты, я обратился к Майклу с вопросом:

- Где вы сейчас. Что происходит? - Спросил я его.

- Мы остановились на ночь. Слишком опасно идти дальше в темноте, - он постарался показать мне это место. - Мы весь день двигались медленно. Они знают свои земли, эти люди окраин. Мы все время ожидали в пути засаду, но нас тревожили только отдельными выстрелами. Тем не менее, у нас трое убитых и семеро раненных.

- Но вы пойдете дальше?

- Да. Считается, что у нас здесь достаточно сил, чтобы отучить людей окраин от набегов, хотя бы на некоторое время. Кроме того, они очень хотят схватить вас троих… Говорят, что нас не меньше дюжины, а может, и больше разбросано по Вакнуку и в соседних районах. Вас хотят привести обратно, чтобы вы указали всех.

Он немного подождал, а потом продолжал снова, беспокойно и печально:

- Я боюсь, я очень боюсь, Дэвид, что теперь из нас там осталась только Рэчел.

- Одна?

- Да. Она говорила со мной, слышно было плохо, она была на пределе моего восприятия. Она сказала, что что-то случилось с Марком.

- Его схватили?

- Нет. Она считает, что нет. Он бы дал ей знать. Просто он замолчал и молчит уже двадцать четыре часа.

- Возможно, несчастный случай. Вспомни Уолтера Брента, мальчика, убитого деревом. Он тоже замолчал внезапно.

- Может быть. Рэчел не знает. Она испугана - это оставляет ее совершенно одну. Она была на пределе слышимости, да и я тоже. Еще две-три мили, и мы не услышим друг друга.

- Странно, что я не слышал тебя во время этого разговора, - сказал я.

- Возможно, ты был тогда без сознания, - предположил он.

- Когда Петра проснется, она сможет связаться с Рэчел, - напомнил я. - Кажется, для нее нет пределов.

- Да, конечно. Я забыл про это, - согласился он. - Это немного поможет Рэчел.

Через несколько минут из-за занавески появилась рука, державшая деревянную чашку, а затем появилась и сама Софи и протянула чашку мне. Она поправила фитили свеч и села на шкуру неизвестного мне животного. Так она сидела все время, пока я ел деревянной ложкой. Это было странное блюдо. Оно состояло из различных растений, нарезанного кубиками мяса и раскрошенных сухарей, но в целом было вкусным. Я съел почти все, как вдруг почувствовал толчок в мозгу, и ложка выпала у меня из рук, залив содержимым всю рубашку. Это проснулась Петра.

Я мгновенно послал ей мысль. Она сразу же перескочила от отчаяния к радости, сохранив тот же по силе уровень передачи. Чувство это было приятным, но причиняло боль. Она, очевидно, разбудила Розалинду, так как сквозь мысли Петры пробивались неясные мысли Розалинды, недоуменные вопросы Майкла и беспокойные протесты подруги Петры на Цейлон.

Вскоре Петра немного успокоилась, и все вздохнули с облегчением.

- Она в безопасности? Что за грохот и свист? - Спросил Майкл.

- Мы думали, что Дэвид мертв. Мы думали, что его убили, - сказала Петра, стараясь уменьшить силу своей мысли.

Теперь я смог уловить мысли Розалинды. Я был ими смущен, поставлен в тупик, осчастливлен и огорчен одновременно. Я не смог передать в ответ ничего ясного, хотя и попытался. Конец всему этому положил Майкл.

- Когда вы двое сможете отделиться друг от друга, можно будет обсудить другие вопросы. А обсудить есть что, - он помолчал. - Какое сейчас положение?

Мы рассказали. Розалинда и Петра находились все еще под навесом, где я их оставил. Человек-паук ушел, и оставили их под охраной огромного розовоглазого и беловолосого человека. Я объяснил свое положение.

- Хорошо, - сказал Майкл, - вы говорите, что человек-паук обладает властью, и пошел к тем, кто воюет. Вы не знаете, намерен ли он присоединиться к тем, кто воюет, или просто хочет посмотреть, что происходит. От этого зависит, когда он вернется.

- Нет, не знаю, - подтвердил я.

Внезапно заговорила Розалинда. Она была близка к истерике. Я никогда не видел ее такой.

- Я боюсь его. Он отличен от всех, кого мы знаем. Он жесток, как зверь. Если он попробует взять меня, я убью себя…

Майкл оборвал ее, охлаждая ее возбуждение ледяным тоном.

- Ничего глупее ты не могла придумать? Убей его, если понадобится.

И тут он, до предела усилив свою мысль, обратился к подруге Петры:

- Вы все еще думаете, что сможете добраться до нас?

Ответ донесся все еще с большого расстояния, но без особых усилий. Это было уверенное «да».

- Когда? - Спросил Майкл.

- Не более чем через семнадцать часов с этого момента, - сказала она так уверенно, что скептицизм Майкла уменьшился. Он впервые признал возможность помощи со стороны Цейлона.

- Значит, вопрос в том, как уберечься в течение этих семнадцати часов.

- Подождите минутку, - сказал я им.

Я взглянул на Софи. В тусклом свете свеч было видно, что она внимательно и слегка недоверчиво рассматривает меня.

- Ты разговариваешь с этой девушкой?

- И с моей сестрой. Они проснулись. Они под навесом, и охраняет их альбинос. Это странно.

- Странно? - Переспросила она.

- Ну, наверное, другой бы оставил их под охраной женщины…

- Это окраина… - С горечью напомнила она.

- Да… Понимаю… - Неловко ответил я. - Дело вот в чем. Есть ли возможность отсюда уйти до его возвращения? Мне кажется, что время для этого наступило. Потому что когда он вернется… - Я вздрогнул.

Она отвернулась, и некоторое время смотрела на пламя свечи. Потом кивнула.