Олег Дивов - Дама с собачкой

– Да ну что вы, я в жизни не бывал на Хилире. Зачем? Уверяю вас: все то же самое можно найти в любой системе. Разница только в концентрации излучения. Да, именно так. Суть преображения – в гибели старых нейронных связей и генерации новых. А провидческим техникам меня обучил один хороший человек. Мантии, кошки, хрустальные шары и бубны – антураж. Не более того. Он, кстати, нужен. Не во всех случаях. Но по большей части люди, если их воображению не дать шокирующего пинка, смотрят свысока на тех, кто говорит непривычное для них. Большинство людей убеждено, что истина в мире только одна, и это их истина. Для того и нужен антураж. Он выводит провидца из того мира, в котором живет обыватель, и тем самым придает ему статус мудреца. А если человек достаточно умен или практичен – кстати, легче всего работать с практичными и особенно прагматичными, – можно обойтись без всего. Им безразлично, у них есть вопрос, и они хотят ответ. Им не нужно ни прикосновение к неведомому, повышающее в их глазах собственную значимость, ни самоутверждение, мол, все вы шарлатаны. Прагматики сюда приходят, не видя особой разницы между мной, частным детективом и полицейским. Просто им кажется, что я за те же деньги дам желанный ответ быстрее, вот и все.

Август расставил на столе то, что принес с собой в черной сумке. Голографический кристалл с Великой Мэри, талисман Билли, мою машинку Мэри Энн и свадебную фотографию Криса и Мэг.

– Что общего между этими предметами? – спросил он.

Николай нахмурился, приподнял брови, обхватил себя пальцами за подбородок. Осторожно, тыльной стороной ладони подвигал Великую Мэри туда-сюда по столу. Я следила за его лицом. На нем не было и тени медитативной отрешенности, только детское любопытство и веселый азарт.

– Какие… сильные штуки, – пробормотал он, показав на талисман и машинку, и похвалил: – Памятливые. А связи между ними практически и нет. Серьезной связи. Вот это и это, – он показал на талисман и машинку, – примерно одного возраста. Но талисман родственен скорей золотой девушке, чем машине. Мужчина и женщина на фото – могу предположить, что мужчина, именно он, держал в руках талисман и машинку. Связь между ним и золотой девушкой есть, но очень странная. – Подумал. – Эти предметы могут быть связаны между собой. Да. Но не хватает того, что их связывает.

– Хорошо. Что можете сказать о мужчине на фото? – продолжал Август.

Николай взял фото и внимательно его рассмотрел.

– У вас нет какой-нибудь вещи, которой он дорожил? Ну, или хотя бы точно принадлежавшей ему.

Я, поколебавшись, протянула ему медальон Мэгги – с прядью волос Криса.

– Волосы? Отлично. А что, собственно, вас интересует? Потому что сказать можно много. У него завидное здоровье, упорный и терпеливый характер, любит молоко и поспать подольше.

– Где он погиб? – не выдержала я.

– Ого, – удивился Николай. – Мисс Берг, я вынужден предупредить: задача практически невыполнимая. Наверное, где-то есть провидец, способный видеть на расстоянии в пару-тройку десятков тысяч световых лет. Но я таких за всю жизнь не встречал. Вы поймите: космос – лучший изолятор. Информация в нем распространяется весьма причудливо, как правило, вместе с полями. Повезет поймать нужную волну – вы что-то услышите. Нет – извините. Мы на своих кораблях перемещаемся по космосу значительно быстрее света, но все остальное не располагает нашими двигателями и путешествует заведенным искони порядком. Если человек пропал далеко, информация об этом могла еще не дойти до нас.

– То есть вы не можете.

– Я честно предупредил, что вероятность ошибки слишком велика. Даже если удастся что-то увидеть, будет погрешность. Я попробую, конечно. Потому что в нашем деле не все известно и изучено, и иногда случаются необъяснимые вещи. Скажем, информация поступает раньше события. Да, я попробую. А вы думайте сами, как относиться к моим результатам. Мне понадобится час. Можете подождать здесь, моя жена угостит вас чем-нибудь, а можете вернуться через час.

Мы предпочли сомнительную компанию супруги Фомичева. Ждать пришлось меньше, уже через двадцать три минуты женщина улыбнулась, проверила почту на своем чипе и сказала:

– Поднимитесь, пожалуйста, в кабинет.

За столом сидел человек, в котором Фомичева можно было узнать с трудом. Упругий здоровяк исчез; на его месте был мужчина с провалившимися щеками, с черными кругами под глазами, с землистой старой кожей, всклокоченный, с больной испариной на висках. У него тряслись руки.

– А вы как думали? – прошептал он сипло. – Эта работа требует сил. Много сил. Вот, глядите, что у меня получилось.

Он вывел на стену звездную карту. Ядро. Взял указку.

– Хилира, – показал он на одно из пятнышек. – В качестве ориентира. Глядите, вот точки, где ваш пропавший еще был жив. – Он показал на три звезды. – На последней след самый четкий. А вот здесь, – он показал на кусок пустого пространства, – след обрывается. Исчезает. Я… Я не понял, это смерть или нечто иное. Обычно смерть дает другой фон. А здесь – как будто выключили. Обрезали, отрубили веревочку. Но места этого отреза тоже нет. Не знаю, как вам объяснить. Нечто не оборвалось, оно просто стало невидимым и неощутимым.

Я молча фиксировала на чип картину. Потом разберемся. Фомичев тяжело дышал.

– И пожалуйста, будьте осторожны с этой штукой. – Он осторожно, ногтем, подтолкнул к нам талисман. – Я не видел ничего. Никак. Стал экспериментировать с вашими предметами. Когда я в одну руку взял золотую девушку, а в другую – талисман, то увидел след. Но у меня ощущение, что я сам остался на том следе. Лучше не трогайте эти штуки. Они не из нашего мира и не для наших рук.

Я испытывала смешанные чувства. Этот человек прикоснулся к неведомому, но остался собой. А Август словно не удивился.

Всю дорогу домой мы молчали.

А дома нас ждала гостья: с Сонно прилетела баба Лиза, которой приснился дурной сон.

– А ну-ка, покажи, что там брат Коля наглядел, – весело потребовала баба Лиза. – Я ж там ходила, места-то знаю. Зуб даю, это «загадочное исчезновение» на самом деле Хилирское поле. Просто оно прикрыло след.

Я вывела снимок, сделанный у Фомичева, на стену. На карте горели золотым три точки, а четвертую я обозначила красным.

– Вот здесь, на красной, Крис исчез.

У бабы Лизы вытянулось лицо.

– Ну брат Коля… ну дает… Мне, конечно, смешно стало, что он до Хилиры доглядел. Думала, сочиняет. Ну, ты понимаешь, в каком смысле: ему фантазия картинку подсунула, от усердия-то, а он ее за истину принял. Ан нет. Дай бог Николаю долгих лет и здоровья, ему понадобится… Знаешь, что это? Это проход за Хилиру. Тот самый, в котором расплющило мою экспедицию.