Дмитрий Колодан - Пангея 1. Земля гигантов

Белка протянула руки к огню и не ощутила ни жара, ни тепла. Между пальцами искрился иней. Белка подышала на них, но дыхание было холодным.

— Ну и где ты шлялась?

Белка не заметила, когда и откуда появился Оолф. Старый знахарь устроился перед костром, напротив Белки. Хмурил кустистые брови, глядя на воспитанницу. Вид у него был весьма недовольный.

— Я…

Знахарь поворошил костер корявой веткой. Отпрянул от поднявшегося снопа искр. Пламя затрепыхалось на ветру, которого в пещере не было и не могло быть. Оолф цокнул языком.

— Что за привычка навещать старика тогда, когда собираешься умереть?

— Но… Я же…

— Пф-фф! — выдохнул Оолф.

Белка прикусила язык.

— Вечно ты куда-то спешишь, — сказал знахарь. — Успеешь еще умереть. Никуда твоя смерть от тебя не сбежит.

Значит, не умерла? Еще… Белка посмотрела на свои руки, тонкие и сильные пальцы. Иней желтыми искорками сверкал на ногтях. В кожу вонзились крошечные иголки. Искрящаяся пленка ползла по ладони, поднимаясь выше и выше…

— Ты это брось! — резко сказал Оолф. Он ударил ее палкой по пальцам. Больно.

— Ай!

Белка замахала рукой. Ледяные блестки разлетелись, она стряхнула их, точно капельки воды. Ладонь обожгло.

— Ишь, чего удумала! — голос Оолфа дрожал от возмущения. — Думаешь, так будет легче?

Белка всхлипнула. Ладонь жгло; Белка с силой сжала запястье, но помогло мало.

— Ну надо же! — Оолф поворошил костер. — Куда ты собралась — без имени, без племени? Разве для того тебя выбрали предки, чтобы ты сбежала, не пройдя и половины пути? Или ты нашла наш род?

— Нет… Да. Я нашла Тойка.

— Тойка? — уточнил знахарь. — Толстого мальчишку, похожего на барсука? Никогда он мне не нравился — слишком задирал нос.

— Он превратился в чудовище. Великана и… он убивает людей. Он напал на меня.

— А! Ты про это… — Оолф почесал бороду. — Ну, я всегда знал, что он закончит чем-то подобным. И что с того?

— Владычица Льда заколдовала его. Это она забрала кайя.

— Молодец, что догадалась, — хмыкнул знахарь. — Осталось найти их. Хранитель рода должен прийти к своим детям, а как он это сделает, если ты умрешь? Поверь, когда ты мертв — не побегаешь. Уж ято знаю.

— Я не смогу, — сказала Белка. Взглянуть на лицо Оолфа она не отважилась. — Она превращает людей в чудовищ, так велика ее сила.

— Не так уж и велика, — усмехнулся Оолф. — Чтобы превратить человека в чудовище, много ума не требуется. Вот если бы она превращала чудовищ в людей… Но это ей не по силам, как бы она того ни хотела.

— Она делает огромные лодки и заставляет их летать. Она способна сотворить лед, который не тает и режет как нож…

— А кто сказал, что будет легко? — прищурился знахарь. — Не имеет значения, на что способна она, главное — то, что можешь сделать ты.

В свете костра лицо знахаря казалось красным, будто с него содрали кожу.

— Смотри, — Оолф ткнул тлеющей веткой в один из рисунков. — Что ты видишь?

— Вечную Охоту.

— Внимательнее! — строго сказал Оолф.

Белка присмотрелась.

— Охотник, — сказала она. — Он идет за мамонтом… Он бросает копье…

— Понимаешь, что это значит?

Белка пожала плечами.

— У его племени будет много мяса.

Старый знахарь застонал, подняв глаза к потолку.

— Почему я не взялся учить кого-нибудь поумнее! Пожалел девчонку… Много мяса! Смотри лучше!

Белка уставилась на рисунок. Раз за разом охотник убивал зверя, а затем вновь преследовал его по бескрайним равнинам. Вечная Охота во всей полноте.

— Кто сильнее — человек или мамонт?

— Конечно, мамонт! — воскликнула Белка и тут же прикусила язык.

Мамонт, несомненно, во много раз сильнее охотника, но ведь в схватке побеждал человек!

— Пойми, в чем твоя сила, глупая маленькая Белка, и никакие чудовища, никакая Владычица Льда не смогут тебя остановить.

Белка повернулась к знахарю.

— А в чем моя сила?

Оолф закатил глаза.

— Ну… Это ты сама должна понять.

— Сила в предмете, так? — Белка дотронулась до шнурка, на котором не здесь висела фигурка медведя.

Оолф скривился, будто попробовал тухлой рыбы.

— Опять ты за свое! Предмет! Видишь, — он снова ткнул веткой в рисунок. — У охотника хорошее копье, крепкое древко и острый наконечник. Кто убил мамонта — охотник или его копье? Много ли толка от копья, если б охотник не смог его бросить?

Белка покачала головой.

— Твоя сила в тебе и нигде больше, — сказал Оолф. — Тебе нужно найти ее, понять и приручить. А предмет… Хорошее копье и не более того.

Он нахмурился, глядя на языки пламени. Кривые черные ветки потрескивали; огонь пожирал их, и в то же время они оставались целыми.

— Правда, кое-кто думает иначе, — проговорил Оолф. — Помни об этом.

— Призрак? — Белка поморщилась. — Но он же сбежал! Испугался и…

— Ха! Думаешь, он отступится? О нет… Он просто ждет. Чего-чего, а ждать они умеют.

Белка подумала о призраке. Высокий и худой, с печальным лицом и телом, прозрачным и легким, как дым… Страшный? Белка вдруг поняла, что ей так не кажется. Существо выглядело скорее потерянным и жалким. Оолф говорил, что призрак хочет забрать предмет и вернуть себе душу… Но если он так жаждал заполучить фигурку Хранителя рода, то почему не взял ее еще в Священной Пещере, где никто не мог ему помешать?

— Хватит болтать. — Оолф потянулся. По потолку пещеры проползла длинная тень, описав полный круг. — Тебе пора… Тебя ждут.

— Ждут? Кто?

Белка представила налитые кровью глаза великана.

— Тойк?

— Нет, он-то тебя точно не ждет… — Оолф шагнул прямо в костер, и вдруг оказался рядом с Белкой. Он коснулся ее лица кончиками пальцев. Они оказались шершавыми и неприятно холодными, однако Белка не отстранилась. — Не останавливайся, — сказал старый знахарь. — Иди вперед, и тогда ты при-

дешь.

— Куда? — тихо спросила Белка.

— Кто знает. Ноги — штука такая, могут завести куда угодно. Главное, чтобы они привели тебя к тебе.

Пальцы скользнули по щеке Белки. Она не заметила, когда они стали тоньше и мягче. Белка видела морщинистую руку старика, но чувствовала совсем иное.

— Белка… — проговорил Оолф изменившимся голосом.

Белка моргнула.

Боль пришла внезапно, вонзилась в каждую частичку тела. Словно Белка оказалась под ливнем из острых раскаленных камней. Они впивались в кожу, жгли мышцы и кости. На бесконечно долгое мгновение Белка уверилась, что в мире нет ничего, кроме боли. Хотелось закричать, но из горла вырвался тихий хрип. Белка закашлялась, слезы брызнули из глаз.