Дмитрий Кружевский - Бродяга

Меж тем второе солнце планеты скрылось за горизонтом, сумречное время сменилось ночью, а вокруг веранды вспыхнула легкая синеватая дымка защитного поля, отгораживающая ее от ночного гнуса.

– Томано, ты бы не хотел вернуться?

Вопрос Императора застал Мацуто врасплох. Он непонимающе посмотрел на правителя, с невозмутимым видом потягивающего чай из высокой кружки, и неопределенно повел плечами.

– Наверное, нет, – ответил он через какое-то мгновение. – К тому же в Империи я все еще мятежник, или вы забыли, какую награду пообещали за мою голову?

Император тяжело вздохнул и покачал головой.

– Не забыл, Томано, просто… просто времена теперь изменились. И в последние годы я все чаще думаю, что вы с Хибикой были не так уж и не правы, говоря, что Империи требуются перемены.

Томано с удивлением посмотрел на своего собеседника, не понимая, к чему тот клонит.

– Хорошо тут у вас, спокойно. – Император поднялся с кресла и, подойдя перилам, несколько минут вглядывался в ночное небо. – Знаешь, Томано, на самом деле я с удовольствием бы поменялся с тобой местами. Остался бы тут, сидел бы в этом кресле, нянчил внуков.

– Они уже давно выросли, мой… ваше величество.

– Я знаю. – По лицу правителя пробежала тень затаенной грусти. – Неужели ты думаешь, что я не слежу за судьбой своих внуков? Ная – подающий надежды биолог в Седвильском Институте Космобиологии, а Орто стал киберинженером и сейчас стажируется на Верге-3. Знаешь, Томано, Ная так похожа на свою бабку – прямо вылитая Клариса, и, судя по докладам, характер у нее такой же, а…

– И что вы все же хотите от нас, ваше величество? – прервал Императора Мацуто, мысленно ежась от своей дерзости, хотя и понимая, что сейчас он находится в полной безопасности. Император явно не затем летел десятки световых лет, чтобы лично казнить своего бывшего подчиненного и непокорную дочь. Да и находились они сейчас не в Империи, а на одной из планет ОСМ, где власть Императора пустой звук, а сам он лишь высокопоставленный гость. В любом случае если Императору и не понравилось, что его так резко перебили, виду он не подал. Несколько минут он молча продолжал смотреть на звезды, затем повернулся к Мацуто.

– Томано, на ближайшем совете министров я хочу объявить о сложении с себя всех полномочий и передаче власти своей дочери. Сюда я прилетел лишь для того, чтобы получить ее согласие.

Пивший чай Мацуто застыл с поднесенной ко рту кружкой и, мотнув головой, вопросительно посмотрел на Императора, не понимая шутит тот или нет, но, судя по его лицу, тот был абсолютно серьезен. Девочка-андроид неожиданно издала тихий возглас удивления, заставивший разговаривающих мужчин дружно посмотреть в ее сторону.

Губы Императора тронула легкая улыбка.

– Дочка, а ты совсем не изменилась, – сказал он, с грустью в голосе. – Может, хватит подслушивать, а присоединишься к нам, и я все объясню.

Широкая решетчатая металлическая площадка, возвышающаяся над землей на несколько метров. Под ней целое переплетение разноцветных энергокабелей, большинство из которых собраны в аккуратные жгуты и подведены к расположенным по бокам от площадки ребристым цилиндрам генераторов. С двух сторон к площадке подходят широкие пандусы, словно для въезда на нее какой-то тяжелой техники. Сами «врата» – это две широченные металлические пластины десятиметровой высоты с отполированной почти до зеркального блеска поверхностью. Несмотря на размер, толщина этих пластин всего пара сантиметров, отчего кажется, что они вот-вот согнутся под собственным весом или рухнут на землю даже от неосторожного движения. Метрах в пяти от площадки тянутся мерцающие столбики с-поля, охватывая ее по периметру огромным кругом, а прямо за ними высятся пирамиды излучателей полей высшей защиты. Все это было расположено в центре немаленького ангара, некогда предназначавшегося для ремонта космолетов среднего класса, внутри которого вовсю кипела бурная деятельность. Вокруг «врат» суетились люди в светло-синих комбинезонах, то тут то там слышалось характерное шипение молекулярной сварки, глухие стуки, скрежет, всхлипы каких-то предупредительных сигналов. Порой со стороны площадки начинал идти низкий басовитый гул, и тогда столбики с-поля предупредительно моргали желтыми огоньками на своих вершинах. В тот же миг все звуки работы пропадали, но стоило гулу стихнуть, как вся какофония тут же возвращалась, словно повинуясь повороту некоего невидимого рубильника. Лишь грузовые киберы, перетаскивающие какие-то громоздкие контейнеры, не обращали ни на что внимания, неспешно занимаясь своими делами.

Антон замер в широко распахнутых воротах ангара, оглядываясь с интересом, и едва успел отскочить в сторону от небольшого кибера, спешащего по своим делам с мотком энергокабеля. Чем-то похожая на большого краба машинка на миг остановилась, повернула в его сторону один из своих видоискателей и, по всей видимости, убедившись, что с человеком все в порядке, скрылась в глубине помещения.

– Ну и как тебе мои владения, дружище? – спросил стоявший рядом Андрей.

– Пока не очень впечатляет, – хмыкнул Соболев. – Больше похоже на какую-то стройку.

– Ну, можно сказать, что так оно и есть, – кивнул Малышев. – Постоянно что-то меняем и доводим, но сейчас это больше косметическое. Сам пробойник в рабочем состоянии, и в эти дни нас ждут финальные испытания. Если пойдет все гладко, то…

Он многозначительно посмотрел на друга, и тот понимающе кивнул.

– Значит, я буду присутствовать при историческом моменте.

– Практически, – улыбнулся Андрей и, бросив взгляд на «запястник», добавил: – Кстати, если не спешишь к своим, можешь остаться, у нас как раз через полчаса пробный пуск.

Система управления вратами располагалась в небольшой приземистой постройке из пенобетона, расположенной в паре сотен метров от ангара. Судя по всему, ее сформировали не так давно при помощи стандартного строительного комплекса, причем с отделкой явно решили не заморачиваться. Просто наполовину утопленный в землю серый куб без окон, вокруг которого установлены знакомые пирамиды ИПВЗ. Внутри это строение чем-то напоминало рубку космолета: огромный плазмоэкран во всю стену, ряд сенсор-кресел вдоль него, висящие в воздухе плекситаловые пластины пультов. Посередине небольшое возвышение, над которым парит полупрозрачное кольцо золотистого цвета.

Приветственно махнув рукой сидевшей в одном из кресел женщине и указав Соболеву глазами на пустующее, Малышев быстрым шагом прошел внутрь кольца, которое при соприкосновении с его телом замерцало зеленым светом.

– Ну что, начнем потихоньку, – сказал он, обращаясь к самому себе. – Дана, дай сигнал.