Обратный отсчет: Распад - Токацин
10 сентября 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Сквозняком в лаборатории потянуло рано — на часах в углу монитора было полшестого. Гедимин уже в пятый раз думал, что пора их подвести — они спешили на две минуты — и в пятый раз забывал, уткнувшись угрюмым взглядом в неподвижные строки на мониторе. Иджес спал; реактор присмотра не требовал — стоял себе, облепленный датчиками, не грелся, не «фонил» и не вздувался; можно было бы заняться экспериментами, но после двух суток бесполезных наблюдений за экраном в голове было пусто и гулко. «Мозг выжгло,» — мрачно думал Гедимин, уже уверенный, что, пока синтезирующий реактор не начнёт, наконец, синтезировать, ни до каких экспериментов дело не дойдёт. «Видимо, сигнал для уранового субстрата на железо не действует. Следовало ожидать…»
— Джед за реактором — родная картина! — Кенен, выйдя из сумрачного коридора на свет, широко ухмыльнулся и помахал шляпой. — Иджес снова дрыхнет?.. Процесс уже пошёл? Сколько выработки?
— Ноль, — отозвался Гедимин, угрюмо глядя на сияющего сармата. — Синтез не идёт. Где обсидиан?
— Вот же память у теска, — пробормотал Кенен, выкладывая на край щита управления небольшой мятый свёрток, из которого во все стороны что-то торчало. — Всё, что есть. Разбирайся сам, атомщик. Тебя в Лос-Аламосе учили. Думай, как его подстегнуть. Может, тебе опять руку туда засунуть? Раньше работало…
Гедимин сердито фыркнул.
— Давай тебя засунем. Взрывной синтез — тоже синтез.
Кенен проворно шагнул в сторону и примирительно улыбнулся.
— Просто шутка, Джед. Давай, собирайся, — сдавай пост Иджесу, отмывайся от плутония и выходи. В девять повезём реактор в печь на прокалку — хоть посмотреть на него успеешь!
«Прокалка,» — повторил про себя Гедимин, скрывая довольную ухмылку. «Всё-таки „Вестингауз“ объяснил ему, зачем нужна прокалка. Большой прогресс…» Он даже не стал говорить Кенену, что плутонию в лаборатории взяться неоткуда, а был бы он тут — Гедимин не сидел бы три дня, как идиот, у пустого монитора. Только быстро сбрызнул скафандр водой для блеска, растолкал недовольного Иджеса и, спрятав пакет с обсидианом в нишу под бронёй, направился к потайному выходу.
— Накопительный цех покажешь? — спросил он вполголоса, выбираясь вместе с Кененом из-под энергостанции. Маккензи, не замедляя шаг, махнул рукой.
— И накопительный, и сборочный. Всего насмотришься. Если заметишь где-то непорядок, говори сразу, слышишь? Айзека нет, а наши дефектоскописты… — он поморщился. — Велел им каждую ерундовину проверять в движении, так сразу процент брака подскочил. Опять огрёб от «Вестингауза»…
Гедимин еле слышно хмыкнул.
— Днища в этот раз не запороли? А обечайки?
Кенен скривился.
— Хватит шуток, Джед. Выходи и притворяйся ликвидатором. Лицо убери! Пойдём в горячий цех. Бригадиры уже там — велел, чтоб ждали…
…Корпус реактора, судя по его расположению и подсунутой под него платформе, недавно вернулся с дефектоскопии. Гедимин пару минут разглядывал его с галереи и довольно ухмылялся в респиратор. «Мой сплав. Даже по виду не спутаешь. Красивый…»
— Ну? — Кенен нетерпеливо толкнул его в бок. — Смотреть пойдёшь?
Гедимин кивнул и потянулся к шлему, сдвигая с висков экранирующие пластины.
— «Вестингауз» разрешил применять новый сплав? Все бумаги подписали?
Кенен поморщился.
— Не напоминай! Тебе легко — взорвал пару ангаров, отлежался в медчасти, и изобретение готово. А меня наизнанку вывернули, пока я это изменение в протоколе пробил.
Он, резко замолчав, расплылся в улыбке и хлопнул Гедимина по спине.
— «Весты» довольны, Джед. У меня гора заказов на этот новый рилкар. Весь Западный блок в очереди стоит! Жаль, к Восточному не пробиться, — вот там, говорят, золотое дно…
Гедимин покосился на его мечтательную ухмылку, но ничего не сказал.
Толстые стенки из монолитного рилкара блестели на просвет серебром. Гедимин прикасался к ним осторожно, стараясь не оцарапать жёсткой пластиной скафандра. Луч сканера, обшарив корпус, нашёл сварные швы; сам сармат не видел их — только с закрытыми глазами, прижав палец к нужному месту, чувствовал едва заметную неоднородность. Бригадиры — двое филков с непроницаемыми лицами — молча наблюдали за чужаком с галереи, не подходя близко. Кенен жестами уговаривал их развернуть реактор, а Гедимина — забраться внутрь, но сармат только заглянул через патрубки и посветил лучом сканера.
— Работать будет, — сказал он, подойдя к Кенену. — Но после прокалки я бы ещё взглянул.
Маккензи быстро закивал и жестом скомандовал бригадирам: «Вперёд!»
— Ясное дело, взглянешь. Айзек на тебя рассчитывает, — он развернулся на пятках и, ухватив Гедимина за локоть, потянул его к лестнице. — Идём! Тут ещё много смотреть, — коридоры оттока, щиты, сборки…
Когда Гедимин, уже с галереи, оглянулся через плечо, реактор ещё никуда не ехал — филки, собравшиеся со всего цеха, столпились вокруг него, разглядывали и что-то обсуждали. Сармат вспомнил, что никто из них к нему не подходил и ни о чём не спрашивал — даже результат осмотра, по-видимому, слышал только Маккензи. «Ладно, без меня разберутся,» — подумал он. «Отливка хорошая. Научились.»
… — Ну? — Кенен, обойдя вокруг Гедимина, пристально взглянул ему в глаза. Сармат пожал плечами.
— Пока неясно. Детали исправные. А как будет в сборе…
— Умеешь ты обнадёжить, — пробормотал Кенен, недовольно щурясь, и посмотрел на часы. — Ис там, наверное, весь монитор проглядел. Проводить тебя до шахты?
Гедимину на секунду стало неловко перед Иджесом, но он решительно качнул головой.
— Накопительный цех, — напомнил он. — По моим чертежам. А я не видел. Показывай!
…Шум насоса, прокачивающего омывающий раствор, затих; оператор поднял сетку с заготовками наверх, под яркий свет
