Catherine de Froid - Боги от науки

Средняя цивилизация, особенно после опыта с закопанным пленником, считала, что под ней обитают неразумные демоны, которых можно будет когда–нибудь подчинить себе и которые разрывают в куски каждого, кто к ним наведается в одиночку и с плохими намерениями. Сверху, по их мнению, жили суровые и воинственные боги наподобие земного Одина, помогающие им в битвах, карающие обжор и регулирующие погоду. Отдельные населенные пункты, благоденствовавшие больше других, насаждали верования, предполагавшие какой–либо отличный от войн и усобиц смысл жизни, но держались эти культы недолго, сбиваясь на привычное поклонение своим амбициям, попытки договориться с мирозданием и человеческие жертвоприношения.

Просвещенные «верхние» люди знали точно, что под ними погребены тысячи и тысячи костей организмов, населявших планету до них, но раскапывать их не считали нужным, чтобы не вызвать этим нарушений поверхности планеты. Сверху — они точно это знали — был воздух, потом он кончался и начиналось то самое нечто, куда летали немногие из них, неспособные пока что внятно объяснить увиденное и почитаемые втайне за сумасшедших. Еще небу посвящали поэмы, приписывали ему множество качеств, в которые сами же и не верили, и запускали туда разные аппараты, которые улучшали жизнь молодым поколениям.

Цивилизации, как видно, жили в абсолютном мире друг с другом, и был только один вопрос, которым должны были задаваться их будущие боги: куда поместить высшие силы, чтобы они устраивали все три расы? Не делиться же, в самом деле.

Глава 8

Вдоволь наудивлявшись причудливому мироустройству планеты, которой предстояло вскоре стать их домом, шестеро решили обитать в пространстве типа ноосферы, охватывающем все слои.

— Это же повторение того, что было! — воспротивилась было Аня. — Получается, мы заранее поворачиваем эксперимент в определенном направлении.

— Мы так и так его куда–нибудь повернем, — возразил Степа. — Не идеализируй, пожалуйста, никого, кроме себя. Ты и так идеал, — поспешно добавил он.

После этого вся компания отправилась в городскую ратушу, где засели письмоводители. С богом после долгой дискуссии решили не знакомиться: кто знает, как работает его закрученное время, позволяющее появляться сразу везде, но он их явно потом не вспомнит (да и когда у него выдастся такое «потом»?). А вот с теми, кто обеспечивал их основной информацией об устройстве вселенной, грех было не встретиться.

Что представляет собой нормальная ратуша, никто из героев уже не помнил, но эта явно нормальной не была. Жуткая смесь урбанистических стилей, распахнутые окна с облупленными деревянными рамами. Из одного окна неслись знакомые аккорды:

— Я не помню точно, с кем это было, с тобою или со мной. Да и стоит ли помнить то, чего больше нет? — пропел–проговорил Степа, уже входя в комнату к поющим. — Салют, современники. Что у вас здесь происходит?

— Расслабляемся вот, — сказал тот, кто играл на гитаре. — Писем нынче много, приходится периодически отдыхать от собственного незнания и нетактичности. А вы, кстати, кто и с чем пожаловали?

Другой, тот, который подпевал, тоже подал голос:

— Ты, Андрей, не в курсе, что ли? Это же виновники всей этой эпопеи пожаловали. Побить бы вас, товарищи, да совестно.

— А что происходит? — недоуменно уточнил Женя.

— А кто, — вопросом на вопрос ответил певец, — начал афишировать наши письма, в Сеть их вывешивать, цитировать?! Знаете, сколько народу хочет легких ответов?

— Знаем, — подтвердил Костя. — Легких ответов, легкого совершенства, легкого изменения человеческой природы, легкого бессмертия. Три сотни лет на рынке всего перечисленного. Впору делать скидки по поводу юбилея. — Оборвал трагическую тираду, вдохнул и нормально продолжил: — Сколько тысяч в день?

— Счет на миллионы, — вздохнул обвинитель. — А нас тут тысяча–две душ да по двадцать копий каждой. И не у кого спросить, как отвечать. Картотеку пробовали завести, но так выходит не очень–то честно. Люди не виноваты, что это все в их природе.

— Не будем о грустном, — попросил Женя. — Мы уже таких разговоров наговорились, вы, думаю, тоже. Скажите лучше, из каких вы все времен и мест?

— Между всех времен, без имен и лиц, — с улыбкой процитировал «Арию» гитарист. — Только штиля здесь не дождешься. А серьезно — вообще кто угодно и откуда угодно. Мы вот вообще друзья детства родом из стыка тысячелетий. А кто–то и из Шумера найдется. Музыка у них забавная, а так ничего.

— Пойдем, что ли, работать, — поднялся певец. — Вы тоже, если хотите, можете пару–тройку ответов настрочить. Очень обяжете.

— Заварили — расхлебаем, — бодро ответил Степа. После сотого письма он уже не был так уверен.

Вечером — здесь очень интересно сменялись времена суток, коллекционируя все цвета неба и все температуры — шестеро сидели на крыше своей гостиницы и рассуждали о дате отбытия. Решили пойти поспать, позавтракать напоследок и совершить ритуальный исход, на которых им уже впору было специализироваться. Этот мир был очень гостеприимным, но нельзя было сутками бродить по отдающему всеми самыми романтичными временами городу, вдыхать запахи и есть свои любимые блюда. Шило с совершенно определенными координатами настойчиво звало выполнять свой долг, не давая думать, что, собственно, случится, когда долг будет выполнен.

Часть 16. Знакомьтесь, это ваши боги

Глава 1

Носитель совершенно невразумительного имени — если бы он был кельтом, его звали бы Бран, на этом и остановимся — уже второй день ходил и принюхивался. Семья смотрела на него странно, но он почти всю свою жизнь притягивал к себе любопытные взгляды своими странностями, так что большого значения это не имело.

Итак, Бран принюхивался, и чем больше он принюхивался, тем меньше у него оставалось сомнений: в воздухе пахло новым богом. Это был тот особый запах, который появлялся два раза в год, когда приходила пора праздновать день покровителя их семьи, еще Бран чувствовал его, когда говорил с каким–нибудь другом в день уже его покровителя. Теперь этот запах был сильнее и как будто более настоящим. Бран старательно гнал от себя эту мысль, но он все сильнее убеждался, что приходит новый бог, такой, который вытеснит и покровителей Огненных семей, и покровителей семей Водяных, не говоря уже о Земных и Воздушных, считавшихся немного ниже остальных. Бран не был настолько умен и осведомлен о природе вещей, чтобы предвкушать перемены в иерархии и в своем положении, но он видел, что что–то меняется.