Марина Казанцева - Планета Скарсида

— Они там будут жить и размножаться?

— Да. — грохнул залпом голос.

— Тогда скажи им: кого похоронил обвал в каменистой пустоши в центре материка?

От этих слов собакоиды дрогнули, ряды пришли в движение. Они начали оглядываться, задирать головы, что-то спрашивать друг у друга.

— Ваших самок и детей! — крикнул Кунжут, приподнявшись над землёй. — Мы видели их трупы.

Псы закричали и кинулись к великану. Внезапно голограмма испарилась, и на склоне горы осталась фигура ростом метра в два — к ней и бежали с рычанием и проклятиями псы. Но не успели.

Огонь вышел из рук Синкрета и угодил в толпу собакоидов. Пламя вспыхнуло сразу — оно охватывало животных и переносилось дальше. В одно мгновение всё войско сгорело, а Фортисс остался стоять среди пепла.

— Вот так я наказываю неверных. — гулким голосом сказал он, глядя на котов.

Те молчали, не зная, что сказать и что делать. Бог оказался слишком страшен — как вымолить его милость?

— Моррис, ты можешь нас перенести на Скарсиду? — спросил Кунжут, подползая к Габриэлу сзади.

Тот промолчал.

— Понятно. — горько ответил вождь. — твой враг — наш Бог. Ты нас обманул, Моррис.

— Он не Бог. — глухо ответил тот. — Я знаю вашего создателя, я его видел.

— Я даю тебе возможность спасти своих друзей. — снисходительно заметил Синкрет. — Ты можешь перенести их на Скарсиду. Это наша с тобой война, Моррис. Не надо было вмешивать сюда других. Ну что ж, спасай.

Коты робко поднялись с земли и подошли к тому, кого совсем недавно считали всемогущим. Он был не Бог, но многое было в его власти. Они обступили его и стали тянуть лапами за брюки, трогали руки, заглядывали в глаза. Как дети, которые умоляли о спасении.

Фортисс смотрел, и его тёмные глаза смеялись.

Моррис стоял, глядя перед собой, словно не чувствовал вокруг никого и не слышал слов, что говорили ему. Он быстро просчитывал в уме: сколько Силы потребовалось бы, чтобы переправить на Скарсиду почти двадцать тысяч. Выходило много, слишком много. Если он поддастся чувству, он проиграет битву.

Фортисс сделал чуть заметный жест, и от него с грохотом обвалилась часть долины — она ушла глубоко, а оттуда с рёвом вырвалось пламя. Множество котов рухнули в огненную бездну. Оставшиеся закричали. Часть жалась к Моррису, а часть кинулась к Синкрету.

Одним движением он испепелил их, как ранее испепелил своих солдат. Жестокие его глаза с насмешкой смотрели на противника — он забавлялся.

— Я говорил тебе, Моррис: сдавайся. — сказал Фортисс. — Предложение остаётся в силе: сдавайся, и я их пощажу. Оставшиеся будут жить в мире. Они вернутся домой, и больше не будет войны.

— Моррис… — умоляюще обронил Кунжут, с мучением в глазах глядя на того, кто был им другом и защитником.

— Это наша война, Фортисс. — хрипло произнёс тот. — Давай сражаться только друг с другом.

Ответом был обвал земли, унёсший тысячи. Теперь Габриэл стоял на небольшом клочке камня, где к нему прильнули онемевшие от ужаса коты. Вождей не было — их поглотила пропасть.

— Ты можешь спрятать их где угодно. — с усмешкой сказал Фортисс. — Это не поможет. Я всё равно их найду. Последний раз, Моррис: сдавайся.

Залп вмял Фортисса в гору. Его тело пропороло собой бок каменной громады, глубоко втиснув Синкрета в недра вулкана. Гора вздрогнула, обвалив вершину, и раскололась. В расходящиеся прорехи стала изливаться магма. Потом грохнуло, и в небо взлетели раскалённые камни.

На том месте, где стоял Моррис, больше никого не было. Не было так же и оставшихся котов — сотни две пропали бесследно, а клок земли, устоявший среди огня, медленно оседал вниз. Мгновением позже в это место ударила вылетевшая из горы молния и разнесла клочок в брызги.

Над мёртвой планетой шла битва двух гигантов. Фортисс не умер, пролетев в гору и угодив в расплавленную магму. Нечего было и ожидать, что он попадётся на такой простой ход: он был защищён. Эту защиту и пытался взломать Моррис. Просто послать Силу, чтобы пересилить Синкрета не имело смысла: по правилу равности действия и противодействия, которое никто не отменял, чтобы уничтожить Силу, надо затратить равную Силу. В таком случае последний перевес предугадать было невозможно: малая капля Силы, оставшейся у врага, решила бы исход, а Моррис помнил, что он вышел против Фортисса с половинным запасом Сил. Это и побуждало его лавировать, придумывая всякие обманные маневры.

Они обменивались ударами, проверяя защиту друг друга. Масса энергии ударяла в невидимый панцирь и отражалась, уходя в сторону — это наносило планете огромные раны. Живая Энергия это не взрывчатка — попадая в материю в чистом виде, она проедала её, распыляла, растворяла. Поэтому материк скоро оказался весь изрыт глубокими кратерами, из глубины которых уже вздымалась магма. Горели подземные хранилища каменного угля. Планета обретала вид первобытной дикости. Откуда-то стали просачиваться океанские воды, попадая в воронки — тогда вздымались чудовищные облака пара. Весь южный край материка превращался в месиво, среди которого мелькали в погоне друг за другом две фигуры.

Живая Энергия, посланная на уничтожение, окутывала Морриса тонким невидимым слоем и словно грызла его защиту, отыскивая уязвимый участок — свойство, которое забыл придать ей хозяин. Она перебирала все возможные и невозможные, мыслимые и немыслимые варианты воздействия. Она сама по себе была лаборатория эффектов. Она мыслила и знала бесконечно много — точно также, как и её противник. Моррису не надо было задавать конкретных свойств своей оболочке, не надо было учитывать все факторы, о которых он просто не знал — он просто задал Силе свойство абсолютной защиты, и она выедала его ресурс, отражая атаки. Чтобы уменьшить расход, он непрерывно перемещался в пространстве — то возникал на земле, то мелькал в дымном небе. Он уходил, а Фортисс преследовал. Интуиция говорила Моррису, что старое правило тут не работает: нападение тут не лучшая защита.

Со стороны казалось, что двое людей играют в какую-то игру — они бесшумно перемещались среди горящего ада и взрывающейся земли, фонтанов огня и дождя из кипятка. Процесс, будучи запущен, развивался по нарастающей. Южная часть материка погружалась в первобытный хаос.

Моррис уяснил себе тактику противника: Фортисс, нападая, предпочитал обрушивать на врага поток энергии, буквально утопляя его в Силе. Моррис вырывался, мгновенно переносясь в пространстве, а Сила преследовала его, как гончий пёс, посланный по следу. Так, перенеся много головокружительных прыжков, он посылал тонкий пучок Силы, и та незаметно искала в оболочке врага уязвимое место. Мгновенный прокол наносил Фортиссу резкий удар, от которого тот оборонялся. Физические характеристики полей оказались бесконечно разнообразными, и Силы всё более углублялись в реалии полей, отыскивая слабость. О законах, которые тут действовали наверняка не узнает никто и никогда — это знание Живой Энергии о самой себе.