Сергей Диноров - Змеиное проклятье

Голем дотопал до середины помещения, но тут приезжий сорвался с места, и делая вращательные движения топориком вскрикнул:

- Ну получи теперь ж! Урунгулище проклятое.

Голем шарахнулся в сторону, но был недостаточно быстр, и Сергей налетел на него, и трижды прорубил топором насквозь. Голем издал мышиный писк и чуть не пал на доски пола, но удержался и ринулся прочь в горящий знак. Там и исчез, и Сергею показалось, что пред уходом он погрозил своей змеистой клешней.

Знак погас, и стены вернулись к своему реальному состоянию. Настала тишина, лишь за окном кто то тяжело, с надрывом вздохнул.

- Ого- произнес в наступившей тишине Лапников- да ты же его поранил.

Сергей кивнул, Он и сам видел, что достал таки топором голема. Ведь на гладких, некрашеных досках, Щербинского дома была обильна разлита вытекшая из голема кровь. Кровь осталась и на лезвии железного топора, и на стене, куда Урунгул так поспешно сбежал. Кровь была не слишком похожа на человеческую, жидковатая и водянистая, с некими темными сгустками. Субстанция была мерзкая, а запах от нее шел и вовсе отвратительный.

Люди некоторое время тупо наблюдали за кровью. А затем неожиданно она стала как ртуть собираться в одну большую кровавую лужу. Лужа эта постояла-постояла, покрываясь время от времени рябью, а затем просочилась сквозь доски пола, словно ее и не было.

За окном снова завыли, заголосили на все лады, но находящиеся внутри их почти уже и не слышали. Приближалось утро, и шабаш скоро пойдет на убыль.

Лапников выглянул в щелку, между холкой чудовища и верхней частью оконной рамы и объявил:

- Небо сереет, скоро рассвет.

- Хорошо- произнес Щербинский- скоро отдохнем.

Ровно в четыре часа тридцать минут в отдалении пропел единственный в Черепихове петух. Теперь Серега знал, что этот петух живет в доме семьи Сокольниковых, и оберегается он как зеница ока, как единственное средство укрощения сил леса. Остальных петухов и кур в селе съели уже довольно давно.

После петушиного крика, вопли за окном моментально стихли, словно ножом отрезало, а сквозь узкую щель, ставшей их окном полился слабый лучик встающего солнца. От туши лежащего за окном монстра стал струями подниматься белый влажный пар. Солнечный свет проскользнул в щель уже смелее, осветил на мгновение лица троих друзей, а затем совсем пропал в обильном пару. Но дело свое сделал. День наступил.

- Уууффф- прохрипел Щербинсикй и кинул свое ружье в угол- эту ночь мы пережили. Тяжело было?

- Тяжело... - согласился Сергей устало.

И правда, бессонная ночь, со стрельбой, криками, дракой, вымотала людей, выжала последние силы. Но все же все они остались в нормальном рассудке.

И никто не превратился в змею.

- Я их буду вешать- произнес тихо Лапников, глаза у него были красные и опухшие от бессонницы, а борода даже слегка обгорела. Под близкий выстрел что ли сунулся?

- Кого вешать? - спросил Сергей.

- Змей всех, пусть на столбах висят, длинные.

- Что ты, еще одного свихнувшего библиотекаря нам не надо, и так на каждом углу висят.

- С нами Сивер- произнес селянин- не бойтесь ничего.

- Кстати- сказал приезжий- а почему этот ваш библиотекарь до сих пор живой.

Он ходит свободно по селу, ловит змей, убивает их и вешает, а самому хоть бы хны. Не в змею, не в монстра.

Лапников скосил взгляд на морду "носорога" в окне:

- Он сумасшедший. Его не трогают, потому что им нужны здравомыслящие люди.

- В смысле здравомыслящие змеи, чую они затевают что то крупное, что теперь делать то будем.

- Теперь будем спать- сказал Щербинский- а вообще надо поймать как ни будь Сивера и расспросить его прямо.

- Здравая мысль- заметил горожанин- и та и другая.

Ружья аккуратно сложили на столе, а сами, измученные до невозможности улеглись прямо на пол, не замечая идущего от него гнусного запаха. Сон смежил веки всем троим, а у площади снова заорал петух. Гордо, и победоносно. До следующей ночи.

Проспали долго. Когда первым проснулся Лапников, в окно уже падал прямо сноп света от полуденного солнца. Журналист довольно посмотрел на виднеющиеся в окне листья молодой березы, стоявшей неподалеку от дома, увидел черную ворону, неподалеку, а затем до него дошло, что окно больше ничего не загораживает.

- Эй- сказал журналист и ткнул легонько в бок Сергею- оно ушло.

Серега приоткрыл глаза только на половину, но смотрел ясно:

- Носорог?

- Угу, видать ты его не добил. Уполз тяжелый.

Приезжий оглянулся на храпящего Щербиского но будить его не стал. Осторожно потянулся к ружью, неподалеку. Затем тихо прошипел Лапникову:

- Счас подползаем к окну, потом выглядываем. Вдруг оно из тех, что света не боится.

Лапников кивнул, и тоже приподнял ружье. Вместе на карачках подковыляли к окну, пошатываясь со сна. Небо в проемы было синее, темного такого синего оттенка, какое бывает только в самую жаркую пору лета, когда вся зелень в силе, и жизнь бьет ключом. И небо это, казалось даже было ближе к земле, роднее. Ни облачка, ни тучки, лишь только эта летняя радостная синь.

Серега однако на небо не глядел. Он осторожно приподнимался, чтобы глянуть на двор, а из окна на него лилось летнее, полуденное тепло.

Приезжий резко поднялся, вскидывая дробовик. Во дворе, подле снесенного за ночь забора, шарахнулись в разные стороны пятеро ворон. Одна из них налетела на гнилые заборные доски и поднялась в воздух, с хриплым гневным карканьем . Забили крылья, разбудив дремавшую до поры Венди. Проснулся резко и селянин:

- Что там?!

- Да ничего. Монстр наш утром свалил куда то. Может умирать пополз?

Двор и правду стал пуст. Вороны улетели, оставив три или четыре черных пера, на траве. Лежал вповалку некрепкий забор, а за ним виднелась разрушенная улица, на которой засыхали грязные густые лужи. Тушу ночного пришельца было бы видно издалека. Разве что он прятался позади дома?

Лапников поднялся тоже, повел стволом, вдоль улицы:

- Так что же, он исчез?

- А может он испарился как морок? - выдал селянин, тоже оглядываясьглавное исчез. А остальное нас не колышет.

Сергей еще поискал глазами, затем глянул в траву и сказал:

- Да нет, никуда он не девался. Как здесь упал, так и остался. Вот он наш носорог.

Журналист и зоотехник вытянули шеи, и глянул под самое окно. В траве, рядом со сгнившим резным ставнем лежал маленький серый мышонок. Зверек бессильно задрал задние лапки, хвост был скручен, а голова оказалась разбитой, словно по мышке проехали автомобилем. Серый цвет существа был явно похож, на цвет незваного ночного тарана. Но это было все их сходство.

- Так что же? - спросил селянин- этот динозавр обратился при свете в мышь. С мышью мы получается дрались?